Большую часть времени правительство Кириенко отдавало борьбе с надвигающимся финансовым кризисом в стране. Еще в конце марта 1998 года министр финансов М. М. Задорнов объявил о надвигающейся беде в финансовой сфере: «Государственный долг России на 1 января 1998 года составил 501 трлн. рублей, в том числе по ГКО-ОФЗ – 436 трлн. Если тенденции не переломить, 2003 году расходы на обслуживание госдолга превысят 70 % доходной части бюджета». Суть вопроса состояла в том, что если в 1996 году ГКО было выпущено на сумму 5,9 трлн. рублей (неденоминированных), то к маю 1998 года эта цифра возросла до 10,6 трлн. рублей. Именно потому и возникла критическая ситуация в финансах. С одной стороны, пришло время отдавать за долги, а с другой – никто не снимал с правительства обязанности ежемесячно платить зарплаты, пенсии, пособия. Средств не было ни то, ни на другое. (Валерий Воронцов. Обман под флагом ГКО. Москва. Финансовый контроль. Опубликовано 06.03.2008).
Выступая в мае Госдуме, Кириенко объявил, что в 1999 году будет положен конец дальнейшему росту госдолга, но не упомянул, что надо закрыть финансовые пирамиды в виде ГКО и ОФЗ, которые в любой момент могли обрушиться. Вслед за ним председатель Центробанка Сергей Дубинин заявил, что для стабилизации ситуации пришлось повысить ставку рефинансирования с 30 до 50 %. Затем, чтобы удержать рубль «на плаву», она была повышена сразу в три раза: до 150 % годовых. Одновременно доходность ГКО превысила 80 %. В чьих интересах?
В конце мая Кириенко признал, что «правительство ведет переговоры с МВФ о предоставлении России социального консолидированного валютного займа для выкупа ГКО на внутреннем рынке». И добавил, что этот шаг вынужденный, поскольку средств на обслуживание внутреннего долга в стране просто не существует. Это заявление вызвало беспокойство среди иностранных держателей российских государственных ценных бумаг, а в их руках находилась одна треть этих финансовых документов. Западные инвесторы стали в массовом порядке от них избавляться, выводить свои деньги из России.
Несмотря на полученный в июле крупный кредит от МВФ (6 млрд. долларов), ситуация на финансовых рынках ухудшалась. Начиная с 13 августа 1998 года, мировые информационные агентства начали сообщать об обвале на российском фондовом рынке. 17 августа правительство и Центральный банк России сделали заявление о финансовом положение в стране, объявив практически о банкротстве. В воскресенье, 23 августа 1998 года Ельцин вызвал Кириенко на дачу и объявил ему об отставке.
Для Ельцина назначения главой правительства Е. М. Примакова было суровой необходимостью. Вот как обстановку тех дней описал известный историк, в прошлом генерал КГБ Николай Леонов: «Ельцина в этот драматический для страны момент больше всего заботила мысль о том, чтобы не потерять власть. К кандидатуре Примакова обратиться его заставила безвыходная ситуация. Евгений Максимович Примаков был приемлем для подавляющего спектра политических сил России… Ельцин знал его долгие годы как надежного профессионала на постах начальника Службы внешней разведки и Министерства иностранных дел. В личности Примакова причудливым, гибридным способом сочетались черты коммуниста и демократа, русского и представителя национальных меньшинств, патриота и умеренного западника, академическая солидность с журналистской легковесностью. Но при всем этом он был здравомыслящим, осторожным политиком, значительно превосходящим по своему потенциалу и умению работать с людьми молодых верхоглядов из радикальных демократов.
Когда перед ним был поставлен ребром вопрос о взятии на себя обязанностей премьер-министра, Е. Примаков в отличие от своего незадачливого предшественника начал с решительного отказа, сославшись на свой слабый опыт в руководстве экономикой. Он попытался заинтересовать Администрацию Президента кандидатурой Юрия Дмитриевича Маслюкова, который в советское время руководил Госпланом и работал при Ельцине вице-премьером правительства. Но безуспешно. Ю. Маслюков, член руководства КПРФ, вызвал аллергию именно как коммунист у президента».
И все же Маслюков был назначен вице-премьером. В правительство также вошли опытные профессионалы Н. Е. Аксененко, В. Б. Булгак, В. А. Густов, Г. В. Кулик, А. Г. Шаповальянц, Г. М. Ходырев и другие. Впервые в ельцинское время появилось правительство, опирающееся на поддержку парламентского большинства.
Разгребать дефолтовские завалы, олицетворявшие полный провал ельцинского экономического курса, дело неблагодарное. Но члены примаковской команды, глубоко изучая сложившуюся ситуацию в различных сферах экономики, действовали слаженно и проявляли определенную осторожность. Все работали на достижение конкретных результатов, но без резких движений. И положительные изменения в экономике были незамедлительно зафиксированы Госкомстатом. Так, рост промышленной продукции составил почти 24 %. Примечательно, что этот рост происходил на фоне снижающейся инфляции: она опустилась с 38 % в месяц до 3 процентов.
На эти положительные результаты повлияли два фактора: благоприятные макроэкономические условия после дефолта 17 августа и стабильная политическая обстановка. Правительством были пресечены попытки Центрального банка возвести новую финансовую «пирамиду», запрещено поднимать процентные ставки. Был установлен заслон вывозу капитала за рубеж, и его размеры сократились более чем в три раза. Правительство жестко удерживало цены на энергоносители и услуги естественных монополий. Удалось частично погасить накопившуюся задолженность по зарплатам и пособиям. Одним словом, страна стала оживать.
Однако было бы неправильным говорить о каком-то значительном изменении экономической политики правительства Примакова. В целом она оставалась монетаристской, о чем свидетельствует бюджет, принятый Госдумой. Не были реализованы премьером требования Госдумы – отстранить Чубайса от руководства РАО «ЕЭС». Иначе и не могло быть, так как в правительстве оставались «смотрящие» за Примаковым от реформаторов: А. Н. Шохин, М. М. Задорнов и другие, чуть что бежавшие «стучать» патрону.
Евгений Примаков был наиболее значимым премьером постперестроечной России. Это признают все: левые, центристы и либерал-реформаторы. Он смог подтвердить результатами деятельности в качестве премьера свой прежний авторитет, сложившийся в научных академических кругах, у разведчиков и дипломатов, среди простого народа. На фоне все более опускавшего и впадавшего в алкогольную зависимость Ельцина политическая фигура Примакова привлекала многих среди правящей элиты страны. На него, как возможного политического лидера стали делать ставку представители региональной элиты, олигархи. Евгений Максимович это прекрасно чувствовал, и, видимо, решил поднять планку в своей государственной карьере. Он вступил в заметную борьбу с Б. А. Березовским и «семьей» и проиграл ее. Через восемь месяцев правительство Примакова было отправлена в отставку, а ельцинская эпилептическая лихорадка продолжилась.
Новым премьер-министром стал Сергей Степашин. В его правительстве, действовавшего с мая по август 1999 года, появляются фигуры М. М. Касьянова, М. Е. Фрадкова, С. В. Калашникова, В. Б. Христенко, А. Я. Лившица. С этого момента начинается резкое восхождение к вершинам власти «питерской команды»: И. И. Клебанова, В. И. Матвиенко, И. А. Южакова, а с 9 августа и В. В. Путина – в ранге первого заместителя главы правительства.
На этот раз президент Ельцин проявил завидную оперативность и, окончательно выбрав себе «преемника», в тот же день издал новый указ об отставке правительства Степашина и назначил временно исполняющим обязанности премьер-министра В. В. Путина. С этого времени и следует считать начало эпохи путинизма в России. Правда, первое правительство Путина не претерпело больших изменений по сравнению с прежним. Все действия аппарата были брошены на выборную кампанию по избранию «преемника»-Путина президентом России.
Стратегия развития без развития
С избранием Владимира Путина президентом России правительственная чехарда прекратилась, наступила устойчивая кадровая стабильность, переходящая в застой. Восхождение на политический олимп для Путина было неожиданным. Он не прошел через горнило борьбы за власть, не имел своей команды управленцев, этакого отряда проверенных бойцов. Поэтому президент при подборе людей для своего окружения пошел по самому легкому пути, сделал упор на лично знакомых и преданных питерцев и силовиков, вне зависимости от их профессиональной пригодности. Ключевые посты в правительстве заняли А. Л. Кудрин, Г. О. Греф, С. Б. Иванов, И. И. Клебанов, В. И. Матвиенко, И. А. Южанов, Л. Д. Рейман, Б. В. Грызлов, Г. М. Фадеев, В. А. Яковлев, Ю. П. Шевченко и другие.
С этого момента началось настоящее «нашествие» петербуржской орды в высокие московские кабинеты. Об их некомпетентности в наше время не пишет только ленивый. Трудно подсчитать, какой политический и финансовый ущерб принес стране этот «наплыв» в своей основе бездарных людей из второй столицы, подбираемых по принципу «одноклассников», «одногруппников» и кафедральных сотрудников. Неконтролируемые финансовые потоки основных государственных монополистов, равно как и немалые средства федерального бюджета были переключены на сомнительных бизнесменов из Питера. В короткое время система «обогащения своих» обеспечила сытую жизнь для многотысячного отряда приезжих чиновников на многие лета и сделала их опорой путинского режима, а в последующем и теперешнего «тандема». Одним словом, ставили задачу добиться максимальной эффективности работы сотрудников государственной службы, а получили в итоге надменную касту, которая считает эту службу разновидностью преуспевающего бизнеса.
