Подошел Юргенс. — Давайте, мальчики, есть работенка. Идемте.
Маки, верный себе, чуть не сбил Бойда с ног, бросившись вперед. — Я обо всем позабочусь, мистер Юргенс.
Бойд лишь покачал головой.
Они взялись за дело с большим усердием. Примерно за два часа штрек был расширен под размеры портативной лебедки, которую протолкнули в него на всю длину рельсового пути. Когда потолок был укреплен, не оставалось ничего, кроме как сидеть и ждать дальнейших распоряжений Юргенса.
Юргенс отсутствовал минут двадцать, а когда вернулся, с ним был тот палеобиолог, Макнэир. Макнэир был пухлым коротышкой с лохматой седой бородой. Он больше походил на золотоискателя, чем на ученого, да и то чуть-чуть.
— Окей, — сказал Юргенс. — Мы с доктором Макнэиром спустимся вниз. Еще мне нужна пара добровольцев.
Никто из шахтеров ни пошелохнулся. Может, им не нравился доносящийся из штрека древний запах, а может, дело было в чем-то другом. Например, им не нравилась сама мысль о том, что внизу находится нечто, остававшееся нетронутым очень долгое время. Как глубины египетской гробницы, с заточенным внутри проклятием.
— Я пойду, — сказал Бойд.
— И я, — вторил ему Брид.
— Отлично, отлично, — сказал Юргенс. — Может, внизу ничего и нет, но нам нужно убедиться. Если наткнемся на пещеры или осадку породы, придется закрыть этот штрек.
Взгляд Маки постоянно метался между Бойдом и Бридом. Наконец, остановился на Юргенсе. Что-то его терзало. Он был явно чем-то возбужден.
— Я тоже пойду, — сказал он.
— Ты мне не нужен, — открыто сказал ему Юргенс.
— У меня выслуга лет больше, чем у Брида и Бойда, — сказал Маки. — Если кто и идет, это должен быть я. У меня опыта больше всех.
Кто-то из шахтеров хихикнул.
— Да. Я работаю здесь подольше некоторых. И стаж у меня больше.
— Дело не в стаже, Маки, — сказал Юргенс.
— Я пойду. Я должен.
Бойд рассмеялся. — Еще час назад ты скулил, что не хочешь идти.
— Ничего такого я не говорил.
Юргенс вздохнул.
— Ладно, Маки. Можешь идти. Он уступил, зная, что в противном случае Маки будет ныть, стучать ногами, и постоянно досаждать его, как испорченный ребенок, пока не добьется своего. А времени было жалко.
Когда к лебедке была прицеплена корзина, Юргенс и Макнэир отправились вниз. Они взяли с собой портативную рацию и сообщили остальным, что можно спускаться.
— Ты действительно хочешь этого? — спросил Бойд Маки.
— Да, я им нужен.
Чушь, конечно. Кому вообще был нужен этот Маки? Он пошел лишь потому, что продолжал играть в игру «Чьи яйца больше», пытаясь показать Бойду свою крутость. Чушь. Полная чушь.
Все надели резиновые сапоги, каски и дождевики. Взяли фонари и респираторы. Макнэир с Юргенсом взяли с собой фотокамеры, газовые детекторы, и лампы Коулмана. Это был долгий путь вниз сквозь приторную черноту, корзина задевала краями узкие стены шахты.
На полпути Брид спросил, — Эй, Маки? Хоть один ребенок твоей матери выжил?
Спуск в преисподнюю продолжался.
8
Когда они достигли дна, Бойд с радостью увидел огни ламп. Они настолько разогнали тьму, что сразу стало понятно, что экскурсия предстоит не быстрая. Ибо дальше, в недра земли, вел туннель.
— Известняковая пещера, — сказал Юргенс. — Как я и думал.
Значит, с будущими горными работами могли возникнуть проблемы, а это ему не нравилось. С другой стороны, Макнэир был явно возбужден.
— Готовы, мальчики, к походу? — спросил он, сделав несколько снимков со вспышкой.
Юргенс и Макнэир пошли первыми, остальные последовали за ними по длинному, извилистому проходу. Потолок иногда становился таким низким, что приходилось пригибаться. Газовые детекторы сообщали, что воздух в порядке, но все держали респираторы под рукой. Мало ли что. Их фонари покачивались, отбрасывая свет на холодную, черную каменную поверхность, бог знает сколько времени не знавшую ничего, кроме тьмы. В туннеле было холодно и сыро, под ногами плескалась вода. Все ощущали себя больше исследователями пещер, чем шахтерами. Время от времени, Макнэир с Юргенсом останавливались и изучали породу.
— Мы все еще в пермском слое, — сказал Макнэир.
Юргенс посмотрел на него. — Здесь?
— О, да.
Сам не зная почему, Бойд был обеспокоен этой новостью.
Ну и что с того, что этот слой породы относится к пермскому периоду? — сказал он сам себе. Если наткнетесь на такой на поверхности, то даже не поймете, пермский он, триасовый или девонский, коли на то пошло. Камни они и в Африке камни.
И звучало это хорошо, звучало разумно, но легче от этого не становилось. Потому что у него в животе снова появилось ощущение, будто нечто, спавшее, свернувшись калачиком, начинает просыпаться.
Геологию он в основном знал со школьного урока, на котором они выращивали кристаллы и коллекционировали окаменевшие морские ракушки. На этом его знания заканчивались. Тем не менее, мысль о пермской породе не давала ему покоя. Может, дело было в атмосфере этого места… в его возрасте, тишине, нарушаемой лишь капающей водой, в запахе погребенных существ, только сейчас вырвавшихся на свободу. Это не имело никакого смысла. Тем не менее, он снова начал испытывать клаустрофобию, причем почти маниакальную. Как будто его похоронили заживо.
Брид и Маки были немногословны.
Маки не ругался и не ныл, а Брид не зубоскалил. Бойд понял, что это довольно хороший показатель. Он сообщал ему, что они так же как и он чувствуют зловещую атмосферу этого места.
Макнэир и Юргенс вели их в нечто, похожее на забой, выдолбленный в известняке, но Юргенс сказал, что он, вероятно, был вымыт подводными водами очень, очень давно. Но как давно, он даже не стал строить догадок. В его голосе слышалось явное разочарование. Сеть подземных пещер была плохой новостью. Возможно, это означало, что придется отказаться от серии проложенных наверху штреков и двигаться в другом направлении. А это не понравится компании, потому что означало потерю времени и денег. Того, что Юргенс должен был экономить им во что бы то ни стало.
Забой простирался в длину футов, может, еще на пятьдесят-шестьдесят, пол был усеян щебнем и обломками каменных выступов, обрушившихся давным-давно. Некоторые куски были такими большими, что их приходилось буквально перелазить. Но шаг никто не сбавлял. Лампы отбрасывали пляшущие тени на осыпающиеся стены.
И вдруг забой вывел их в гигантскую пещеру.
При виде ее Бойд даже присвистнул.
— Срань господня, — воскликнул Маки.
Зрелище было невероятным. Все замерли в благоговении, ощущая себя кем-то вроде первооткрывателей Карлсбадских пещер. Перед ними раскинулся огромный грот. Даже свет длинноствольных фонарей едва достигал потолка. До него, похоже, было футов сто. Повсюду были гигантские сталактиты и сталагмиты, огромные каменные выступы, за миллиарды лет превращенные капающей водой в отполированные столбы и похожие на оплавленные свечи груды камня. В стенах сверкали минералы. Кристаллические образования росли как соляные столбы. Гигантские валуны, размером с двухэтажный дом, были идеально обточены древними водами. В воздухе стоял соленый запах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
