неотъемлемой принадлежностью их одеяния. А молодежь давно одевалась, как везде в мире. Агаев с иронией подумал о том, какое впечатление произвел бы в Москве, если бы прошелся в таком одеянии по Арбату и встретил кого-нибудь из своих друзей или знакомых.
Сделав все нужные покупки, он попросил Махмуда отнести свой костюм от «Армани» в машину. При его виде владелец магазина не сдержал улыбки:
— Ну, теперь вы ничем не отличаетесь от араба. Самый настоящий Сахиб, родившийся в Ираке.
Они поехали обратно в представительство.
— Сейчас же поезжай домой, поговори с домочадцами и объясни им все подробности. А завтра утренним рейсом отправим их в Манаму. Пусть собираются, — напомнил он Махмуду, когда они въезжали во двор офиса. — В семь вечера жду тебя здесь.
— Спасибо, Хозяин. Да хранит вас Аллах. Я ваш вечный должник.
Когда, рассыпаясь в благодарностях, Махмуд удалился, Агаев вошел в свой кабинет. Сев на диван, с удовольствием окунулся в спасительную прохладу кондиционированного воздуха. Через несколько минут в комнате появился Рыжаков.
— Вы за этим ездили? — улыбнулся он, с любопытством разглядывая его новое одеяние. — Любите экзотику?
— Почему бы и нет? — Вопросом на вопрос ответил Дмитрий. — Одежда удобная, из натуральной ткани.
— Может, вы и правы, — тихо проговорил Рыжаков, а потом, после непродолжительной паузы, добавил: — Хотя сейчас тут все так смешалось. Убивают и похищают не только иностранцев, но и своих. Так что смена наряда может помочь, но не всегда.
— И что вы предлагаете?
— То же, что и прежде. Не выходить за пределы офиса без особой надобности.
«Любопытно, что бы он сказал, если бы узнал об истинной цели моего приезда», — подумал Агаев.
— Договорились, до шести часов вечера остаюсь в офисе. Ситуацию в Багдаде вы знаете лучше меня, так что я вам полностью доверяю.
— Еще бы, — самодовольно улыбнулся Рыжаков. — Я ведь тут уже «мхом оброс»…
4
После страшной дневной жары поневоле хотелось окунуться в прохладную воду. Приехав в гостиницу, Агаев решил сходить в бассейн, который находился на открытом воздухе, с другого края отеля, и был окружен финиковыми пальмами. Между ними высадили ряд редких по красоте разноцветных кустарников. Местами виднелись кустики роз необычных, экзотических сортов. Все цветы отличались собственной, неповторимой окраской. Так, красные розы в конце лепестка отливали желтизной или розовым цветом, что придавало этим творениям природы необыкновенную привлекательность.
Испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение, Дмитрий залез в бассейн и проплыл по его периметру, наслаждаясь свежей прохладой водоема. Усталость, усилившаяся под воздействием нестерпимого зноя, постепенно уходила, тело наливалось бодростью.
Махмуд, в отсутствие официальных охранников ставший верным стражем начальника, присел на скамью возле бассейна.
Внезапно послышались громкие и частые выстрелы. Через минуту в небе появился американский боевой вертолет. Только сейчас Махмуд понял, что стрельба велась из винтокрылой машины по какой-то движущейся цели. Несколько пуль, ударившись о бетонный забор гостиницы, рикошетом отскочили в бассейн.
— Хозяин, быстро из воды! — заорал Махмуд и проворно бросился за большую пальму с толстым стволом. Но даже там, в укрытии, он продолжал истошно кричать, моля Агаева выбраться из бассейна.
Тем временем вертолет уже скрылся из вида. Дмитрий спокойно подплыл к краю бассейна и, ухватившись за поручни, неторопливо поднялся наверх. Потрясенный Махмуд все еще трясся от страха.
— Пойдемте, Хозяин, пойдемте быстрее, — взволнованно запинаясь, лепетал шофер.
— Все хорошо, дружище, не волнуйся.
Поднимаясь в свой номер, Агаев невесело усмехнулся: «Да, хорошо начинается моя работа в Багдаде. Что же будет дальше?»
* * *
Вечером в гостиничном номере Агаев попытался еще раз проанализировать все обстоятельства того дела, которым должен был заниматься. Это была его обычная работа, за последние годы ставшая почти рутинной.
Он сидел в кресле, скрестив пальцы, и думал, машинально глядя, как медленно исчезает отблеск солнечного луча на ковре. Из приоткрытого окна доносилась приглушенная музыка — у входа в гостиницу водители такси, ожидая клиентов, слушали автомагнитолы.
В общемировой практике освобождение заложников — особое направление деятельности специальных ведомств. Оно достаточно хорошо развито; во всяком случае, существуют эффективные методики борьбы с похитителями. К работе привлекаются самые лучшие специалисты-поисковики, психологи, силовые бригады. Как правило, жертвами становятся довольно известные люди — представители бизнеса, политики, журналисты. Поэтому для того, чтобы провести успешную операцию, необходимо собрать как можно больше сведений о том или ином человеке, «засветившимся» в масс-медиа.
Агаев пока не мог понять главного, кто из двоих — Киселев или Антонари — являлся подлинной целью похитителей. Допустить, что и представитель «Алтуннефти», и итальянский репортер в равной мере были ценны для боевиков, он не мог. Интуиция подсказывала Дмитрию, что второй человек оказался жертвой, так сказать, «за компанию». Итак, все-таки, на кого сделать ставку? Киселев или Антонари? Антонари или Киселев?
Он включил телевизор и стал искать итальянские телеканалы. Нашел «RAI-1». Когда закончился рекламный блок, на экране появилось изображение Мигеле Антонари. Диктор очень эмоционально говорил о похищении репортера. Затем несколько раз показали его мать, держащую в руках фотографию сына. Она просила похитителей понять ее состояние, выражала сочувствие иракским матерям, потерявшим своих сыновей, осуждала кровопролитие. Рядом с женщиной сидел и сын Мигеле, Джованни. В заключение мать стала показывать на внука, умоляя не оставлять ребенка без отца, а ее — без сына. Затем она выразила уверенность, что люди, взявшие Мигеле в заложники, проявят благородство. После выступления матери журналиста диктор громко и торопливо заявил о солидарности коллектива «RAI-1» c этим обращением.
Агаев поднялся с дивана и прошел к столу, где лежал его ноутбук, с которым Дмитрий не расставался во время своих деловых поездок. Он зашел в Интернет и разыскал сайт Антонари. В принципе, еще в Москве Агаев составил собственное подробное досье на репортера. Дмитрий изучил его биографию, выяснил, когда и в каких газетах работал итальянец, когда приехал в Ирак, сколько репортажей сделал из этой страны, прочитал все его статьи.
Дмитрий еще раз вгляделся в изображение Антонари, помещенную на сайте. Затем достал из бумажника совместную фотографию Киселева и Антонари и, положив ее перед собой, подумал: «Так где же вас искать, ребята?». Перед мысленным взором снова возникли умоляющие глаза матери Антонари и его испуганный малолетний сын. «Если группировка, взявшая в заложники Киселева и Антонари, с ними расправится, то я буду считать себя виновным в их гибели, потому что оказался бессилен предотвратить преступление. Этого допустить нельзя, хоть я и послан сюда для того, чтобы найти в первую очередь Киселева…»
Если террористов интересовал лишь Антонари, то Киселева можно освободить путем переговоров. Но самым
