Втеченіе года населеніе песчанаго берега мнялось. Починенные лауды отправлялись въ море, рыболовныя суда снаряжались и тоже спускались на воду. Только одна брошенная лодка безъ мачтъ оставалась пригвожденною къ песку, печальною, одинокою, въ обществ одного только карабинера, садившагося подъ ея тнью.
Краска на ней расползлась подъ лучами солнца. Доски дали трещины и стали скрипть отъ сухости; пескомъ, вздымаемымъ втромъ, занесло на ней палубу. Но ея тонкій профиль, стройные бока и прочность постройки обнаруживали въ ней легкое и смлое судно, предназначенное для бшенаго хода, съ полнымъ презрніемъ къ морской опасности. Она отличалась печальною красотою тхъ старыхъ лошадей, которыя были прежде горячими и гордыми скакунами и падаютъ слабыми и обезсиленными на песк арены, для боя быковъ.
У нея не было даже имени. Корма была чиста, и на бокахъ не было никакого намека на номеръ или названіе. Это было неизвстное существо, которое умирало среди остальныхъ лоокъ, гордившихся своими напыщенными именами, какъ умираютъ въ мір нкоторые люди, не разоблачивъ тайны своей жизни.
Ho инкогнито лодки было лишь кажущимся. Вс знали ее въ Торресалинасъ и говорили о ней не иначе, какъ съ улыбкою и подмигиваніемъ, точно она напоминала что-то особенное, вызывавшее тайное наслажденіе.
Однажды утромъ, въ тни заброшенной лодки, когда море кипло подъ лучами солнца и напоминало голубое, усянное свтовыми точками небо въ лтнюю ночь, одинъ старый рыбакъ разсказалъ мн ея исторію.
— Эта фелюга, — сказалъ онъ, лаская ладонью руки сухой остовъ судна: — это З_а_к_а_л_е_н_н_ы_й, самая смлая и извстная лодка изо всхъ, что ходятъ въ мор отъ Аликанте до Картагены. Пресвятая Божія Матерь! Какую уйму денегъ заработала эта п_р_е_с_т_у_п_н_и_ц_а! Сколько дуро вышло отсюда! Она сдлала по крайней мр двадцать переходовъ изъ Орана къ нашимъ берегамъ и трюмъ ея былъ всегда туго набитъ грузомъ.
Странное и оригинальное названіе З_а_к_а_л_е_н_н_ы_й нсколько удивило меня, и рыбакъ замтилъ это.
— Это прозвище, кабальеро. Они даются у насъ одинаково, какъ людямъ, такъ и лодкамъ. Напрасно расточаетъ на насъ священникъ свою латынь. Кто здсь креститъ по настоящему, — это народъ. Меня напримръ зовутъ Филиппомъ. Но если я буду нуженъ вамъ когда-нибудь, то спросите Кастелара {Кастеларъ — писатель и государственный дятель второй половины XIX вка.}. Вс знаютъ меня подъ этимъ именемъ, потому что я люблю поговорить съ людьми, и въ трактир я — единственный, который можетъ почитать товарищамъ газету. Вонъ тотъ мальчикъ, что идетъ съ рыбной корзиной, это И_с_к_р_а, а хозяина его зовутъ С__д_ы_м_ъ, и такъ мы вс здсь окрещены. Владльцы лодокъ ломаютъ себ голову, придумывая хорошенькое названіе, чтобы намалевать его на корм. Одну лодку зовутъ Б_е_з_п_о_р_о_ч_н_о_е З_а_ч_а_т_і_е, другую — М_о_р_с_к_а_я Р_о_з_а, ту вонъ — Д_в_а Д_р_у_г_а. Но является народъ со своею страстью давать прозвища и называетъ лодки И_н_д_ю_ш_к_о_ю, П_о_п_у_г_а_й_ч_и_к_о_м_ъ и т. д. Спасибо еще, что не даютъ имъ мене приличныхъ названій. У одного изъ моихъ братьевъ — самая красивая изо всхъ здшнихъ лодокъ. Мы окрестили ее именемъ моей дочери — К_а_м_и_л_а_р_і_о, но выкрасили ее въ желтый и блый цвтъ; и въ день крещенія одному изъ мальчишекъ на берегу взбрело въ голову сказать, что она похожа на яичницу. И что же, поврите ли? Ее знаютъ только подъ этимъ прозвищемъ.
— Хорошо, — прервалъ я его: — но почему же прозвали эту лодку З_а_к_а_л_е_н_н_ы_й?
— Ея наетоящее названіе — С_м__л_ь_ч_а_к_ъ, но за быстроходность и бшеное упорство въ борьб съ морскими волнами, ее стали звать З_а_к_а_л_е_н_н_ы_й, какъ человка, привыкшаго ко всему… А теперь послушайте, что произошло съ бднягою немного боле года тому назадъ, послдній разъ, когда онъ шелъ изъ Орана.
Старикъ оглядлся во вс стороны и убдившись въ томъ, что мы одни, сказалъ съ добродушною улыбкою:
— Я находился на немъ. Это знаютъ вс въ деревн, но вамъ-то г іоворю объ этомъ, потому что мы одни, и вы не станете потомъ вредить мн. Чортъ возьми! Побывать въ экипаж на З_а_к_а_л_е_н_н_о_м_ъ, это не безчестье. Вс эти границы, и карабинеры, и суда табачной таможни, вовсе не созданы Господомъ Богомъ. Ихъ выдумало правительство, чтобы бднымъ людямъ хуже было жить. Контрабанда вовсе не грхъ, а весьма почетное средство для заработка съ рискомъ потерять шкуру на мор и свободу на земл. Это трудъ честныхъ и отважныхъ людей, угодныхъ Господу Богу.
Я зналъ хорошія времена. Каждый мсяцъ совершались два путешествія, и деньги катались по деревн такъ, что одна прелесть. Ихъ хватало на всхъ — на бднягъ въ форм, которые не знаютъ, какъ содержать семью на дв песеты, и для насъ — морского люда.
Но дла шли съ каждымъ разомъ хуже и З_а_к_а_л_е_н_н_ы_й выходилъ въ путь только по вечерамъ и то съ крайнею осторожностью, потому что хозяинъ прослышалъ, что за нами слдятъ и собираются наложить на насъ руки.
Въ послднемъ путешествіи насъ было на судн восемь человкъ. Мы вышли изъ Орана на разсвт и въ полдень, добравшись до высоты Карагена, увидали на горизонт черное облачко, оказавшееся вскор пароходомъ, который вс мы знали. Лучше бы надвинулась ма насъ буря. Это была канонерка изъ Аликанте.
Дулъ хорошій втеръ. Мы шли попутнымъ втромъ съ туго натянутыми парусами. Но съ этими новыми изобртеніями людей парусъ не стоитъ ничего, а хорошій морякъ — и еще меньше того.
He думайте, что насъ нагоняли, сеньоръ. Хорошъ былъ бы З_а_к_а_л_е_н_н_ы_й, если бы попался имъ въ руки при сильномъ втр! Мы плыли, какъ дельфинъ съ наклоненнымъ корпусомъ, и волны захлестывали палубу. Но на канонерк поднажали на машины, и судно становилось въ нашихъ глазахъ все крупне. Влрочемъ, не по этой причин падали наши шансы. О, если бы это произошло подъ вечеръ! Ночь наступила бы прежде, чмъ онъ настигнетъ насъ, а въ темнот насъ не найти. Но до ночи оставалось еще нсколько свтлыхъ часовъ и, идя вдоль берега, мы несомннно попались бы имъ въ руки.
Хозяинъ управлялъ рулемъ съ осторожностыо человка, все состояніе котораго зависитъ отъ неправильнаго поворота. Блое облачко отдлилось отъ парохода, и мы услышали пушечный выстрлъ.
Но не увидя ядра, мы весело засмялись и даже возгордились тмъ, что насъ иредупреждаютъ съ такимъ шумомъ.
Снова раздался выстрлъ, но на этотъ разъ боле сердитый. Намъ показалось, будто надъ лодкою пронеслась со свистомъ большая птица; рея обрушилась съ разорвачными снастями и парусомъ. Насъ обезоружили, и къ тому же дерево переломило при паденіи ногу одному изъ экипажа.
Признаюсь, что мы слегка струхнули. Мы уже думали, что насъ поймаютъ. Чортъ возьми!
Попасть въ тюрьму, точно воры, за то, что зарабатываешь хлбъ для семьи, это пострашне бурной ночи. Но хозяинъ З_а_к_а_л_е_н_н_а_г_о это человкъ, который стоитъ не меньше своей лодки.
— He бда, ребята. Вытащите новый парусъ. Если поторопитесь, то насъ не поймаютъ.
Онъ говорилъ не глухимъ людямъ, и торопить насъ ему не пришлось дважды. Бдный нашъ товарищъ извивался, какъ ящерица, лежа на носу судна, ощупывая сломанную ногу, не переставая стонать и умоляя ради всхъ святыхъ дать ему глотокъ воды. Но намъ некогда было возиться съ нимъ! Мы длали видъ, что не слышимъ его, занятые исключительно своимъ дломъ, разбирая снасти и прилаживая къ мачт запасной парусъ, который мы подняли черезъ десять минутъ.
Хозяинъ перемнилъ курсъ. Бороться въ мор съ такимъ врагомъ, который двигался паромъ и извергалъ ядра, было безполезно. На сушу, и будь, что будетъ!
Мы находились противъ Торресалинасъ. Вс мы были отсюда и разсчитывали на друзей. Увидя, что мы держимъ курсъ на сушу, канонерка перестала стрлять. Они считали насъ пойманными и, будучи уврены въ успх, замедлили ходъ. Народ, находившійся на берегу въ Topресалинасъ, сейчасъ же замтилъ насъ, и всть мигомъ облетла всю деревню: З_а_к_а_л_е_н_н_а_г_о преслдуетъ канонерка!
Надо было видть, что произошло — настоящая революція, поврьте мн, кабальеро. Полъ-деревни приходилось намъ сродни, а остальные извлекали косвенныя выгоды изъ нашего дла. Этотъ берегъ сталъ похожимъ на муравейникъ. Мужчины, женщины и дти слдили за нами съ тревожнымъ взглядомъ, оглашая берегъ радостными криками при вид того, какъ наша лодка длала послднія усилія и все боле опережала своего преслдователя, пріобртая полчаса запаса.
Даже алькадъ {Алькадъ — мстный судья.} былъ тутъ, чтобы послужить доброму длу. А карабинеры, славные ребята, которые живутъ среди насъ и считаются нами безъ малаго своими, отошли въ сторонку, понявъ въ чемъ дло и не желая губить нсколькихъ бдных людей.
— На сушу, ребята! — закричалъ нашъ хозяинъ. — Бросимъ якорь. Важно спасти грузъ и людей, а З_а_к_а_л_е_н_н_ы_й суметъ выбраться изъ этихъ передрягъ.
И, не убирая парусовъ, мы пристали къ берегу, врзавшись носомъ въ песокъ. Вотъ тутъ-то закипла работа! Еще теперь, когда я вспоминаю о ней, все это кажется мн сномъ. Вся деревня набросилась на лодку и взяла ее приступомъ. Ребятишки зашныряли въ трюмъ, точно крысы.
