всё равно мало, да и какой дурак станет ставить такой «Маяк».
— Ну надо же! Нашёл, — произнёс вернувшийся Гаврила, показывая мне на ладони небольшой прозрачный камушек.
Пятикаратник. И да, судя по огранке, это «Маяк». Вот это да. А я ведь это скорее для очистки совести, чем в надежде действительно что-то обнаружить.
— И что с ним делать? Выбросить? — поинтересовался Гаврила.
— Зачем выбрасывать деньги? — удивилась Настя.
— Так он же без половинки, — удивился бортмех.
— Ну и что? Разве сам топаз уже ничего не стоит. Я думаю, рублей по шестьдесят за карат дадут.
— Нам бы его разрядить, — заметил я.
— Так проще простого. Тиски, напильник и пять минут работы. Спилить любую вершину, к которой сходятся хотя бы три грани, появятся ещё три, и структура амулета нарушится, — пояснила штурман так, словно говорила очевидные вещи.
— Не рванёт? — усомнился я.
— Нет. Сила просто развеется в пространстве, — убеждённо ответила Настя.
Гаврила тут же взялся воплощать задуманное в жизнь, выдвинув один из ящиков за спинкой моего сиденья, достал напильник. Потом откинул столик-верстак, и вскоре я услышал, как он трудится над камнем.
«Альбатрос» не только имеет меньше щелей, чем у «Гуся». У него кабина ещё и впереди винтов расположена, самих их только два, и они разнесены по крыльям. Так что в салоне куда тише. Получается разговаривать даже без переговорной сети. Она нужна только для связи, когда экипаж расходится по боевым постам.
— Вроде готово, — послышался из-за спины голос Гаврилы.
— Ну, так проверь его александритом, — предложил я.
— Не реагирует, — удовлетворённо произнёс бортмех.
— Значит, так. Сбрасываем груз в Менском княжестве, а после порожняком прыгаем в Галич. Три-четыре рейса по линии гильдии, а затем опять прыжок и техобслуживание.
— Толково, — согласно кивнул Гаврила.
— И ещё держите. — Я открыл малахитовую шкатулку и передал им горошины «Разговорников» на тонких стальных дужках.
— Ого. А ты не мелочишься, Лютый, — хмыкнул Гаврила.
— Лучше, если мы всегда будем на связи. Мало ли что стрясётся. И постарайтесь их не потерять, а то придётся избавляться от всего комплекта. Чего не хотелось бы.
— А тут точно весь комплект? — поинтересовалась Настя.
— Я покупал их не с рук, а в лучшей лавке Пскова, хозяин которой дорожит своей репутацией.
— Тогда ладно, — с сомнением произнесла она.
Перелёт прошёл без проблем. Хотя море под нами бурлило как кипящий котёл, на всём протяжении погода была вполне приемлемой. Имелся устойчивый встречный ветер, в результате чего вышел изрядный перерасход топлива. Но в общем и целом всё прошло без проблем, и только с этого рейса я заработал шестьдесят рублей, члены команды по тридцать, да двадцать упали в кассу в качестве амортизационных. И это при том, что груз был по белым бланкам. То есть стандартный тариф.
А вообще, как оказалось, с загрузкой для «Альбатросов» и их одноклассников, появляющихся в разных странах, дела обстоят не очень. Грузоотправители пока ещё не адаптировались к тому, что появились аэропланы, способные перевозить по три тонны. Поэтому приходится собирать груз по сусекам. К примеру, мы доставили его сразу для пяти получателей. Но нам ещё повезло перевезти его из точки «А» в точку «Б», а то ведь бывает и такое, что развозить приходится по разным портам.
Задерживаться в Менске не стали. Едва разобрались со всем, сделали необходимые пометки в диспетчерской гильдии, как поспешили покинуть гостеприимную столицу великого княжества, убыв для всех в неизвестном направлении. Если вылет порожний, то гильдии нет никакого дела, куда и зачем ты летишь.
Шестьсот пятьдесят вёрст до Дрокии в великом княжестве Галичском проделали за три с половиной часа. Опять встречный ветер и перерасход топлива. Впрочем, на фоне заработков «Альбатроса» некритично. Хотя, конечно, копейка рубль бережёт. Только не мне над мелочью трястись.
На ночь остановились в гостинице при гильдии. Ничего общего с псковским отделением, где не могли сложить цену за номера. Да и предназначение у них иное. То ли дело в Дрокии. Не стольный град, но здание большое и максимально приспособленное для вольников. Помимо административного крыла тут имелся вполне приличный трактир и гостиница с умеренными ценами. Во дворе механические мастерские.
Утром выспавшиеся и отдохнувшие спустились в трактир, а после завтрака Гаврила с Настей отправились к «Альбатросу» готовить его вылет. Я же пошёл к доске объявлений подбирать подходящий груз. И что-то мне подсказывало, что просто это не будет.
Так оно и оказалось. С грузом для самолётов более ста пудов дела обстояли откровенно плохо. Наскоро просмотрел красные, зелёные и жёлтые бланки. Мелочёвка с диаметрально противоположными направлениями. С белыми ситуация немногим лучше. Не глядя на характер груза, начал подбирать попутные. В итоге отобрал пять бланков на сто шестьдесят пудов и в три порта.
— Доброе утро, — поздоровался я, войдя в диспетчерскую.
— И тебе не хворать, — отозвался диспетчер, худощавый мужчина лет сорока.
— Оформляй, — протянул я ему бланки.
— Тэк-с. Что тут у нас. Ого. На чём прибыл?
— «Альбатрос».
— Х-ха. Это ты удачно завернул. Зачем тебе нужен этот сарафан. С недогрузом, да ещё и в разные порты. Или ты не полностью разгрузился?
— Под ноль. Можешь предложить что-то получше?
— Значительно лучше, — подняв палец, многозначительно произнёс диспетчер. — Заказ прямо под твою птичку. Сто восемьдесят пять пудов, жёлтый бланк. Как раз сегодня поступила заявка, ещё не успели выложить на доску.
— То есть обязать ты меня не можешь? — уточнил я.
— Да как же я тебя обяжу, если заявке нет ещё и суток. Вот помаринуется дней несколько, а там кому-нибудь и всучу. Правда, вы такие большие бываете нечасто.
— Что за груз? Куда везти?
— От нашей граммофонной фабрики. Граммофоны, патефоны, фонографы, иглы для пластинок и особый заказ, новинка этого года — две виктролы[1]. Доставить нужно на Нитру, Венгерское королевство.
— Понятно. Ну что же, оформляй, а я пока верну эти бланки обратно.
— Ага, — не без удовольствия потёр руки диспетчер.
И понять его несложно. За грузооборот отвечает он. Заявка есть, а вот подходящий транспорт пока ещё не столь широко распространён. Несколько дней погоды не сделают, но дальше хуже, и не факт, что сюда завернёт такой большой аэроплан. Град-то княжеского рода, но не стольный, а потому и грузооборот пожиже будет.
— Ну и что у нас с грузом? — поинтересовался Гаврила, вытирая руки тряпицей.
— Почти под завязку и всё одним рейсом, — тряхнул я жёлтыми бланками.
— И далеко?
— Нитра, семьсот пятьдесят вёрст.
— От это нам повезло. Ещё и по полуторному тарифу. Больше сотни тебе и почти по шестьдесят нам. Да отлично! Как думаете, Настя?
— Думаю, что мы
