Ничто в его словах не вызывало подозрения, и сердце Мег радостно забилось в предвкушении перемен. Она была так несчастна. Чтобы избавиться от Дерека и его очаровательной нерешительности и безответственности, ей был нужен не просто отпуск за границей, а полная перемена обстановки и работы. Этот шанс был как будто дарован судьбой. А если Клайв Уилтон заинтересован не только в ее секретарских способностях, как полагал Дерек, ну что же, если оно так и окажется на самом деле, то не принесет ей вреда.
Но Дерек и Саймон, должно быть, ошибались, потому что в обращении Клайва к ней не сквозило абсолютно ничего личного. Дерек хотя бы страдал от того, что его чувства были забыты, и поделом ему. Упрек на его лице казался почти забавным. Он был таким эгоистом! Может быть, это научит его не относиться к ней, как к чему-то привычному. А может быть, он мгновенно забудет о Мег.
— Я не думал, что ты поступишь так опрометчиво. Во всяком случае, я полагал, что ты любишь меня.
— Господи, ведь не жить же я собираюсь с этим человеком. И потом, это ты установил правило свободы от всяких «пут».
Дерек никогда не узнает, чего ей стоило говорить так беспечно. Его укоризненный взгляд причинял ей удовольствие и боль одновременно, но Мег знала, что Дерек не будет страдать. Через пару дней он почувствует себя абсолютно свободным. Появились ли на его лице черты раздражительного и потакающего своим желаниям постаревшего человека? Забудет он ее или нет, она должна его забыть, потому что их отношения никогда не придут к счастливой развязке. Мег была достаточно мудра, чтобы ухватиться за возможность избавиться от Дерека, не считаясь с тем, что эта возможность пробуждала в ней дурные предчувствия.
— Во всяком случае, Клайв Уилтон любит свою жену, — добавила Мег, правда, без особой уверенности, потому что так и не смогла уговорить Клайва рассказать о загадочной Луизе.
— Она в больнице. Думаю, пробудет там еще несколько месяцев.
— А что с ней? Мне не хотелось спрашивать Клайва, и он сам не рассказывал.
— Я не знаю. Что-то вроде несчастного случая.
— Какая трагедия для него! Должно быть, поэтому он и не хочет говорить о ней.
— Не сочувствуй ему! — язвительно заметил Дерек. — Потому что следующим делом ты влюбишься в него.
— Не говори глупостей. Я же сказала тебе, он смотрит на меня только как на секретаршу.
Но так ли это, и не для того ли она теперь так тщательно прихорашивалась перед тем, как пойти в вагон-ресторан, чтобы в темных глазах Клайва проснулся личный интерес к ней.
Мег не знала. В ней жила лишь решимость выбросить саму мысль о Дереке из сознания. Эта история закончилась. Несмотря на его возмущеннее протесты. Дерек тоже хорошо это понимал. Чем дальше от Лондона она была, тем лучше. Неважно, где или в чьей компании.
Клайв уже ждал ее в вагоне-ресторане, но он был не один. Вместе с ним за столиком сидел тот самый молодой человек с растрепанными волосами и ленивыми карими глазами, пристально разглядывающими Мег. Сердце ее подпрыгнуло, но только от удивления. Итак, Саймон Сомерс был уже здесь. Мег предвидела встречу с ним во Френчли, но не так скоро. Она не знала, рада была или возмущена его неожиданным вторжением. Но одно Мег поняла сразу: Клайв был недоволен.
Хотя Мег знала Уилтона лишь поверхностно, но уже научилась распознавать изменения его голоса. Сейчас он звучал отчужденно, как и тогда в галерее, когда Ганс Кромер подтолкнул ее вперед.
— Мег, это мой сосед из Френчли, Саймон Сомерс. А это мисс Берни, моя секретарша, Саймон.
Молодой человек поднялся, улыбаясь Мег.
— Вообще-то мы уже немного знакомы. Мы встретились у тебя на выставке, Клайв. Мы даже заключили пари, которое я, кажется, выиграл.
Мег вздрогнула, а Клайв вежливо спросил:
— Это интересно. А какое было пари?
— О, что-то вроде цены на товар. Это не твоя картина, Клайв. Но как приятно опять встретить вас, мисс Берни. Френчли ужасно маленькая и скучная деревушка. Мы будем очень рады появлению нового лица.
Что было в этом безобидном замечании, что заставило Клайва слегка нахмуриться? Да и нахмурился ли он? Мгновение спустя он спросил в своей легкой непринужденной манере:
— Немного кофе, Мег? Ты выпьешь с нами кофе, Саймон? Расскажи нам, что происходило во Френчли, пока я был в Лондоне. Как Дженни?
— С Дженни все в порядке. Дженни Хауэрд — это наш библиотекарь, — объяснил он Мег. — О том, чего она не знает о книгах, можно написать еще одну книгу. Она, очевидно, прямой потомок той Хауэрд, которая потеряла голову.
— У Дженни прекрасная голова, — заметил Клайв. — А Саймон не прав. Она ее не потеряет, она достаточно умна.
— Будем надеяться, что по крайней мере физически она ее не потеряет, — весело ответил Саймон. — Но больше я ничего гарантировать не могу.
Оба говорили снисходительно, но там, где в голосе Клайва слышалась умышленная насмешка, в голосе Саймона звучала любовь. Дженни, вероятно, была местной достопримечательностью.
— Ты надолго домой, Клайв? — продолжал Саймон.
— Не думаю. Надеюсь, на несколько недель. У меня много работы, которую мы с Мег должны спокойно сделать дома. И, конечно, я хочу видеть свою жену как можно чаще.
— Как она?
— О, по ее письмам, очень неплохо. Но на подходе следующая операция. Боюсь, это очень долгая история. Ее нельзя торопить.
Клайв говорил вежливо, но лицо его потемнело. Он резко сменил тему разговора.
— Как бизнес, Саймон? Ты ведь привез прелестную парочку мейсенских статуэток.
— Я продал их очень выгодно на аукционе «Сотбис».
— Саймон — владелец лавки старых вещей, — объяснил Клайв Мег. — Прости, старина, я должен сказать — антикварной? Он тщательно прочесывает местность в поисках старины.
— У меня глаз наметан на красивые вещи, — лениво вставил Саймон. — К сожалению, я не единственный.
В раздраженных двусмысленных словах слышалось снисхождение. Последняя фраза, Мег была уверена в этом, предназначалась ей. Потому что, несмотря на его кажущуюся вялость, человек чувствовал себя рядом с Саймоном, как под микроскопом. Мег почти могла прочитать мысли в этих внимательных глазах: зачем Клайв Уилтон везет домой хорошенькую секретаршу, пока его жена в больнице? Почему он не оставил ее в Лондоне? Почему она так охотно поехала с мужчиной, которого едва знает? Она слишком наивна или ее это просто не волнует? Или она делает это из показной храбрости? А, может быть, она убегает от чего-то?
Мег не знала, читает ли Саймон, в свою очередь, ее мысли, но он неожиданно сказал:
— Я был у матери. Она сказала, что я должен жениться. Ей хочется внуков. Неужели каждой женщине хочется иметь внуков?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
