— Ну что ж, Евгения Мегеровна. Выносите свой приговор!
На слове Мегеровна у меня екает сердце. Да как он смеет так себя со мной вести. Я не понимаю, почему Демьян меня ненавидит. Что такого я сделала? Все его поступки, взгляды, брошенные в мою сторону — все это говорит именно о том, что парнем движет ненависть.
— Я не уволю тебя, Демьян… — произношу четким и ровным голосом, стирая с его лица эту фирменную ухмылочку, которая иной раз держится как приклеенная. Он ждет ответа. Долго ждет. — Ты отработаешь смену сегодня и завтра за сотрудницу, которая только что потеряла из-за тебя работу.
В этот момент в глазах Демьяна происходит целая революция. Одна эмоция быстро сменяет другую, как рекламный щит, на съемных панелях которого висят изображения, чередующие друг друга в последовательном порядке. Всего секунду назад в его серых радужках жила надежда, а теперь он сломлен, подавлен, и вновь к нему вернулось прежнее состояние. Эмоция, которая ранее управляла им — ненависть.
— Не моя вина в том, что у девчонки при виде меня, такого очаровательного, ноги сами собой разъехались, — а вот и та самая ухмылочка вновь на месте.
— От скромности ты точно не умрешь.
— Ты пришла сюда, чтобы поговорить о моей смерти? Или, быть может, примешь предложение. Я ведь так и не закончил начатое, — идет в наступление этот наглец, и я сама не замечаю того, как меня буквально припирают к стенке.
Демьян делает движение рукой, проводит обратной стороной ладони по моей щеке. А меня обуревают смешанные эмоции. Я брезглива, потому что меня не покидает мысль, что этими самыми руками он только что касался другой женщины. Но вторая эмоция — это полнейший шок от того, что мое дыхание сбивается. В подсобке становится так душно, что дышать почти не возможно. Резко отталкиваю Демьяна от себя и направляюсь к выходу, по пути бросив:
— Кстати, мне сейчас некогда искать нового заместителя, и поэтому, как только закончишь убирать номера, то про свои основные обязанности не забывай, пожалуйста!
5. Временное перемирие
Демьян
Мерное гудение пылесоса ослабляет оковы, и я снова зарываюсь в душевные терзания. Мысленно возвращаюсь к своей начальнице, а именно: к своей Мегеровне.
Еще в первую нашу встречу я заметил, насколько привлекательна эта женщина не только для меня, но и окружающих людей в целом. Как только она вошла в конференц-зал то сразу же стала центром внимания каждого из присутствующих в комнате. Женщина, которая настолько породиста, насколько и сексуальна. В ее присутствии воздух наполняется статическим электричеством, а легкие сжимаются так, что становятся труднопроходимыми для кислорода. Женщина, которая магнит даже для самого искушенного зрителя. Она знает об этом и нагло заявляет всем. Но, несмотря на ее красоту, упругость идеальных форм и мурчащий голос, словно рядом с тобой мяучит взрослая кошечка, я начал испытывать к ней запредельную ненависть. Да, именно так — ненависть.
Меня дико раздражает, что дядя доверил отель не пойми кому и еще во все это ввязал меня. Между прочим, своего единственного и любимого племянника. Я никогда не вмешивался в его дела, и в круг моих интересов гостиничный бизнес уж точно не входил раньше, как и не входит сейчас. Правда, вчера в подсобке, когда я был на грани увольнения, во мне произошел какой-то странный переворот. Я вдруг задумался о том, а чего я вообще хочу от жизни? Какие у меня интересы? Цели? Я будто в тупике каком-то. Передо мной одна непроходимая стена. Запутанный лабиринт без выхода. И когда я нашел в себе ответ, то испугался. Ведь кроме саморазрушения мною больше ничто не движет.
Женя, она такая целеустремленная. Я видел, как она любит каждого гостя и как она им всем отдает частичку своей души. Ее улыбка не рабочая, а действительно искренняя. Такая открытая, красивая. Точно ее лица коснулось крыло ангела. И прямо сейчас странные мысли посещают мою голову. А что если она будет дарить эту самую улыбку только мне одному? В первый рабочий день она так вымоталась, что сразу после открытия костюмчиков и того выстрела в упор одним взглядом, эта женщина вдруг куда-то испарилась. Как по взмаху волшебной палочки. И черт бы побрал меня, но я зачем-то поплелся в ее кабинет. Похоже, на Мегеровне для меня установлен свой радар, потому что застал я ее там, мирно спящую на своем кожаном диванчике, а затем и вовсе не понимаю, какая сила двигала мной. Но я накрыл ее пледом. Захотелось согреть, что-ли. Как воевать с человеком, когда он так сладко спит?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В тот момент, когда она вынесла мне приговор, я был так зол на нее. Раздражение текло по моим венам вместо крови и выбрасывало в мозг адреналин. Но, придя в номер, я очень быстро отключился. На утро, умывшись холодной водой и постепенно придя в себя, я понял, что больше не испытываю к этой женщине ненависти. Более того, кажется, она мне даже начинает нравиться. Как только насадка от шланга упирается в чьи-то обнаженные ноги. Точнее чьи-то пышные женские обнаженные ноги, я тут же дотягиваюсь до кнопки и выключаю пылесос. Медленным сканирующим взглядом я провожу дорожку от ног все выше и выше. Когда добираюсь до лица, то натыкаясь на хищный взгляд. Такой, как будто сейчас перед этой полнотелой обольстительницей стоит не человек, а как минимум торт. Весь воздушный, в котором много крема и сливок.
— А тебя не учили стучаться? — произносит она своим низким грудным голосом. От которого сразу хочется уменьшиться в размерах до пуговки на рукаве своей рубашки.
— Здравствуйте! Я постучал, как и положено. Также предупреждение «уборка номера» тоже прозвучало из моих уст.
— Да? Ну хорошо. Иди сюда, мой милый.
— Я на работе, — инстинктивно выстраиваю барьер перед этой хищницей. Чувствую, как в горле пересохло от ее милый. Нервно сглатываю слюну и начинаю пятиться к дверям. Но не тут то было. Пышная гостья одним движением скидывает с себя шелковый халатик и остается в одном белье.
— В номере и так чисто, потом уберешься.
— Я… э… меня уволят!
— Не уволят, ваша новая управляющая — моя хорошая знакомая, я договорюсь. А если сделаешь все правильно, то еще и повысят, — эротично почти шепчет мой кошмар наяву.
Я сейчас как тонущая крыса на корабле. Лихорадочно бегаю от одного угла к другому, чтобы поскорее придумать, как же мне отделаться от этой сумасшедшей. Проходит пару секунд. Обнаженная женщина все также держит оборону и идет в наступление. Пока я пячусь к двери, за ней раздается стук, а потом еще один, но уже более настойчивый.
— Накиньте халатик, а я открою, — стараюсь выдавить из себя милую улыбку, но ощущения такие, будто лимон съел.
— Я никого не жду, — произносит почти возмущенно полнотелая нарушительница порядка.
— А вдруг что-то важное.
Кто бы это ни был, он мой спаситель.
Открываю дверь, и мне в лицо летит кулак. Но человек за дверью во время останавливается.
— Ой, прости. Хотела постучаться еще раз — раздается мелодичный голосок, такой как сладкий мед, но без приторности, а не воинственный, каким бывает обычно. Либо меня просто накрыло сейчас запредельной любовью к своей спасительнице. Вот уж не думал, но я практически готов кинуться в объятия к Мегеровне. Забавно, вчера еще палач, а сегодня ангел-хранитель.
— Женя, что-то случилось? — доносится из-за моей спины голос без пяти минут насильницы.
— Ками, дорогая. Извини, что побеспокоила. Я хотела обсудить детали твоего выступление на сегодняшнем вечере, — я отмечаю то, куда падает Женин взгляд. Она успевает заметить, как женщина прикрывает практически обнаженную грудь воротом халата.
— О, милая. Это может подождать. Я сейчас занята.
— Да, — как-то тихо произносит та ей в ответ, переводя свои большие черные глаза с нее на меня и обратно.
Похоже, что Женя сейчас чем-то расстроена и даже немного нервничает. Впервые вижу ее такой.
— Ками, а ты уже знакома с моим заместителем?
— Этот мальчик твой заместитель? — удивленно произносит та в ответ и наконец-то плотнее запахивает свой халатик, подвязывается поясом.
