Но нет же, он существовал! Она ясно помнила, как он выглядел, когда в дверях ее дома впервые появилась странная, причудливая фигура мистера Слута.
Потом мистер Слут поставил саквояж в передней комнате верхнего этажа, забыл об этом и испуганно-злым тоном спросил, где он, — чтобы обнаружить его у самых своих ног!
Впоследствии миссис Бантинг не раз возвращалась мыслями к этому саквояжу, потому что — как ни удивительно — больше она его никогда не видела. Но вскоре она придумала, как объяснить пропажу. Коричневый кожаный саквояж который составлял в тот первый вечер весь багаж мистера Слута, наверняка лежал запертый в нижнем отделении шифоньера, в углу гостиной. Мистер Слут никогда не расставался с ключом от шифоньера. Этот ключ миссис Бантинг тоже долго искала, но, как и саквояж, он бесследно пропал и больше не появился.
ГЛАВА V
Следующие несколько дней протекли без событий, с приятной монотонностью. Жизнь налаживалась. Прислуживать мистеру Слуту было легко, и миссис Бантинг нисколько не утомлялась.
Как выяснилось сразу, жилец предпочитал, чтобы ему прислуживал только один человек, а именно хозяйка. Он доставлял ей минимум хлопот. Работа даже шла ей на пользу. И то, что жилец не походил на других джентльменов, тоже имело свои положительные стороны, поскольку давало пищу для ума и в какой-то мере спасало от скуки. Тем более что причуды мистера Слута нисколько не походили на те утомительные и противные капризы, которые хорошо знакомы всем квартирным хозяйкам и кажутся оригинальными разве что самим жильцам. Вот, к примеру, одна из причуд: мистер Слут не любил, чтобы его беспокоили слишком рано. Бантинг и Эллен завели себе привычку вставать попозже, и им было только на руку, что не приходится готовить жильцу чай в семь или половину восьмого. До одиннадцати мистер Слут почти никогда ничего не требовал.
И все же он был самым настоящим чудаком.
Во второй вечер мистер Слут принес в дом книгу под странным названием "Конкорданция Крудена". Вместе с Библией (миссис Бантинг скоро обнаружила, что между ними существует связь) она составляла единственное чтение жильца. Этим книгам он посвящал каждый день после завтрака (мистер Слут обходился без второго завтрака) целые часы, размышляя над Ветхим заветом и указателем, носящим столь странное название.
Что же касается такого деликатного — и одновременно важнейшего — вопроса, как деньги, то тут поведение мистера Слута удовлетворило бы любую квартирную хозяйку, даже самую взыскательную. Свет не видел второго такого доверчивого человека. Едва успев вселиться, он оставил свою наличность — значительную сумму в сто восемьдесят четыре соверена — на туалетном столике, завернутой в довольно грязные обрывки газеты. Миссис Бантинг была этим обеспокоена. Она даже позволила себе заметить, — в самых осторожных выражениях — что он поступает легкомысленно, просто недопустимо. Но вместо ответа с его тонких губ сорвался резкий смех, который ошеломил не привыкшую к этом хозяйку.
— Я знаю, кому можно доверять, — произнес он наконец, слегка запинаясь (как бывало, когда он волновался). И… И, уверяю вас, миссис Бантинг, когда я говорю с кем-то, особенно с женщиной, — он со свистом втянул в себя воздух, — мне всегда известно, с кем я имею дело.
В скором времени хозяйка обнаружила, что жилец испытывает по отношению к женщинам странный страх и неприязнь. Делая уборку на лестнице и лестничной площадке, она неоднократно слышала, как мистер Слут вслух читал отрывки из Библии, весьма нелестные для ее пола. Но миссис Бантинг и сама была о женщинах невысокого мнения, так что не обижалась. Кроме того, как квартирная хозяйка она считала, что пусть уж лучше жилец ненавидит женщин, чем… чем впадает в другую крайность.
В любом случае, что ей было за дело до странностей жильца? Да, мистер Слут не укладывался в общие мерки. Но если бы не "легкий беспорядок на чердаке" (как выразился в шутку Бантинг), разве поселился бы он здесь, разве вел бы такую странную, уединенную жизнь? Он жил бы совсем иначе, в окружении родных или знакомых, принадлежащих к тому же сословию, что и он.
И вот в один прекрасный день миссис Бантинг, оглядываясь назад (ведь даже тем из нас, кто не обладает живым воображением, случается иногда перелистывать страницы прошлого, по той или иной причине задержавшиеся в памяти), задала себе вопрос: как скоро она обнаружила, что жилец повадился покидать дом в самые глухие ночные часы.
Она убеждала себя (не поручусь за ее правоту), что в первый раз обратила внимание на эти странные ночные вылазки накануне того дня, когда столкнулась с еще одной загадкой. Речь шла о бесследном исчезновении одного из комплектов одежды мистера Слута (всего их было три).
Меня всегда удивляло, как люди умудряются запомнить на долгие годы не только точный ход каких0либо событий (это еще понятно), но даже день, час и минуту, когда они произошли. Миссис Бантинг, во всяком случае, как ни ломала себе голову, не могла вспомнить, на пятую или на шестую ночь пребывания в ее доме мистера Слута она заметила, что он вышел на улицу в два часа и возвратился только в пять.
Но в самом факте сомнения не было, а равно и в том, что это открытие совпало с другими происшествиями, отложившимися в памяти.
* * * *
Той ночью, в самый темный и глухой час, миссис Бантинг внезапно пробудили от глубокого, лишенного сновидений сна неожиданные, но знакомые звуки. Что они означали, стало понятно сразу. Это мистер Слут сошел по лестнице, на цыпочках (в этом она была уверена) прокрался мимо ее комнат и осторожно затворил за собой парадную дверь.
Как ни старалась миссис Бантинг, снова заснуть она не смогла. Она лежала без сна, боясь пошевелиться, чтобы не разбудить Бантинга, пока не услышала, тремя часами позднее, как мистер Слут проскользнул в дом и поднялся к себе.
Лишь затем она сомкнула глаза. Назавтра миссис Бантинг чувствовала себя совершенно разбитой и даже обрадовалась, когда муж, проникшись сочувствием, предложил сам сходить за покупками.
Достойная пара очень скоро установила, что в отношении еды мистер Слут весьма разборчив, хотя и старается всегда казаться довольным. Этот превосходный во всех других отношениях жилец отличался одним, но весьма значительным с точки зрения содержателей пансионов, недостатком. Странно сказать, но он был вегетарианцем. Он не переносил мяса ни в каком виде. Правда, иногда он снисходил до того, чтобы поесть цыпленка, и в таких случаях великодушно предлагал разделить это блюдо с мистером и миссис Бантинг.
В тот день — один из тех, которые надолго и живо запечатлелись в памяти миссис Бантинг, — она приготовила для мистера Слута рыбу (из остатков которой предполагала соорудить незамысловатый обед).
Зная, что Бантинг будет отсутствовать не меньше часа (он был человек общительный и затевал разговоры во всякой лавке, куда заходил), миссис Бантинг не спеша встала и оделась, а затем прибралась у себя в гостиной.
Не выспавшись за ночь, она чувствовала себя измотанной и радовалась тому, что раньше двенадцать мистер Слут, наверное, не позвонит.
Но задолго до полудня тишину нарушил громкий звон. Дверной колокольчик — подумала миссис Бантинг.
Она нахмурилась. Конечно же, это один из тех приставучих личностей, что собирают бутылки и прочий хлам.
Медленно и нехотя она подошла к двери. И тут ее лицо прояснилось, потому что на пороге она увидела этого милого юношу, Джо Чандлера.
Он слегка запыхался: видимо, шел слишком быстро, а воздух в тот день был сырой и промозглый.
— Джо? — удивленно проговорила миссис Бантинг. — Входите, прошу вас. Бантинг вышел, но скоро вернется. В последние дни вы нас совсем забросили.
— Вам же известно почему, миссис Бантинг…
Секунду она смотрела на него в недоумении. Потом внезапно вспомнила. А, ну конечно, сейчас у Джо много работы… он ловит Мстителя! Муж то и дело намекал ей на это, когда зачитывал вслух отрывки из вечерних газет, которые снова регулярно покупал.
Миссис Бантинг провела гостя в комнату. Хорошо, что Бантинг, прежде чем уйти, разжег в камине огонь: в комнате было тепло и уютно, в то время как на улице царила непогода. Миссис Бантинг простояла у открытой двери какую-нибудь секунду, но ее успело пробрать до костей.
Джо тоже был не железный.
— Как же хорошо у вас здесь, после собачьего холода! Воскликнул он, опускаясь в кресло.
Тут миссис Бантинг пришло на ум, что молодой человек не только замерз, но еще и устал. В его лице, обычно цветущем и загорелом, как бывает у людей, много времени проводящих на воздухе, сегодня проступила нездоровая бледность.
— Давайте, я поскорее приготовлю вам чашку чаю, — сочувственно предложила миссис Бантинг.
— По правде, это как раз то, что мне сейчас нужно, миссис Бантинг! — Он огляделся и вновь повторил ее имя, но на этот раз с вопросительной интонацией.
