Рут снова повернулась к Грону и встала на цыпочки, чтобы его поцеловать. Он ответил на поцелуй, но потом снова стал ворчать на нее. Похоже, она была прощена, но он не собирался позволить ей забыть о случившемся в ближайшее время. Его родители, проходя мимо, что-то ему сказали. По-видимому теперь, когда она была найдена и тревога улеглась, они стремились вернуться к тому, чем занимались раньше.
Вскоре Рут снова окунулась в размеренный ритм жизни племени. Наступило время ужина, а значит пора было спускать еду с площадок. Рут заметила, что в этот день еды собрали меньше, чем обычно, а поскольку все вернулись со своими запасами, которые откладывали на крайний случай, она поняла, что не только Грон искал ее и беспокоился о ней.
Она спросила у Мойры, что произошло за время её отсутствия, и та ответила, что в основном все прошло согласно плану. Грон объявился перед Мойрой за несколько часов до возвращения Рут. Он был рад, что Рут проводила время с Мойрой, но когда он обнаружил, что ее нет, он пошел её искать, а Мойра последовала за ним.
Единственная загвоздка заключалась в том, что Грон был физически слишком силен. Мойра не могла заставить его обратить внимание на то, что она пыталась ему сообщить. Он полагал, что Мойра не знала, где находится Рут, поэтому, когда его охватила паника, он решил расширить поиски, а не пытаться разгадать жесты. Однако Мойре и остальным членам племени удалось удержать его в деревне, пока не вернулась Рут, и это самое главное. Ужасно, если бы Рут вернулась в деревню, а Грон был за много миль отсюда.
Рут и Грон не переставая обнимались во время ужина, восстанавливая свою связь через прикосновения. Ей нужно было доказать ему, что она ушла не потому, что злилась на него или что-то в этом роде. Насколько ей было известно, он решил, что она просто зашла слишком далеко и заблудилась, а потом отыскала дорогу назад. Она не пострадала, так что он был рад, что она вернулась, но он внимательно наблюдал за ней, словно опасался, что она причинит себе вред.
Рядом с Мойрой сидел Крану, и он постоянно подавал ей что-нибудь съестное, что она брала явно машинально, не задумываясь и не задавая вопросов. Она практически ела из его рук, несмотря на то, что еда была разложена прямо перед ней. Время от времени она подхватывала какие-нибудь кусочки и передавала их Тройи, а тот покорно их съедал. Наблюдая за ними, Рут не могла решить, кто кого приручил в этих отношениях, но, похоже, они прекрасно ладили.
Затем Рут в деталях рассказала о том, что произошло на корабле Т'Лакса, пока Мойра издавала все полагающиеся возгласы. Она съежилась в комок, когда Рут поведала ей о том, что у нее взяли яйцеклетки, и хихикнула, когда услышала, что Рут придется взять образец у Грона. К тому времени, как наступила ночь, Рут чувствовала себя так, словно никуда и не уходила. Ей было тепло и уютно в окружении её семьи и друзей, она была накормлена и собиралась отправиться на боковую с ожидающим ее любимым.
До того, как тьма поглотила все вокруг, племя разделилось, и Рут последовала за Гроном на их площадку. Он прибирался на ночь, пока она расчесывала волосы, а когда закончил, сел позади нее и стал наблюдать. Она замерла, вытащив кусочек листика из меха на его руке, после чего настала его очередь.
Он тихонько заурчал, когда она провела расческой по его меху и волосам. Она расчесывала его не так часто, потому что он редко в этом нуждался, он был более искусен в поддержании своей шерсти в чистоте и порядке, но она не могла отрицать, что ей нравилось держать его хвост в своей руке и проводить по нему расческой. Хвост заботливо обвился вокруг ее руки, как всегда удивив ее тем, какой он толстый, увесистый, теплый и проворный. Грон вздрогнул, когда расческа соскользнула с кончика его хвоста, и повернулся, чтобы посмотреть на нее через плечо.
Рут улыбнулась и отложила расческу, наклонившись, чтобы поцеловать его и позволить ему притянуть ее к себе на колени.
Следующие несколько дней прошли так же, как и всегда. Единственное различие состояло в том, что Грон теперь не отходил от Рут, а Рут переполняло тревожное нетерпение. Ее терзали мысли о том, что зеленые человечки не смогут или не захотят ей помочь. Вдруг у них ничего не получится? Она не спускала глаз с лампочки на своем браслете, ожидая, когда она загорится, но понятия не имела, как долго ей придется ждать. Несколько дней? Недель? Месяцев? Был ли этот вопрос для них в приоритете?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Изо дня в день Рут старалась отвлечь себя все той же обыденной работой. Она собирала еду и запасалась припасами вместе с Мойрой, ходила на патрулирование с Гроном, сидела в деревне и изготавливала корзины и инструменты вместе с родителями Грона. Но ей было трудно заснуть, зная, что инопланетяне, нависая над её головой, проводят эксперименты над ее яйцеклетками. Они упоминали о клонировании. Она надеялась, что они поняли, чего она хочет, и не попытаются сделать больше, чем от них требовалось.
Ей предстояло обсудить с Мойрой новый план на тот случай, если ее вызовут на корабль, раз уж Грон не оставлял ее одну. Она знала, что когда зажжется огонек, ей нужно будет взять у него образец и немедленно телепортироваться. Если время будет выбрано правильно, это не составит труда. Например, идеально подойдет наступление вечера, они останутся одни и она сможет заняться с ним сексом, а потом дождется, когда он заснет, и будет надеяться, что вернется до того, как он проснется. Если он проснется до ее возвращения, то наверняка что-то заподозрит и сойдет с ума. Он начнет подмечать закономерность в её постоянных исчезновениях.
Но у них был план. Мойра должна была вмешаться только в том случае, если Грон проснется в отсутствие Рут. Затем она, как и раньше, должна будет сдерживать его, успокаивать и пытаться сообщить, что Рут вернется. Но в этот раз будет сложнее, поскольку у Рут не будет причин бродить в одиночестве посреди ночи, да и Грон будет настороже, дабы не допустить повторного исчезновения Рут. Единственное их преимущество состояло в том, что Рут в первый раз вернулась целой и невредимой, и что бы там не напридумал себе Грон, она не так уж долго отсутствовала.
Огонек на ее браслете зажегся лишь через три дня после того, как она вернулась с корабля.
Глава 7
Рут старательно прятала лодыжку, пока не пришло время отвести Грона на их площадку. Она сжала бедра вместе, задумавшись о различных способах, которыми могла заставить его кончить. Ей было сказано не «загрязнять» образец. Она задалась вопросом, не считается ли ее слюна загрязняющим фактором. Она не хотела рисковать и как-то навредить делу.
Перед ней стояла чрезвычайно важная задача, а он даже не знал об этом. То, что он даст ей этой ночью, можно будет использовать для зачатия их ребенка. Завтра она сможет забеременеть.
Когда они поздним вечером поднялись наверх, Рут не стала терять времени даром. Она не позволила ему заняться обычной процедурой проверки их припасов. Вместо этого она выудила пробирку из своих вещей и зажала ее в ладони, а затем, как только он обернулся, потянула его за хвост. Он удивленно воззрился на нее, и она ухмыльнулась, развязав верхнюю часть своего бикини и позволив ей упасть.
Грон начал урчать, когда шагнул к ней, и она усмехнулась, стянув свои трусики и отбросив их ногой. Как только он обнял ее, чтобы поцеловать, ее рука скользнула по его талии к основанию хвоста, помассировав его. Она почувствовала, как его возбужденная плоть уткнулась ей в живот, поэтому несколько раз сильно дернула его за хвост, чтобы довести его до кондиции. Он рыкнул, вероятно, удивленный тем, насколько требовательной она была, но не пытался ее остановить, что, как она поняла, означало, что он не возражал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Прежде чем его поцелуй заставил ее позабыть о том, что она задумала, она отстранилась и опустилась перед ним на колени, ее рука неторопливо поглаживала его член, дав ему пару секунд на осмысление того, что сейчас произойдет, и возможность остановить ее. Теперь он получал гораздо больше удовольствия, чем раньше, но Рут все еще чувствовала исходящее от него сомнение. Обычно это он был инициатором прелюдий, не позволяя ей довести себя до оргазма. Он всегда стремился кончить в нее, и теперь она задавалась вопросом, не потому ли он был не так силен в оральном сексе, как парни с Земли, что пытался её оплодотворить.
