Макс и ее падаван переглянулись.
— Постарайтесь не уронить, — невозмутимо сказал мальчик.
Макс закатила глаза — еще одно весьма эмоциональное выражение лица, характерное для трехглазых гранов — и зашагала обратно в Храм искать мастера Йоду.
Она нашла его в Зале Тысячи Фонтанов. Йода сидел на куске черного ракушечника, выступавшего над поверхностью маленького пруда. Приблизившись к нему сзади, Макс была поражена тем, каким крошечным показался ей старый учитель, какой он мелкий и неуклюжий в своем бесформенном одеянии. «Как грустная болотная жаба», подумала Макс. Будь она моложе, она тут же подавила бы в себе эту мысль, шокированная собственной бестактностью. Но с возрастом она научилась наблюдать за течением своих мыслей без пристрастия, даже с некоторым юмором. Ведь, по сути, какая странная, капризная и непослушная штука — мозг! Даже мозг джедая. И ведь правда: эта большая круглая зеленая голова, эти опущенные уши — ну чем не грустная болотная жаба?
Тут Йода обернулся и улыбнулся ей, и под слоем его усталости и тревоги Макс почувствовала, как внутри него заструились потоки радости — тысячи неистощимых фонтанов радости, как будто Йода был трещиной в мантии планеты и вокруг него клокотала живая Сила.
Густые брови над тремя карими глазами мастера Лим разгладились, ее зубы перестали скрежетать. Она начала пробираться к краю пруда, осторожно раздвигая ветви папоротников.
Вокруг шумела вода: перетирала гальку на дне быстрых ручьев, клокотала вокруг камней и капала вниз, образуя маленькие прозрачные лужицы. В дальнем конце огромного зала был слышен неумолкающий рокот водопада.
— Я так и думала, что найду вас здесь, учитель.
— Внешние сады больше люблю я.
— Я знаю. Но они намного дальше от Зала Совета, чем эта комната.
Йода устало улыбнулся:
— Верно говоришь ты.
Его уши, вставшие торчком при появлении Макс, снова печально опустились.
— Совещания и снова совещания. Грустные разговоры и серьезные, и война, война, всегда война. — Он обвел трехпалой рукой Зал Тысячи Фонтанов. — Великой красоты это место. Но все же… нами сделано оно. Утомился я все время… делать. Где взять время, чтобы просто быть, Макс Лим?
— Наверное, не на Корусканте, — откровенно сказала Макс.
Старый мастер энергично кивнул.
— Более верно, чем знаешь сама, говоришь ты. Иногда я думаю, что подальше от Корусканта нужно Храм перенести.
Мастер Лим разинула рот. Она всего лишь пошутила, но Йода говорил совершенно серьезно.
— Только на такой планете, как Корускант, где не осталось ни лесов, ни гор, которые с землей не сровняли, ни рек, своим руслом текущих, могла Сила стать настолько затуманенной.
Макс моргнула всеми тремя глазами.
— И куда бы вы перенесли Храм?
Йода пожал плечами.
— В какое-нибудь влажное место. Дикое место. Где не надо столько делать. Где нет столько машин. — Он выпрямился и втянул носом воздух. — Хорошо! Решено, значит! Мы перенесем Храм сейчас же. Тебе поручаю это задание я. Найди для нас новый дом и завтра же доложи мне!
Челюсти мастера Лим заработали с удвоенной скоростью.
— Вы, наверное, шутите! Мы не можем затеять переезд сейчас, в разгаре войны! Кто нам будет… — Она остановилась, и все три ее глаза, дотоле расширенные от удивления, сузились. — Вы меня дразните.
Старый «гном» захихикал. Макс захотелось швырнуть троксанский пакет прямо в его ухмыляющуюся физиономию, но она вспомнила о пугающих предостережениях и передумала.
— Я обещала, что передам вам вот это.
Йода недовольно повел носом. Он задрал полы своего одеяния над сморщенными коленями и бултыхнулся с камня в воду. Это был просто внутренний садик под самой верхушкой могучего искусственного шпиля, и вода в пруду была всего-навсего по щиколотку. Йода выбрался на берег и взял у Макс пакет. Его лоб покрылся морщинами, а уши удивленно приподнялись, когда Самовоспламеняющийся Пакет снял его отпечатки пальцев.
Идентификация по отпечаткам пальцев: Положительная
На поверхности пакета появилось зеркальце. Йода скорчил рожу и высунул язык.
Скан сетчатки: Результат неопределенный
Пожалуйста, поместите лицо или эквивалентный коммуникационный интерфейс адресуемого получателя перед отражающей поверхностью.
— Машины, — пробурчал Йода, но все же мрачно уставился на пакет.
Скан сетчатки: Положительный
Данный носитель идентифицирован как получатель этого Самовоспламеняющегося Пакета Бюро Дипломатических Связей. Устройство саморазрушения отключено.
По краям пакета появилась полоса микроперфораций, затем упаковка разошлась в стороны. Внутри лежала обугленная и смятая рукоять джедайского меча. Йода легонько обхватил ее короткими пальцами и вздохнул.
— Учитель?
— Чжан Ли-Ли, — проговорил Йода. — Все, что осталось от нее, вот это.
Вокруг них звенела и шелестела вода.
— О мертвых думал я.
— Список растет с каждым днем, — горько сказала мастер Лим. Она вспомнила свою последнюю встречу с Чжан Ли-Ли. Незадолго до ее отъезда они вместе дежурили на кухне, и они тогда пошли вдвоем в огород, чтобы набрать овощей на ужин. Перед глазами встала картина: она сидит на перевернутой корзине, а Чжан с дурашливым выражением на лице спрашивает: если лущить антарианский горох при помощи Силы, это будет злоупотреблением или нет? Веселые морщинки вокруг ее миндалевидных глаз.
Из пруда на Йоду смотрело его темное отражение.
— Некоторые верят, что можно полностью в Силу уйти после смерти.
— Мы все верим в это, учитель.
— А. Но, возможно, остаться единственными и неповторимыми мы можем. Остаться самими собой.
— Вы думаете о Чжан Ли-Ли, — с печальной улыбкой сказала женщина-гран. — Я бы с радостью поверила, что она сейчас в безопасности, свободна и беззаботна — где-то в Силе. Я бы с радостью, но не могу. Каждому хочется надеяться на жизнь после смерти. Эти руки, эти глаза получили от вселенной форму, которую будут сохранять несколько десятков лет, а потом снова потеряют. Этого достаточно. Чтобы полностью уйти в Силу, нужно раствориться, как мед в чашке стим-кафа.
Йода пожал плечами, глядя на рукоятку меча Чжан Ли-Ли.
— Возможно, права ты. Но вот что я думаю… — Он вынул кусок гальки из трещины в камне, на котором сидел. — Если этот камешек в пруд я брошу, что случится?
— Он утонет.
— А потом?
— Ну, — сказала мастер Лим, теряясь в догадках. — Я думаю, будут волны.
Йода встопорщил уши.
— Да! О воду камешек ударяется, и волна по воде идет, пока…?
— Пока не достигает берега.
— Именно так. Но будет ли там вода, где упал камешек, и там, где волна берега коснется, одной и той же?
— Нет…
— Но все-таки это одна и та же волна?
— Вы думаете, что мы можем стать… волнами в Силе, сохранив свою форму?
Йода пожал плечами.
— Говорил об этом Куай-Гон однажды.
— Мне его не хватает, — печально промолвила Макс Лим. Она никогда всецело не одобряла Куай-Гона Джинна; тот слишком спешил перечить Ордену, всегда был готов противопоставить свое особое мнение благу всей организации. Но все же он был храбр и благороден, и он хорошо относился к ней в молодости.
Макс вновь взглянула на поломанный световой меч Чжан.
— Кто прислал это, учитель?
Она так и не поняла, услышал ли Йода ее вопрос. Долгое время он сидел молча, поглаживая рукоять своими старческими огрубевшими пальцами.
— Падаван есть у тебя, мастер Лим?
Она кивнула.
— Второй твой?
— Третий. Первой была Рис Алрикс. Она сейчас командует клонами на Салласте. Моим вторым… моим вторым был Эремин Тарн, — неохотно добавила она.
Эремин стал последователем Джейсел, одной из самых прямодушных среди джедаев-диссидентов, считавшей, что Республика утратила моральное право на власть. Эремин всегда противился власти — даже власти Макс, когда она учила его — но он был неимоверно принципиальным. Рассудком Макс могла понять мотивы, побудившие его порвать с джедаями, но ее сердце чуть не разорвалось, когда падаван, которого она с тринадцати лет готовила к стезе рыцаря, по собственной воле покинул Орден.
Будто читая ее мысли, Йода спросил:
— Заполнил пустое место в твоем сердце этот новый падаван?
Макс покраснела и отвернулась.
— Нет позора в этом. По-твоему, отношения между учителем и падаваном только им полезны? — Йода склонил голову набок и посмотрел на нее древними, всезнающими глазами. — О да, в это мы позволяем им верить! Но в тот день, когда даже старый Йода не узнает ничего нового от своих учеников — поистине, учителем он быть тогда перестанет.
