– Какой такой ученик? – с ходу выпаливает Львиный Хвост, но Медвежий Коготь не отвечает.
Режущий Бивень теперь старательно глядит на восход, да только смущение на лице так и осталось. Густые брови нахмурены, карие (и обычно сверкающие) глаза теперь прячутся. Очень он озадачен. Даже, кажется, побледнел. Как про шамана вспомнили, так сразу и побледнел.
– Если Режущий Бивень не хочет рассказывать, это его дело, – голос Медвежьего Когтя твердеет, становится строгим. Он – умудрённый охотник, не женщина, выпытывать не станет. Готов вообще отойти, пускай молодые судачат о длинном лете, но Режущий Бивень всё же опомнился:
– Медвежий Коготь как всегда прав. Сон необычный приснился. Молодой вожак львов пришёл во сне знакомиться.
– Молодой вожак львов? Не Одноглазый? Ха! Конец, значит, Одноглазому… – несдержанно восклицает Львиный Хвост, но быстро смолкает под укоризненным взглядом Медвежьего Когтя. А Режущий Бивень будто и не слышал.
– Сначала мы все вели хоровод. Мы танцевали все вместе. Много нас было. Незнакомые, но как будто знакомые… и очень даже хорошо знакомые. Там была грустная женщина, у неё очень сильные руки, охотница эта женщина; и ещё был длинноносый чужеземец, очень огромный, в меховой парке… И, странно, он держал за руку малыша, который другой рукой закрывал лицо и как будто бы плакал. Но не по-настоящему плакал. Ещё была весёлая девочка с дротиком, очень хотелось рассмотреть её дротик, но почему-то не получалось, – Режущий Бивень, сильно задумавшись, на мгновение запинается – и тут же встревает Львиный Хвост:
– А что Одноглазый, Режущий Бивень? Не было Одноглазого?
– Что? – Режущий Бивень словно очнулся. – Нет, там был рыжеволосый юноша. Юношей был вожак львов. Рыжим, красивым и сильным. Как подобает, – Режущий Бивень даже морщит лоб, припоминая. – Не сразу узнал вожака. Юноша как бы. Как мы… Потом узнаю, говорю: «Постой, постой, ты же – лев», – а тот сразу меняется в лице. Львиное проступает, не спрячешь, но тот бьёт себя в грудь, то ли рукой, то ли лапой. Бьёт в грудь и удивляется: «Я – лев? Ну а ты тогда кто?»
Львиный Хвост глядит во все глаза, неприлично уставился, он же сам рыжеволосый, как будто на себя намёка ищет, но Режущий Бивень не замечает. Захватил его целиком рассказ. Теперь не успокоится, покуда не доскажет:
– Помню сильное недоумение: кто я такой? В самом деле, кто я такой? А потом вдруг чёткий ответ: Тот, кто видит… Что это значит, Медвежий Коготь? «Тот, кто видит»… И ещё: «Вверх посмотри»…
Медвежий Коготь пока особенно не удивлён, не то что Львиный Хвост. Отвечает степенно:
– То и значит. «Тот, кто видит».
– Так и юноша-лев так же ответил: «Я – тот, кто видит», – Режущий Бивень начинает торопиться. – Он тоже – тот, кто видит. А потом говорит: «Делай своё дело, и будь оно что будет!»
– Хорошие слова. Правильные, – однако Медвежий Коготь выглядит излишне спокойным, как будто вовсе не захватил его чужой сон, не может он никак понять, что же такого смущающего обнаружил Режущий Бивень. Просто молод ещё и неопытен. Зато сам Режущий Бивень явно разочарован таким безразличием. Он ждёт вопроса о том, что же ещё поведал дух льва интересного, он даже глядит в лицо Медвежьему Когтю, будто забылся – и тот отворачивается. Тогда вступает Львиный Хвост:
– Да, сон интересный. Одноглазому, значит, конец.
Режущий Бивень глядит теперь на Львиного Хвоста. Неприлично глядит. Колеблется. Совсем сбил его с толку Львиный Хвост своим Одноглазым. При чём тут Одноглазый? Разве он хоть словом его упомянул?
– Пусть Режущий Бивень расскажет, если хочет, – Львиный Хвост тоже теперь отворачивается, и его смутил своей странностью Режущий Бивень. Всполошил ни с того ни с сего своим сном… «Тот, кто видит…» А он вот ничего не видит. Только у львов сменился вожак, если правильно всё понял Режущий Бивень. Ну, так этого и ждали. Отметили ведь Одноглазого. А в остальном ничего особенного. Чем таким ещё важен этот сон? Стоило и рассказывать?.. Вот жара не нормальная. А про Одноглазого быстро узнают охотники сами, сегодня же к вечеру, как только вернутся из степи, кто-нибудь принесёт новость, потому что не спрячешь следы. «Нет, странный всё-таки охотник Режущий Бивень, – думает Львиный Хвост. – Совсем не такой, как другие».
– Режущий Бивень закончил о своём сне?
– Нет, не закончил ещё, – спохватывается Режущий Бивень. – Про жену лев сказал.
– Про жену? – с нескрываемым удивлением перебивает Львиный Хвост. Но Режущий Бивень как будто не слышит, досказывает:
– «Одна жена у тебя. Охраняй её строго», – так лев сказал.
Львиный Хвост чуть не подпрыгивает при этих словах. Вроде как засмущался. С ноги на ногу переминается. Неприличная тема. Не пристало охотникам говорить о жёнах. Недоволен Львиный Хвост, ищет повод, чтоб улизнуть, назад стал оглядываться, что-то заметил, чуть не кричит:
– Вон Корсак идёт, этот вчера ходил в степь, может, Корсак что-нибудь знает про Одноглазого? – раз, и побежал к другому охотнику, совсем как ребёнок, даже Медвежий Коготь смутился таким поведением собеседника и тоже задумчиво пошёл вслед за Львиным Хвостом, оставив Режущего Бивня одного и в полном недоумении. На лице у того огорчение ярче загара.
Вот, убежали, – думает Режущий Бивень. – Что же он такого сказал? Честно пересказал о жене, ведь было такое во сне, ведь не придумал же он – а они убежали. Как дети. Дался им этот Одноглазый! Дух льва ещё говорил о каком-то высь-камне, о злобном мамонте говорил, который может сверкающий камень остановить, о чём-то ещё… Но они не дослушали. Не интересно. И теперь уже вряд ли дослушают. Ведь о жене он упомянул, а это неприлично. Неприлично и несерьёзно, по их мнению. Тогда, по-ихнему, и всё остальное и неприлично, и несерьёзно – и дальше нечего слушать. Режущий Бивень огорчённо вздыхает. Напридумывали запретов! Он не просто огорчён, он даже рассержен. Об этом можно говорить и о том можно, обо всём можно – но только о жёнах нельзя. Почему? Почему, раз только дух льва упомянул о жене, так дальше и нечего слушать его? Будто это дух комара!.. Комара, и того стали б слушать со всякой ерундой, но тут – запрет. Есть дела поважнее. Жара, Одноглазый. Режущий Бивень аж стукнул себя кулаком по бедру, настолько задумался. Хочет вспомнить, о чём ещё говорил юноша-лев, хочет вспомнить, но в голове лишь одно.
«Охраняй свою жену!»
****
Кто такой мамонт, объяснять не надо. Всякий его видел. Всякий его знает. Громада ещё та. Крупнее мамонта нет никого, неизвестно в степи. И в лесу неизвестно. Нигде. Самый первый гигант – это мамонт. Гигант из гигантов.
Старая Мамонтиха неожиданно остановилась. Спешила, спешила, но остановилась. Чей-то мягкий лоб уткнулся в её зад, недоумевая, и замер, не стал подталкивать. Стадо послушно остановилось вслед за своим вожаком.
