было? Почему она не напала просто так?
Ну и третий вопрос — откуда, чёрт возьми, Шеллиос знал о моей способности воплощать стихи в жизнь?! А он явно знал, ведь неспроста дал мне бумагу, перья и чернила. Я никому не рассказывала об этом, только бабушке! Кажется, с каждым шагом пути вопросов появляется всё больше.
Собрав всё имущество, постаралась привести Дарину в чувство. Вскоре девушка очнулась, и, судя по ясному, хоть и испуганному взгляду, та странная пелена спала.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила, осматривая её и не обнаруживая каких-либо повреждений.
— Очень… странно. Что произошло? — дочь дьякона рывком села и огляделась.
— А что последнее ты помнишь? — я внимательно посмотрела на неё.
— Ну… Ты присела у дерева вздремнуть, а я села рядом, хотела караулить нас, но, кажется, тоже уснула… — Дарина немного виновато почесала затылок.
— Всё в порядке, — я поднялась. — Нам пора выдвигаться.
— Но погоди… Что всё-таки произошло? Мы не там, где останавливались, — девушка тоже поднялась.
— Ты во сне ходила, — буркнула я. — Идём.
Спустя некоторое время мы вновь вернулись на тракт. Ветер переменился на северный, и теперь волна туч угрожающе быстро приближалась. Пока ещё она была достаточно далеко, чтобы заслонить собою солнце, поэтому оно, как ни в чём не бывало, продолжало сиять, постепенно склоняясь к закату. Мы же брели по пока ещё прямой дороге, хмурые и молчаливые. Если повезёт, гроза застанет нас уже в Сумеречной Чаще.
Глава 9. Раздумья
Когда Имперский тракт вдруг резко свернул направо, уходя далеко к северу, нам пришлось сойти с него и двинуться дальше, на запад, только уже по давно заросшим тропинкам. Дарина молча хмурилась, но я и без слов понимала, как ей не нравится эта затея. Однако меня удивляло то, что она всё ещё здесь, со мной, ведь у неё была возможность сбежать в какую-нибудь деревню, найти там кров и еду. Впрочем, не исключено, что церковники прочешут все деревни в округе в поисках сбежавших пленниц, и скорее всего, дочь дьякона понимала это. Поэтому и шла со мной.
А тучи всё приближались и приближались, сгущаясь сильнее совсем близко. Мы старались спешить, но уж слишком мало ели и плохо спали для того, чтобы нестись как угорелые. Часто приходилось делать привалы и давать ноющим ногам отдохнуть, усевшись на землю, пока пятая точка не давала знать о неудобствах сидения на жёсткой неровной поверхности.
Третий день нашего пути к Чаще подходил к концу. Подступали сумерки. Солнце покраснело и медленно клонилось к горизонту, за которым его ждал заслуженный отдых. Впереди ничего не было видно, кроме сосновых вершин — это чернела вдалеке Сумеречная Чаща, — и сгустившихся над ней туч. "Наверняка в лесу сейчас ливень…" — мрачно думала я, с опаской косясь на черноту туч, сквозь которые еле пробивались тлеющие закатные лучи. До Чащи нам оставалось совсем немного — с восходом луны мы уже должны были оказаться рядом.
— Энара, — послышался усталый страдальческий голос Дарины. — Поздно уже. Давай сделаем привал.
— Нет, нам надо дойти до Чащи, — твёрдо возразила я, продолжая двигаться вперёд.
— Я устала. И есть хочу.
Я покосилась на возмущённую девушку. Она приостановилась и сложила руки на груди, выжидающе глядя на меня.
— Можешь оставаться, — бросила ей. — Я тебя силой не тащу. Это ты ко мне навязалась.
Дочь дьякона промолчала. Может, ей и было обидно слышать такое, но возразить на мои слова она никак не могла.
— Да и тем более, если останемся здесь, то очень скоро нас застигнет ливень. А от него лучше прятаться в Чаще, — добавила в свою позицию немного убедительности.
— Но где мы там спрячемся? Энара, в Чаще есть кое-что пострашнее дождя, — с новой силой запротестовала Дарина. — Тёмные чудовища, которые обретают ночью полную силу. Как мы будем с ними справляться?
— Ну, знаешь, это всего лишь слухи. Никто ведь не знает, что там на самом деле. Про ночь Багряной Луны тоже много чего говорили, и что из этого оказалось правдой? — я старалась, чтобы мой голос звучал уверенно, хотя и сама уже сомневалась. Да, Шеллиос освободил меня и внушал доверие, но вдруг он таким образом заманивает меня в некую ловушку? Этот человек знает обо мне больше, чем остальные, гораздо больше. Возможно, он даже следил за мной! А Дарина тут высказывает здравые идеи… Хотя кто знает, почему не может быть наоборот? Дочь дьякона никогда не общалась со мной, а тут вдруг прилипла, как банный лист, приносит неприятности и отговаривает в Чащу идти. Если уж Шеллиос действительно желает мне помочь, то Дарина вполне может желать и обратного. А вдруг всё это похищение вообще было подстроено? Церковники намеренно нас оставили одних у таверны, чтобы дать возможность настоящей колдунье сбежать, а Дарина — их агентка, — должна была увязаться за волшебницей и заманить её в лапы к церковникам. О, Господь, я ведь даже освободилась не сама! Как всё запутанно и непонятно… В любом случае, Дарина может привести меня к Ордену Карателей, и этот исход мне определённо не нравится. Исход же с Сумеречной Чащей мне пока неизвестен… и, наверное, надо следовать ему. Умру хотя бы оригинально.
— А что мы надеемся найти в Чаще? Кто нам там поможет? — не унималась Дарина, надеясь выпытать у меня ответы.
— Если я говорю, что там нам помогут, значит, нам там помогут! — я сорвалась на полукрик. — Зачем ты тогда идёшь со мной, если мне не доверяешь?!
— Потому что я тоже хочу получить помощь! А перспектива получить её от диких тварей меня не радует, — буркнула девушка. — Да и тем более, за тебя я волнуюсь. Тебя же просто сожрут и не подавятся! Ты этого не понимаешь?
— Так, — я остановилась. — Хватит мне мораль читать, Дарина. Выбирай: либо ты сейчас идёшь со мной в Чащу, либо дуешь отсюда куда тебе захочется, но только без меня!
Дочь дьякона заколебалась. По напряжённому лицу было видно, что она принимает тяжёлое решение — либо же убедительно играет мученицу. А меж тем сливовое небо окончательно потемнело, алые оттенки заката почти рассосались, и начало покрапывать. Крупные капли, пока ещё редкие, тяжело разбивались о землю и о наши неподвижные фигуры. Возможно, именно начавшийся ливень помог девушке принять решение.
— Я иду с тобой, — с неохотой проговорила она, волком глядя на меня.
— Вот и замечательно, — я вздохнула.
Уже под проливным дождём мы наконец добрались до Сумеречной Чащи — огромного и величественного лесного массива, от которого так и веяло колдовским холодком.
Глава 10.
