— Хорошо, Митенька, съездим. Сейчас-то денег нет, а вот с этого заказа, может, и сможем себе позволить… — В ее голосе зазвучали мечтательные нотки.
В ближайшую среду после выполнения заказа Дмитрий Дмитриевич поехал к Финляндскому вокзалу.
Неподалеку от вокзала, на улице Комсомола, висел на стене дома обычный почтовый ящик. Все в нем было обыкновенное, кроме того, что его не существовало по документам учреждений связи. Он висел на границе территорий, обслуживаемых соседними почтовыми отделениями, и сотрудники девятого отделения считали, что письма из него вынимает седьмое, а сотрудники седьмого — что девятое. В действительности письма из него вынимал раз в неделю Дмитрий Дмитриевич. Он подъезжал к ящику на своих скромных «Жигулях», подсоединял к нему холщовый мешок, такой же, как у настоящих почтовых работников, открывал ящик специальным ключом и забирал почту. Если бы по какой-то причине настоящий почтовый работник попробовал вынуть письма из этого ящика, у него ничего не получилось бы — к ящику подходил только ключ Дмитрия Дмитриевича.
Вынув письма из ящика, мнимый почтовый работник тщательно разбирал их, обычные письма он просто опускал в другие почтовые ящики, так что адресаты потом удивлялись, почему это письмо идет так долго, а вот письма, адресованные в город Борисоглебск Самарской области, Дмитрий Дмитриевич вскрывал и находил в них стопочку шуршащих зеленоватых купюр — гонорар за очередной выполненный заказ.
Конечно, такое письмо приходило далеко не каждую неделю и даже не каждый месяц, но почту он вынимал еженедельно, чтобы ящик не переполнялся и адресаты не стали выяснять, куда пропадает их корреспонденция.
Итак, в ближайшую среду, после выполнения заказа, Дмитрий Дмитриевич вынул письма из почтового ящика, нашел среди них конверт, адресованный в Борисоглебск, и уже по его толщине понял, что гонорара в нем нет. Вскрыв конверт, он нашел только листок, на котором печатными буквами было написано:
«Задержка выполнения заказа».
Дмитрий Дмитриевич очень огорчился. Ведь они с женой считали, что заказ выполнен — следовательно, они убрали не ту женщину. Конечно, это не его вина, произошел сбой в системе информации, но так или иначе — ему поставили на вид, пострадала его профессиональная репутация..: В какой-то степени его огорчило и то, что убита совершенно непричастная женщина, но не потому что ему было жалко постороннюю бабу, а потому что его драгоценная жена Машенька рисковала понапрасну. Своих жертв он давно уже перестал жалеть, иначе не смог бы выполнять такую работу.
Сейчас его больше беспокоила необходимость реабилитироваться в глазах работодателей, а для этого нужно было быстро и аккуратно ликвидировать человека со второй карточки. Он вынул карточку из бумажника и прочел: «Белая Галина вернет тебе любовь». Чушь какая! Понятно, что он посчитал заказом другой листок, с Ниной Ивановной. Ну да ладно, Белая Галина, так Белая Галина…
***
Человек, которого женщины за глаза называли Координатором, сидел в своем, с позволения сказать, офисе — маленькой однокомнатной квартирке — и ждал телефонного звонка. Дела шли неплохо — он имел в виду не эту чушь с карточками.
«Герболайф, страховые пирамиды, реклама похудения, снятие запоев на дому» — за это он получал гроши. Основная его деятельность заключалась совершенно в другом. Некто, кого он не знал и с кем общался только по телефону, звонил ему раз в неделю и сообщал, какую карточку приготовить — просто телефон и имя-отчество. Потом Некто говорил одно слово, например, «букет». Это значило, что карточку следует передать человеку с букетом роз. Каких именно и в каком месте — все было условлено.
Было и другое кодовое слово, например, «журнал». Тогда карточку следовало передать человеку с журналом под мышкой в определенном месте. Журнал был старый: «Советский экран» с большим портретом актрисы Элины Быстрицкой на обложке, чтобы исключить путаницу — в наше время такой журнал и в библиотеке не достанешь, и уж никакой посторонний человек не будет с ним прогуливаться в метро.
Вначале Координатор такими серьезными вещами занимался сам, но потом подключил одну женщину, Людмилу. Он довольно долго присматривался к ней, а потом какое-то у него было неотложное дело, не было времени стоять два часа в метро. Людмила справилась с заданием успешно, удовлетворенно кивнула, когда он дал ей больше денег, чем причиталось, и не задала ни одного вопроса. Она вообще была серьезная, молчаливая и очень работящая. Если бы не возраст, а ей было прилично за сорок, она смогла бы устроиться с работой получше. Понемногу он переложил на Людмилу большую часть работы — стоять, раздавать карточки, а сам только принимал заказы по телефону. Людмила, даже если и догадывалась о чем-то, упорно молчала. Дела шли неплохо, эту удовлетворенную мысль прервал телефонный звонок.
— Я недоволен, — прозвучал в трубке спокойный голос, — у вас сбой в системе.
— Как? — пробормотал Координатор. — В каком звене?
— Букет, — раздался лаконичный ответ.
Букет! Еще не прошло и недели, как Координатор передал карточку для букета, все было как обычно, неужели Людмила что-то сделала неправильно?
— Поясните, — упавшим голосом попросил Координатор, но в трубке уже пикало.
Координатор лихорадочно заметался по комнате, разбрасывая бумаги. Он включил компьютер и запустил программу, стирающую все файлы. Больше ничего опасного в комнате не было — обычный офис.
Чем грозил ему телефонный звонок? Очень многим. Некто недоволен, в тщательно налаженной системе произошел сбой. Координатор был не полным дураком, иначе его не рекомендовали бы на такую работу. Он кое о чем знал, кое о чем догадывался, а однажды, примерно через неделю после передачи очередной карточки, он взял и позвонил по тому телефону и спросил человека, чье имя-отчество было на карточке, хотя это строжайше запрещалось.
Ему ответили, что человек скоропостижно скончался от инфаркта.
«Знаем мы эти инфаркты!» — подумал Координатор.
Некто нанял его для связи с киллерами. Очень удобно, подходит человек, и женщина в метро отдает ему карточку. Никто ничего не заподозрит. Сколько он уже так работает? Координатор подсчитал в уме. Около семи месяцев. Долго так продолжать нельзя, возможна утечка информации. Там организация серьезная, и он только маленький винтик в системе. Произошел сбой из-за маленького винтика. Что делают с винтиком? Выбрасывают на помойку! Хорошо, если нынешний сбой утрясется, рассосется сам собой. А если нет? Тогда его могут прикончить, чтобы не болтал. Он не собирается ждать такого конца, надо раствориться. Уехать из города подальше, можно к родственникам в глубинку, там не найдут…
Но что за сбой произошел в системе? Просто путаница, «букет» вовремя не получил информацию или… Или милиция… Координатор похолодел. Если милиция что-то пронюхала или, что еще хуже, родственники убитых или те, кто за ними стоит, то они неминуемо выйдут на Людмилу. Она, разумеется, расскажет, что знает, ей его покрывать нет никакого резона. Раскроется система, могут выйти и на киллеров, а тогда за его, Координатора, жизнь не дадут и ломаного гроша. Некто об этом позаботится. Какие там родственники в глубинке, со дна океана достанут!
Значит, Людмилу надо нейтрализовать, своя жизнь дороже. Расспрашивать, что она сделала не так, он не будет, чтобы не вызвать у нее подозрений. Он нашел в ящике стола номер Людмилиного домашнего телефона.
— Алло, это я, немедленно приезжай через час на «Сенную»! — Он специально выбрал эту станцию — народа на ней всегда полным-полно, потому что переход да еще наверху огромный продуктовый рынок. А через час будет самый час пик.
Людмила, обычно не задававшая вопросов, на этот раз почему-то заколебалась.
— Зачем? Мне далеко, я не успею.
— Далеко? Да у тебя прямая ветка метро! Дело не терпит отлагательства, срочное задание. Встретимся на «Сенной», на входе, — подчеркнул он.
— Хорошо, — с облегчением, как ему показалось, ответила Людмила.
***
В следующую пятницу я была зла, как дьявол. Карточки кончились, я честно стояла в переходе и в среду и в четверг, а в пятницу после работы потащилась к Координатору, но, что называется, поцеловала замок, потому что офис был наглухо заперт. Хоть бы записку оставил! Спросить было не у кого, Людмилу я надеялась встретить сегодня тут. Очевидно, Координатор заболел или в отъезде, Людмила про это знала и не пришла. Не могла мне домой позвонить или на работу!
Я жутко разозлилась из-за потерянного времени, вернулась к метро и позвонила Людмиле, там никто не отвечал. Что ж, надо ехать домой!
В переходе я встретила Гертруду Болеславовну, дождалась, когда она закончит «Компанеллу» Паганини, потом мы немного поболтали, и я побрела к своим оглоедам. Плохое настроение усугублялось тем, что совершенно не было денег. Я понадеялась на еженедельную пятничную зарплату, думала — получу и куплю продуктов. Не зря народная мудрость учит нас никогда не делить заранее шкуру неубитого медведя. В данном случае шкура медведя была маленькая, не то чтобы медведя, а игрушечного медвежонка, — я имею в виду свою зарплату у Координатора, но я собиралась перехватить еще и у Людмилы.
