Родители, особенно мать, с интересом слушали; зато их совсем не радовало, что сын работает обрезчиком деревьев. Такой реакции Хант и опасался, и потому известие о своей новой работе откладывал, сколько мог. Думал даже сказать: это, мол, временно, просто чтобы подзаработать, пока что-нибудь получше не подвернется – в сущности, ведь так оно и есть… Но нет. На самом деле это ложь. Хант давно бросил рассылать резюме. Ему нравится его работа, он не хочет никуда уходить. Вот если в администрации округа откроется вакансия и ему предложат… ну, тогда надо думать…
В баскетбольном матче они с Лилли обыграли Джоэла и Кейт. Джоэл пригласил остаться на ужин, но Хант решил не злоупотреблять его гостеприимством – он и так на этой неделе уже дважды ужинал у Маккейнов. И все-таки слишком устал после вчерашнего. Сейчас ему хотелось пойти домой, позвонить Бет, немного посмотреть телевизор и завалиться спать.
В почтовом ящике у крыльца Хант обнаружил письмо от страховой компании «Безопасный автомобиль».
Нахмурившись, разорвал конверт. Что им понадобилось? Взносы он оплатил за два месяца вперед, ни штрафов, ни дорожных происшествий в последнее время не было… Может, это связано с тем разбитым ветровым стеклом? Тогда Хант так и не воспользовался страховкой. Нестрахуемый минимум у него составлял двести долларов, а заменить стекло стоило всего сто двадцать пять, так что он заплатил из своего кармана.
Хант прочитал письмо. Компания извещала, что хотя он и не воспользовался их услугами для замены ветрового стекла, однако о происшествии уведомил, и потому они должны действовать согласно установленным правилам, то есть с сожалением вынуждены соответствующим образом изменить условия сотрудничества…
Дочитав до этого места, Хант потряс головой и в недоумении уставился на последнюю строчку.
Его лишили «скидки для хорошего водителя».
IV
Бет и Стейси прогуливались по торговому центру «Футхиллс», болтали и разглядывали витрины. Впереди бежала вприпрыжку Лилли. Перед витриной «Виктория Сикрет» девочка остановилась, но, бросив взгляд назад и заметив, что мать с улыбкой на нее смотрит, густо покраснела и чинным шагом пошла дальше, к вывеске «Все для ванной».
– Не хочешь порадовать Ханта? – поинтересовалась Стейси, кивнув на витрину с соблазнительным кружевным бельем.
Бет рассмеялась в ответ.
Уже несколько недель, как она снова начала без стеснения смеяться и шутить о сексе – и Стейси, конечно, заметила в ней перемену. Бет не знала, гордиться или смущаться, но в любом случае была рада, что личная жизнь наладилась. Что она, так сказать, вернулась в мир живых.
И встретила Ханта.
Хант совсем не похож на тех, с кем она пыталась встречаться после Тада, – да и на самого Тада, коль уж на то пошло. Тад – красавчик, делает успешную карьеру, умеет быть милым и обаятельным… когда хочет. А когда не хочет – превращается в капризного эгоиста. Хант намного мягче, спокойнее, внимательнее… Добрее – да, самое точное слово. Никогда она не думала, что будет искать в мужчине доброту. Кроме того, хоть Хант и не стремится вверх по карьерной лестнице, он определенно умнее Тада – это ей тоже очень нравилось. А главное, что с Хантом она счастлива. Без него она с нетерпением ждет следующей встречи; и это легкое, почти неопределимое чувство дарит надежду, что у них с Хантом долгое и счастливое будущее.
Будь ее воля, они бы съехались уже сейчас; но она понимает и уважает нежелание Ханта торопиться. За плечами у него неудачный брак – ничего удивительного, что он осторожен и не хочет спешить. Сама Бет, несмотря на свой печальный опыт, таких сомнений не испытывала. Она вообще не склонна была к сомнениям и колебаниям, быстро принимала решения и быстро их выполняла. И в первый же вечер знакомства с Хантом решила: этот мужчина – тот, кто ей нужен!
Из «Виктория Сикрет» выскочила модно упакованная дамочка модельной внешности, едва не врезавшись в Бет. Все ее внимание поглощал разговор по мобильнику.
– Нет, Тристан, – говорила она в трубку. – После бассейна у тебя карате, а завтра художественная школа…
– Ты это видела? – спросила Бет.
– А ты это слышала? – скорчив гримасу, подхватила Стейси.
– Ага. Бедный Тристан! Сын, наверное. Жалко его.
– Дети сейчас вообще перегружены! У всех после школы непременно еще гимнастика, танцы, музыка, карате… Лил мы стараемся не перегружать, однако и ее пришлось записать в школьный клуб и в музыкальную группу. Никак не отвертишься! У нас в детстве такого не бывало, верно? Свободного времени было полно: мы гуляли по городу, бродили по торговым центрам, по вечерам пропадали друг у дружки в гостях, красили ногти в разные цвета, болтали обо всем на свете…
– Да, грустно. Как будто детей лишают детства.
Стейси кивнула.
– А ведь время летит! Кажется, еще вчера я меняла Лилли подгузники. А теперь – еще несколько лет, и она уже подросток.
– Ты прекрасная мать.
– Да? Гм, спасибо! – Стейси бросила на подругу лукавый взгляд. – А ты как, о детях пока не думала?
– Стейс!
– Нет-нет, – Стейси подняла руки, словно защищаясь, – я говорю вообще! В принципе. Не прямо сейчас, и совсем не обязательно с Хантом. А вообще, абстрактно – ты не думаешь о детях?
– Хочешь сказать, мои часики тикают?
– Я этого не говорила.
– Верно, я сказала сама. Разумеется, я об этом думаю. Вообще. Абстрактно. – Бет сделала паузу, затем с улыбкой взглянула на подругу. – А в последнее время уже и… более конкретно.
– Ага! – воскликнула Стейси.
– Да, с Хантом. Может быть, он – тот самый…
– Как в «Девушке из долины»?
– Ты о чем?
– Ну, помнишь, в конце «Девушки из долины» Николас Кейдж с девушкой уходят с концерта, и тут певица на сцене – Джози Коттон, кажется – начинает петь: «Быть может, это он, быть может, это он…» – Заметив непонимающий взгляд Бет, она смутилась. – Ох, извини. Наверное, ты этого фильма не застала.
– Брось, не настолько я моложе тебя!
– Считай, что это комплимент!
– Мама! – послышался голос Лилли.
Девочка замерла перед витриной зоомагазина, восторженно созерцая троицу игривых рыжих котят.
– Мама, мама, давай купим котеночка!
– Ты же знаешь, сначала надо спросить папу, – ответила Стейси.
– Ну вот! Это значит «нет»!
– Я тебе много раз говорила: докажешь, что ты ответственный человек, что сможешь сама кормить зверюшку и за ней убирать, – заведем кого-нибудь.
– Но, мам!.. Как я докажу, что могу заботиться о котеночке, если никакого котеночка у меня нет? Это какая-то уловка двадцать два![10]
– Уловка двадцать два? – удивилась Стейси. – Откуда ты знаешь, что это такое?
– Слышала, как вы с папой так говорили, – надувшись, ответила Лилли. – Думаете, я маленькая и глупая, ничего не слышу и не понимаю?
– От детей ничего не скроешь, – улыбнулась Бет.
Стейси повернулась к ней.
– А как насчет Ханта? Он любит кошек?
– Полюбит! – без тени сомнения ответила Бет.
* * *
– Кортни!
Бет поставила пакеты на кухонный стол и оглянулась в поисках кота. Обычно, стоило ей войти в дом – он выскакивал навстречу. Но сегодня шорох ключа в замочной скважине и шаги не выманили его из укрытия, и она позвала еще раз:
– Кортни!
Из гостиной донеслось мяуканье, и Бет пошла на звук.
– Кортни! – снова окликнула она.
Кот сидел перед входной дверью. Замер, как ледяная статуя, неотрывно уставившись на дверь ее спальни в дальнем конце коридора.
– Что это ты здесь делаешь? – ласково спросила Бет, взяв кота на руки.
Кортни был напряжен, как струна: только когда она поднесла его к лицу и взглянула прямо в зеленые глаза, он расслабился и приветственно мяукнул.
– Пойдем-ка перекусим! – С этими словами Бет отнесла его на кухню.
Она не знала, что Кортни увидел в коридоре – и, честно говоря, не хотела знать. Ничего особенного не произошло, и все же… и все же ей было не по себе.
И очень хотелось, чтобы рядом оказался Хант.
Бет мечтала съехаться с Хантом и еще по одной – довольно странной – причине. В последнее время в доме стало как-то… неуютно. Порой даже страшновато. С Хантом она чувствовала себя гораздо уверенней.
Достав из шкафа коробку «Фрискис», Бет насыпала корма в миску, и Кортни тут же принялся за еду.
– Давай-ка разберем покупки. – Звуки голоса в пустом доме – хотя бы и собственного голоса – немного ее приободрили. Бет открыла первый пакет. – Тенниска. Носки. И наконец… – Она торжественно открыла второй пакет. – Джинсы! Новые джинсы, которые на мне застегиваются! Полный набор для выходных!..
Где-то в задней части дома – кажется, в спальне – раздался стук. Низкий, настойчивый стук, словно деревом о дерево. В тишине дома он прозвучал особенно громко.
Кортни отпрянул от миски и зашипел, выгнув спину. Шерсть его встала дыбом.
«Подумаешь! – быстро сказала себе Бет. – Ничего особенного!»
