Заметив, что незнакомец один, все трое расслабились и двинулись вперед. Двое забирали немного в стороны, третий шел прямо на Курта. Все трое поигрывали дубинками. В их движениях было что-то деловито-неспешное, как будто они не впервые проделывали эту процедуру. Курт мог только гадать, сколько трупов на их совести. Но он их убивать не собирался. Когда-то предков стаи называли “санитарами леса”, но, обретя разум, они познали Заветы.
Курт, подняв голову, обвел внимательным взглядом лица безволосых, пристально изучая каждое в отдельности. Все трое небриты, кожа нечистая, серая, на скулах ссадины и синяки, губы растянуты в кровожадной ухмылке, зубы черные, гнилые. А глаза… В глазах горела безумная готовность на все. Но – мгновение – и они погасли.
Осталось только замешательство.
Курт сразу понял, в чем дело. Чтобы поглядеть на оборванцев, он поднял голову, а вместе с нею – капюшон. Желтые глаза, сверкавшие в полумраке, будто фары отраженного света, уставились на безволосых.
Вероятно, это показалось им не слишком вдохновляющим зрелищем.
Переглянувшись, все трое бросились наутек.
Курт с улыбкой посмотрел им вслед. Он мог бы легко их догнать, однако в этом не было нужды. Сегодня кому-то из безволосых и без того придется расстаться с жизнью. А в тренировке волк не нуждался.
Оглядевшись напоследок, он продолжил путь.
Разумеется, у стаи была определенная репутация. Сформировал ее в основном городской фольклор: легенды, предания, страшные истории, да и просто слухи и сплетни. Волки регулярно появлялись на улицах, чтобы раздобыть еду, одежду и прочие необходимые вещи. Во время таких походов им неизбежно приходилось сталкиваться с безволосыми нос к носу. Волки внезапно появлялись из тьмы и так же внезапно исчезали. Те, кто был достаточно умен, чтобы не вступать в конфронтацию, отделывались лишь легким испугом. Иные, бывало, оставались калеками. Они-то и рассказывали потом те самые истории, в которых фигурировали древние монстры. Детям такие сказки нравились.
Что же до полиции и властей, то они, судя по всему, не принимали их всерьез. А если и находились такие, кто верил в их реальность, то они не торопились что-либо предпринимать. Волки не задевали никого, кто обладал достаточным влиянием и состоянием, чтобы причинить неприятности стае. Во всяком случае, подумал Курт, до этой ночи.
Заветы волчьего племени запрещали убивать безволосых. Но, как у всякого правила, и у этого были исключения. Старейшина не уставал разъяснять и повторять их волчатам, пока они не закреплялись в их мозгах подобно своего рода BIOS. Волки могли убивать безволосых в порядке необходимой обороны, когда не было иного выхода. Если безволосые загоняли волка в угол, тому оставалось лишь стоять насмерть. И, наконец, безволосого позволялось убить, если тот видел слишком многое, а других свидетелей поблизости не было. Но и в этом случае следовало просто сломать шею, не пуская в ход клыки или когти – необычные травмы могли насторожить полицию.
На деле эти наставления превратились в простой ритуал. Последний случай убийства безволосого волком произошел двадцать лет назад, когда Курт только-только появился на свет. Убийцей был их с Джейн отец, поднявшийся на поверхность за едой для щенят. Безволосые стояли у волка на пути, и он, как порыв урагана, смел их. Старики тогда шептались, будто это нехороший знак – убить безволосого на другой день после рождения сына. Но отцу было плевать на все.
Однажды он ушел и… не вернулся.
Много воды утекло с тех пор. Волки получали то, что хотели, не встречая сопротивления. Те же, кто по незнанию или недомыслию нападал на них, очень быстро понимали свою ошибку.
До конца “спорной территории” оставалось всего пара кварталов, когда на пути Курта возникло еще одно препятствие.
Волк почуял запах безволосых загодя и успел подготовиться. Как и в предыдущий раз, они притаились за углом. Судя по сильному запаху бензина, у них было какое-то транспортное средство. Подойдя еще ближе, Курт услышал голоса. Безволосые что-то обсуждали, разобрать слова было невозможно.
Курт немного постоял, вжавшись в стену. Происходило что-то странное. Обычно он успевал миновать “буфер” и “спорную зону”, не встретив ни одного безволосого. Бывало, чьи-то силуэты мелькали на параллельных улицах, но волк умело избегал ненужных встреч. Сегодня же трущобы, казалось, специально подсовывали ему под ноги своих обитателей. Конечно, можно было их обойти, но это заняло бы немало времени. Насколько Курт помнил, кружные пути в этих местах не отличались проходимостью. Он выбрал самый короткий путь, и вот пожалуйста – кто-то стоит у него на дороге.
Приняв решение, волк двинулся вперед.
Как и в предыдущий раз, его тело напряглось струной, движения обрели звериную грацию. Вдруг захотелось опуститься на четыре лапы, Курт не без труда подавил этот соблазн.
Шагая посередине мостовой, он вышел к переулку, откуда слышались голоса. Безволосых было четверо. В отличие от прежней троицы, эти представляли очевидную угрозу: крепкие молодые парни, бритые наголо. В ушах болтались серьги в форме черепа. Все четверо были одеты в черную кожу, усыпанную блестящими побрякушками. Рядом стоял длинный черный автомобиль. На дверцах и капоте красовались белые черепа – символ одной из уличных банд.
Вряд ли они вышли на дело, решил Курт. Дом, возле которого был припаркован автомобиль, был в более или менее приличном состоянии. Кое-где в окнах даже горел свет, за шторами двигались темные силуэты. Свет падал квадратами на тротуар. Обычно здесь было темно, и все-таки Курт старался обходить этот переулок стороной – если, конечно, не слишком спешил. Атак, как сегодня, он спешил впервые в жизни.
Бритоголовые продолжали оживленно разговаривать, и Курт уже решил было, что успеет проскользнуть, когда на него изволили обратить внимание.
– Эй, ты! – раздалось со стороны.
Скрипнула кожа. Щелкнул затвор.
Курт остановился, не поворачивая голову и прислушиваясь к тому, что происходило возле машины. Парни молчат, наверное, разглядывают незнакомца. В руке у одного пистолет, это ясно.
– Мы с тобой разговариваем, – послышался голос. – Ну-ка повернись.
В хриплом голосе звучал вызов, а также несокрушимая уверенность в собственных силах. Парни знали, что какой-то оборванец – им не противник, и все же не могли позволить ему просто так пройти мимо. Курт понятия не имел, чем он им не понравился. Поблизости не было самок, на которых можно было произвести впечатление. Значит, парни вовсе не такие уж крутые и спешат утвердиться прежде всего в собственных глазах. Другое дело, что объект они избрали не самый подходящий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
