окрестностях Файра всегда была отличная! – продолжил Кейт, обернувшись к Джеральду. – С тебя ящик пива, Джери.
– Что? – опешил первый пилот.
– Я говорю, «Огни эстрады» моя аппаратура берет даже из этой дыры.
– Друзья, называется, – загудел Блохин. – Последние штаны друг с друга снять готовы. Сто лет назад ведь спорили!
– Погоди, он с меня еще проценты возьмет, – вздохнул Стрэйк, вспомнив давний спор, – вот увидишь.
Джой и Эдвард по-прежнему стояли навытяжку посреди рубки.
– Поскольку в ситуации без дополнительных исследований нам разобраться не удается, – подытожил Рэд, – всем отдыхать. Вейс приостановил плановые работы на сутки. Планетарные разведчики прочесывают район полукорон по периметру и снимают показания с наших зондов. Пока не дадут заключение о безопасности других участков, мы свободны. Отдыхать не в рубке!
И он, сощурившись, посмотрел на Блохина.
– Не надо так смотреть, капитан. В прошлый раз кто-то сигаретой прожег мне кресло. Вы завалили каюту объедками и перегрузили дымом вентиляционную систему. Я тебя и этих старых пьяниц больше на порог не пущу. Смотри, сейчас они кровь друг другу начнут пускать.
Кейт Фил и Джеральд Стрэйк как раз перешли от спора о мощности передающих станций к старинным карточным долгам.
– Вить, пощади, – взмолился Гетт, убедившись, что гроза пронеслась мимо, – ты мой единственный антистрессовый фактор на сегодня! Птеродактиль напал, стажер в ухо заехал. Капитан за планетолет чуть не убил. Должно же в моей жизни произойти хоть что-то хорошее!
– Пощади, пощади, – передразнил Блохин. – Меня из-за тебя пытались скафандровым сапогом в живот пнуть! Когда я поинтересовался, не помочь ли чем…
– Не надо приставать на стартовой платформе с дурацкими вопросами, – ухмыльнулся Гардон. – А ты, Эдди, лучше бы режим сканирования включал вовремя.
– Я включал, Рэд. Ты же только что мою запись видел! – сказал Эдвард.
– Если включал – хрен ли не смотрел?
– Пойдем, выпьем, – предложил бортинженер.
– О! Первая здравая мысль, – сказал подошедший штурман. – Пойдем, Виктор. Грубияны-пилоты не понимают твоей тонкой душевной организации. Так и быть, я заскочу в бар по дороге к твоей каюте. Ваши вкусы я уже изучил.
Блохин понял, что не отвертится и вышел из рубки в сопровождении Сержа и Эдварда. Джой вернул капитану бластер и тоже собрался уходить, но Гардон, так и оставшийся сидеть на месте бортинженера, притормозил его на выходе.
– Ив, задержись на минуту. До начала твоей первой пьянки на борту моего звездолета времени еще навалом.
– Да, сэр.
– Ответь мне на один вопрос: ты когда-нибудь занимался нетрадиционными науками?
– Нет, господин капитан.
– Когда вы полетели в трещину, ты звал на помощь?
– Да, господин капитан. – Джой совсем смутился. – Я плохо помню этот момент, сэр. Кажется, я звал вас… по имени. – Ив был готов провалиться сквозь землю.
– И ты слышал, как я приказал запустить маршевые двигатели?
– Да.
Джою вдруг расхотелось проваливаться под землю. Он уловил, почему капитан учинил ему допрос.
– Но ведь связи не было! Как же вы… Как же мы слышали друг друга?!
– Вот именно, малыш. Однажды странный тип, с которым меня свела судьба, пытался прочитать мне целую лекцию о всяческих чудесах, телепатии и потусторонних явлениях. Я ему не поверил. Поневоле задумаешься…
– У меня… У меня нет достойного объяснения событиям, сэр.
– Что ж, тогда спишем все на осьминога. Потому что тот философ-оборванец, хоть и обладал неведомой властью над людьми, погиб все-таки как бродяга. Ты свободен, Джой. Спасибо.
Гардону вспомнились бесконечно серые стены камеры и внезапно распахнувшаяся дверь. На пороге стоял человек в одежде заключенного. Рэд невольно зажмурился. В светлом дверном проеме незнакомец казался облаченным в прозрачный серо-голубой плащ.
– Ты кто?!
– Я – твоя надежда, – весело и нараспев заговорил гость. – Я – ветер странствий, которому имя – Юн. Пойдем.
– Куда?..
– Странствовать, конечно!
– Ты псих, – разочарованно сказал Рэд. – Сейчас здесь будет целая свора охранников.
– Охранники смотрят сны, потому что я решил уйти отсюда. А ты, похоже, не веришь в судьбу, Рэджи.
– Откуда ты знаешь мое имя?
– Я знаю многие имена, но какое это имеет значение? Наступает великий день. И напоследок я решил подарить тебя миру. Я долго думал, глядя на тюрьму. Здесь горела не единственная свеча, но выбор всегда не прост…
– Что ты несешь? Убирайся! У меня нет свечей…
– Неважно. Звездные часы уже бьют полночь. Решай. – Юн вдруг заговорил совершенно нормально и свечение, померещившееся Гардону из-за лившегося из коридора света угасло, – на нашем ярусе беспорядки. В суматохе будет легче проскочить на стартовую площадку. Если ты действительно хороший пилот, каковым себя считаешь, у нас есть шанс. Непосредственную охрану взлетного поля я возьму на себя.
– Я не смогу идти, – через силу сказал Рэд, посмотрев на окровавленную повязку на ноге – результат неудавшейся попытки к бегству.
– Иди след в след, – ответил Юн и вышел из камеры, оставив на полу ослепительно-голубые следы.
Рэд дополз из своего угла до первой голубой кляксы и неуверенно поставил туда правую ногу. Боли не было. Когда беглецы отсиживались в пищевом блоке, Юн и прочитал Гардону знаменитую лекцию про великие силы баланса энергий, светлые и темные пути космоплавателей, джунгли Земли-1 (оставленной с открытием и освоением системы Аналогов) и рассказал еще что-то про самого Гардона. Но у Рэда кружилась голова от слабости, он плохо понимал суть разговора и не был твердо уверен, что не спит.
* * *
Когда Джой вошел в каюту бортинженера Джеральд поставил перед ним стакан со словами:
– Кто не пил – тот продаст. Остальное – по самочувствию.
Отказываться, видимо, здесь было не принято. Джой неуверенно поднес стакан к губам и выпил, не почувствовав вкуса.
– Ты в карты играешь?
– Не очень хорошо.
– Молодняк, – безнадежно вздохнул радист из-за стола, за которым азартно резались штурман, Вард и Стрэйк, отвлекшийся только чтобы угостить Джоя. Виктор, как истинный хозяин пропадал в хозблоке своей каюты, организовывая закуски. Джой прошел к нему на «кухню».
– Привет, чем помочь?
Слова неожиданно обожгли горло. В груди обнаружился маленький теплый уголек, растекся, ручейками искр пронесся по сосудам, просочился в головной мозг и вытеснил оттуда огненного осьминога и мертвенно-бледное лицо Эдварда, распростертого на полу планетолета.
– Ничем. Садись. Картежника из тебя еще не сделали?
– Не дался.
– Кремень. Ну хоть напоили?
– Ага, напоили.
– Кидай сюда бутерброды. – Блохин подвинул ему тарелку. – Куришь?
– Нет.
– И правильно, а то будешь как Кейт – сигареты изо рта не выпускает. Да и Гардон в этом отношении тоже тот еще образец для подражания. Где он, кстати? Разгон тебе устроил? Эдварда-то мы с Сержем утащили…
– Нет, кое-что уточнил, – уклончиво ответил Ив. – Слушай… когда мы
