В общем, жутковато.
Мы уже покинули склеп и потихоньку прогуливались по окрестностям замка, когда я решилась задать своему спутнику еще несколько тревожащих меня вопросов.
– Эдмунд, скажите, а почему тела не разлагаются?
– Магия рода, Катерина.
Ах, ну да! И как я сама не догадалась?
– Константин точно не будет меня там искать? Я же практически на виду.
– Если и решится, то теперь вы член рода, – уверенно ответил лорд. – Даже если внук посмеет избавиться от тела, то вы сами вслед за телом не уйдете – теперь вы душа этого мира, род признал вас. Да и как он будет вас искать? Срывать саваны с покойниц? – возмутился призрак. – Это же дикость, кощунство!
Не знаю, не знаю… Мне кажется, он и на это способен.
Но стоп!
– Эдмунд, погодите. Что значит – я теперь душа вашего мира? Я через сорок дней уйду на перерождение?!
– Нет-нет, совсем нет. Не беспокойтесь, этого не произойдет. В вас магия рода, вот посмотрите… – Мы сидели на одном из карнизов дворца, любуясь звездами и полной луной, и Эдмунд взял мое запястье, чтобы наконец объяснить смысл той татуировки, что появилась после ритуала принятия в род. – Все эти линии, звезды и треугольники – это не просто значки и закорючки, это печать определенного рода, которая говорит о том, что теперь вы бессмертная невеста рода.
Ничего не поняла, но уточнять, где именно написано: «Невеста рода», – было уже стыдно.
– И что теперь?
– Теперь осталось выяснить, чья конкретно вы невеста.
– А какие варианты?
– А вы как думаете? Кому мы с вами пообещали найти невест?
– Да ну вас! – возмутилась я, всплеснула руками и едва не упала, но Эдмунд успел перехватить меня за талию и прижать к себе. – Ваш внук – садист чокнутый, повернутый на власти и убийствах проходящих мимо призраков! Сомневаюсь, что правнук лучше! К тому же я не девственница. И вообще мертвая!
Выпалила и тут же смутилась под укоризненным взглядом лорда. Потупилась, понимая, что говорю не то и не тому, но сказанное не вернуть. К тому же это все правда.
И чтобы хоть как-то сгладить неловкую ситуацию и затянувшееся молчание, кардинально сменила тему:
– А сколько вам лет?
– Я умер в возрасте семисот шестидесяти лет, – охотно поддержал разговор Эдмунд. – Это произошло более трехсот лет назад. Когда умирает кто-либо из рода Оверъяр, магия рода дает знать живым, что произошло несчастье, и указывает где именно. В течение недели-двух родственники находят тело, кремируют и заключают бессмертную душу в специально предназначенный для этого сосуд. Поверьте, это не так страшно, как отражается в ваших глазах, это что-то вроде искусственного сна. Мы видим и слышим все, что происходит на территории замка, все понимаем, но нам это неинтересно. В случае острой необходимости потомок в любой момент может выпустить предка и спросить совета. Увы, происходит это редко… – Вздохнув, наверное, своим воспоминаниям, призрак развел руками. – Ну а в вашем случае это было недоразумение. Не скажу, что меня оно огорчает. Константин совсем распоясался. Виданное ли дело – править без супруги?
– Кстати, о супруге… – радуясь, что мы успешно сменили тему, поинтересовалась я. – Она ведь сбежала. Она еще жива?
– Конечно нет!
– Почему «конечно»?
Такая категоричность настораживала.
– А потому, юная леди, что невозможно сбежать от темного лорда и остаться безнаказанной. Магия рода властна на всей планете.
– То есть ее убили?
– Ну что вы такое говорите? Конечно нет!
– А что тогда?
– Я же поясняю: ее покарала магия рода.
Чувствуя явную недосказанность, я уточнила:
– Как она ее покарала?
– Леди Роксолана упала с лошади на границе наших владений.
– Сильно упала?
– Насмерть, – иронично улыбнулся лорд, и в его глазах промелькнуло нечто такое, от чего мне вновь стало неуютно.
Я незаметно отодвинулась от собеседника.
– Катерина, вы не правы, думая о нашем роде как о тиранах и убийцах, – проявил невиданную проницательность Эдмунд. – Леди Роксолана знала, на что шла. Никто не принуждал ее выходить замуж за Константина. Это было ее добровольным решением. Мало того, она утаила от всех нас свою светлую суть, надев несколько мощных амулетов, заглушающих магию. Понятия не имею, о чем она думала, когда решилась на подобную авантюру, но магия рода не знает компромиссов – если девушка выходит замуж за лорда, она либо его жена, либо…
Многозначительный взгляд заменил так и не озвученное окончание фразы, я натянуто улыбнулась, а Эдмунд сурово заявил:
– Разводов у лордов не бывает.
Надо было что-то сказать, и я, неопределенно покачав головой, протянула:
– Да уж… А в вашем роду рождаются только мальчики?
– Нет, что вы. Девочки рождаются тоже, но не такие сильные в плане магии. Наследником может быть только мальчик, это заведено испокон веков. Кстати, свадьба наследника – это не только свадьба, но и коронация. После того как наследник женится, он становится следующим повелителем.
– А предыдущий?
– А предыдущий слагает полномочия и волен заниматься тем, чем его душа пожелает. – Эдмунд мечтательно прикрыл глаза. – Эх, помнится, я в свое время отправился путешествовать…
– С женой?
– О нет, увы. Лизонька к тому моменту уже покоилась в родовом склепе, нашим женам не дано жить столько, сколько нам. Обычно лет триста, не больше.
– А почему вы повторно не женились?
– К чему? – искренне удивился лорд.
На что я справедливо заметила:
– А зачем тогда Константина заставляете?
– О… Ну, тут же абсолютно иная ситуация!
Это чем же? Вот истинная мужская логика. Сам – на вольные хлеба, а потомков – в брачные оковы, чтобы не расслаблялись раньше времени. И все равно не пойму, зачем женить Константина, если после свадьбы сына он сложит полномочия? Просто из вредности?
– Эдмунд, а как зовут сына Константина?
– Максимилиан.
Макс, значит… Ладно.
– И все-таки зачем вам женить внука? – не удержалась я от вопроса, разбудившего мое любопытство.
– А затем, – сухо отрезал лорд и возмущенно поинтересовался: – Катерина, вы видели его последнюю пассию?
– Ну, кого-то вроде видела. А что?
Без труда вспомнила грудь четвертого размера и усмехнулась. Как эта самая пассия негодовала!
– А то, – передразнил меня призрак. – Мой внук совершенно потерял вкус! Разменивается на каких-то, простите меня за выражение, дешевок. Где чувства? Где искренность? Где взаимное уважение? Если уж заводишь себе женщину, то делай это с умом, а не… – скомкав последнее слово, Эдмунд осуждающе покачал головой. – Ладно, не буду же я вам рассказывать, чем он думал, в самом-то деле. В общем, я рад, что мы с вами сможем осуществить это мероприятие. И знаете, я думаю, это именно магия рода подтолкнула вас взять и разбить урну с моим прахом. Это провидение. Так что настраивайтесь, Катерина, на веселье, уж я вам гарантирую, конкурс невест вам скучать не даст. Вот, помню, женил я сына…
Глава 4
Прошло несколько дней. Эдмунд устроил для меня полноценную экскурсию по дворцу и прилегающей территории, разрешил поселиться в заброшенной Южной башне и заодно подробно рассказал о призраках и их способностях.
Так я узнала, что могу очень многое, например, выбирать одеяния на свой вкус. А еще умею проходить сквозь твердые предметы, брать их в руки и взлетать над полом примерно на полметра, чтобы потом парить. Главное, чтобы под ногами была твердая поверхность.
А еще меня между делом научили прыгать аж на пять метров в высоту и визжать так, что слышал весь замок, а не только его лорд.
Увы, различимой я была лишь для господина этих земель, ибо остальным не хватало магического потенциала, чтобы увидеть призрака.
В принципе я по этому поводу сильно не переживала, осваивая способности, самостоятельно изучая самые пыльные закоулки замка да периодически проверяя, как там поживает семнадцатый лорд Темных земель.
Лорд поживал не очень хорошо, что явно читалось на его лице, как только я появлялась в пределах его видимости. За эти дни он все-таки сумел вычислить похитивших меня бесов, затем вдоль и поперек исследовал горы и то ущелье, но тела, естественно, не нашел, и в итоге два дня слуги боялись подойти к покоям лорда, распсиховавшегося не на шутку.
Сегодня же, когда мы случайно встретились в коридоре (я искала подходящие цепи и доспехи, чтобы уже начать греметь ими по ночам), он повел себя весьма странно – шутовски поклонился и прошел дальше, насвистывая себе под нос незнакомую мелодию. Озадачилась, но преследовать не стала.
А к вечеру начали прибывать девушки из пятидесяти трех округов, подвластных темному господину, и мне окончательно стало не до скуки. Сюзерены не скупились, отправляя не по одной, а по две или даже три кандидатки, как только Константин под давлением Эдмунда объявил, что свадеб планируется сыграть не одну, а две. Особого удивления известие не вызвало, наоборот, мне показалось, народ даже обрадовался, что можно будет погулять сразу на двойной свадьбе.
