Думаю, она чувствует мой взгляд, так как иногда презрительно поводит плечиком или рукой, так стряхивают надоедливого насекомого, но ни разу не оборачивается, видимо привычная к восхищенным мужским и завистливым женским взорам. Я чувствую себя виноватой за то, что своим вниманием доставляю ей неудобство, возможно, отвлекая от слов преподавателей, но, вправду, ничего не могу с собой поделать. Просто, как художницу, меня очаровывает ее совершенная красота, а, как человека, меня притягивает солнечное тепло, исходящее от нее, и опять же, как человек, я не могу избавиться от ощущения, что мы уже встречались.
Поглощенная мыслями о том, где же я могла видеть Солнечную Девочку и как умудрилась об этом забыть, я выхожу из здания школы, пребывая в абсолютном заблуждении, что внутренний автопилот без приключений выведет меня к остановке.
ЧЕРТ!!!
Остальные нецензурные слова и словосочетания, проводившие белый глянцевый Lexus не подлежат передаче. Продолжая браниться и трясти руками, будто сумасшедшая ведьма, читающая заклинания, я в ужасе смотрю на свои любимые светло-голубые джинсы, покрывшиеся грязными мокрыми точками.
– Ты с дороги-то отойди, идиотка! – слышу я насмешливый голос. И новая волна грязных брызг окатывает меня с головы до ног.
Бранные слова в моем лексиконе закончились. Я, молча, открывая и закрывая рот, смотрю, как черный BMWX5 медленно и осторожно паркуется, затем из него выходит обладательница насмешливого голоса. Солнечная Девочка. Может, мне уже мерещится?
«С твоей способностью населять голову странными персонажами, это вполне возможно», – хихикает Майк.
А Солнечная Девочка подходит ко мне, грубо берет за руку и тянет за сбой. Через несколько шагов мы останавливаемся, я вырываю руку, набирая полные легкие воздуха, но возмутиться так и не успеваю. Под ее взглядом, полным черной ярости, я лишь шумно выдыхаю и молча, пристыжено, потираю запястье.
– Ты, правда, тупая, что ли? – Она буквально выплевывает слова, столько в них презрения. – Стоит посреди парковки, хлопает глазками, как ребенок, впервые попавший в Диснейленд. Говоришь, уйди, а она ни шагу. Совсем мозги отказали? Я чуть не сбила тебя! Или это у тебя хобби такое, под дорогие машины кидаться?
Точно! Вспомнила!
Это случилось в первую неделю моего пребывания в Москве. Не помню, о чем я думала тогда. Может, о Егоре Саматове, может, вела внутренний диалог с Майком, но, как и сейчас, я пребывала в иной реальности и ничего не замечала вокруг. Я просто шла, не понимая, что подхожу к проезжей части, а время «зеленых человечков» еще не наступило.
– Берегись!
Под испуганный крик и дикий визг тормозов, я в одно мгновение оказалась лежащей на асфальте, чувствуя резкую боль в обеих руках, и шее.
– Идиотка! Совсем мозг не работает?!
Я с трудом, шея стала деревянной от боли, поднимаю взгляд на свою спасительницу, испуганно смотрящую на меня сверху вниз. За копной длинных черных волос я почти не могу разглядеть ее лицо.
– С тобой все в порядке? Не ушиблась?
Я отрицательно качаю головой, не в силах сказать ни слова от растерянности и испуга. Пытаясь справиться с собой и невольными слезами, вызванными скорее злостью на себя, а так же дикой болью в руках (болит запястье, но я ни как не могу понять какой руки), я оглядываюсь по сторонам, но мир будто размазали водяными красками, оставив единственным ярким и отчетливым пятном красивое восточное лицо.
– Вот и хорошо. – Она присаживается передо мной на корточки. Ее потрясающе красивые глаза оказываются почти на уровне моих глаз. – В следующий раз, когда решишь броситься под машину, выбирай менее оживленное место, чтобы уж наверняка. Не стоит пугать народ и вешать на невинного человека убийство.
Я не собиралась…
Но слова, так и не сказанные, повисают в пустоте. Она резко встает и растворяется в толпе, вновь ставшей реальностью. Потирая левое запястье, зудящее болью, я еще несколько минут сижу на асфальте, не обращая внимания на удивленные или презрительные взгляды проходящих мимо людей. Почему в сердцах столько равнодушия? Почему никто не спросил, не нужна ли мне помощь? Почему, спасла, но не дождалась благодарности?
Я невольно потираю левое запястье. Я ведь часто вспоминаю о том случае и своей спасительнице, всегда мысленно благодарю ее, желая счастья и здоровья, иногда, гадая – если увижу вновь, смогу ли узнать?
– А та машина тоже была дорогой? – спрашиваю я с радостной улыбкой. Думаю, именно так улыбаются люди, неожиданно встретив давнего знакомого, которого мечтали, но уже отчаялись найти.
– Какая? – Солнечная Девочка недоуменно смотрит на меня, почему-то опасливо отступает назад.
– Из-под которой ты спасла меня в тот раз. Помнишь? Бросила на асфальт, прочла лекцию и исчезла.
Она морщит лоб, затем звонко смеется, видимо вспомнив меня.
– Так вот почему ты весь день глазела на меня? – Черт! Мне, правда, должно быть стыдно? – Прости, я очень спешила в тот день. – Она пожимает плечами. – Мне некогда было возиться с тобой. Кстати, надеюсь, ты ничего себе не повредила?
– Нет, – почти правда. Да и какое значение имеют несколько ссадин и ушибов, по сравнению со спасенной жизнью? – Я ведь, так и не успела сказать тебе «спасибо».
– Можешь сказать сейчас, – великодушно разрешает Солнечная Девочка.
– Спасибо, что спасла меня. – Я делаю шаг вперед. – Честно, я очень благодарна тебе, только не знаю, как выразить это словами или поступками. Да, и можно ли выплатить подобный долг.
– Можно, – смеется она, качая головой, будто я ее забавляю. – В следующий раз, спасешь мою жизнь.
– Такими вещами нельзя шутить! – возмущаюсь я ее беспечностью и равнодушию к моей искренней благодарности.
– Точно-точно, но всякое, может, случиться. Ведь, как известно, дороги судьбы неисповедимы, а справедливость всегда торжествует.
Она меня дразнит?
– При чем здесь судьба? – недовольно ворчу я.
– А тебе, не кажется, что сталкивая нас при таких обстоятельствах, мадам Судьба хочет, что бы мы стали подругами? – Невозможно понять, серьезно она говорит или шутит.
– Я не верю в Судьбу… – не очень уверенно бормочу я и, напуганная ее прямотой, растерянно добавляю: – О… мне кажется, что для подобных выводов нет оснований…
– У тебя что, куча друзей и еще один будет обузой? – с насмешкой спрашивает она.
– Нет, наоборот, я только приехала в этот город и почти никого здесь не знаю.
– Точно, судьба. У меня вот, совсем нет друзей, и мне просто необходим один экземплярчик. – Я различаю в ее голосе улыбку.
– Эй, по-твоему, друзья – это товар, который покупают в магазине? – подхватываю ее шутливый тон.
– Эх, если бы это было так, то уверяю тебя, у меня был бы их миллион. – Она разворачивается и идет на парковку.
– И каждый день новые. Один под цвет глаз, другой под цвет сумочки, третий под цвет туфлей или машины, – поддразниваю я, не совсем понимая, почему послушно, словно собачка на поводке, иду за ней.
– Эй… я не настолько легкомысленна! – смеется она, останавливаясь у BMWX5. – Хотя… – тут она резко разворачивается, чуть не сбив меня с ног. По ее хитрой улыбке, понимаю, что намеренно. – Легкомысленность, иногда, здорово облегчат жизнь.
– О. Не совсем верное утверждение, вряд ли легкомысленные люди хотя бы догадываются о том, что жизнь весьма сложная штука.
– Быть может, – с глубокомысленным видом соглашается Солнечная Девочка и протягивает мне руку. – Так что, будем дружить?
– Да, – я пожимаю ее ладонь. – Таня Алфеева.
– Алия Устинова, – она широко улыбается. – Ну, что, Таня Алфеева, поедем, отпразднуем начало новой дружбы и заодно первый учебный день?
– Я только «за». А куда поедем?
– А куда ты хочешь?
– Я пока плохо ориентируюсь в местной индустрии развлечений.
– У тебя странный юмор, – усмехается Алия. Да я и не шутила! – Ну, тогда пойдем в мое любимое Кафе. Залезай.
Мы садимся в шикарный автомобиль, пахнущий кожей и дорогими духами Алии. Пока Солнечная Девочка уверенно выезжает с парковки, я стараюсь справиться со своим наивным восхищением, мне ведь никогда не приходилось ездить в таких дорогих машинах. По дороге мы обмениваемся первыми впечатлениями о школе и преподавателях, о выставленных программой обучения требованиях – обе довольны. И с каждой минутой вместе, ее заявление о том, что нам судьбой предназначено стать подругами начинает казаться вполне логичным. А к тому времени, как мы подъезжаем к кафе, я уже уверенна в том, что знаю Алию, если ни всю жизнь, то, как минимум, лет десять точно.
Удивительно, но кафе оказывается не фешенебельным и удьтрадорогим, как я в тайне боялась, а милым и уютным, с интерьером, сделанным под дерево и яркими цветными акцентами в виде картин на стенах, мягких подушек на стульях и диванах, полупрозрачных занавесок, разделяющих столы.
