– Нет. – Слово упало, холодное и колючее, как осколок льда.
– Зачем ты ударил еще?
– Чтобы… чтобы… – Стэнли затрясло. Коротко взвыв, он прижал к лицу кулаки, повалился на бок, скатился с дивана. – Я не хотел! Это не я… – стонал он и бился головой о ковер. – Я не могу… ногой в лицо… В лицо – не могу!
Милтон придержал его за плечи. Мир сошел с ума: сперва Джулия, за ней издательство, кафедра, мать. А теперь еще и Стэн впридачу. Что делать? Братишка вляпался по уши. О самообороне речи нет, это натуральное убийство с отягчающими… Адвокаты сожрут последние деньги; на счету осталось кот наплакал… Кругом все спятили – но кому это докажешь?
Стэнли утих, поднялся с пола, заполз обратно на диван. Поглядел на старшего брата, как бывало в детстве, когда нашкодит и попадется, – виновато и одновременно с надеждой.
– Чертушка, – вымученно улыбнулся Милтон. – Я позвоню в ресторан. – Он присел в кресло, снял трубку и набрал номер «Мажи Ориенталь». – Алло, Кэти? Привет, малыш. – Молоденькая секретарша директора была неравнодушна к обоим Стэрам, особенно к старшему. – Как там мой братец? Нельзя позвать?
Легкий тон был призван показать, что Милтон и слыхом не слыхал ни о каком убийстве. Девушка купилась.
– Ох, мистер Стэр, не знаю, как и сказать… У нас такая неприятность! Стэнли – с ним не все ладно. Понимаете, он… он был трезвый, это все говорят. И ни с того ни с сего – такое!
– Какое? Что с ним?
– Он… сейчас объясню, – тянула Кэти, давая собеседнику возможность подготовиться к дурным вестям. – Девочки говорят – он как с ума сошел. Пел себе, пел – и вдруг прыг со сцены, с криком. Сгреб стул да как ахнет по столику! Стекло брызнуло на ползала – тарелки, бокалы. Он бросил стул – и бежать. Клиенты врассыпную. – Смешливая Кэти не удержалась и фыркнула. – Пару столиков свернул, даму опрокинул… Скандал! На выходе поймали, Ник думал его удержать. Ника знаете, да? Такой громила – Стэнли перед ним, как… не знаю, кто. Короче, по всему вестибюлю прокатились, он Нику нос расквасил, вырвался – и ходу. Только его и видели. Хотели в полицию звонить – не ровен час, еще где набедокурит, да только, знаете… Пока с клиентами объяснялись, приносили извинения, компенсацию сразу… В общем, до полиции руки не дошли. Но мистер Стэр, его надо искать.
– Спасибо, Кэти.
Милтон положил трубку. Посидел, не глядя на брата, затем поднялся и прошел в кухню – плеснуть себе бренди. Руки дрожали.
– Милт, – младший брат появился в дверном проеме. – Что она сказала?
Милтон ощутил яростное желание схватить кофеварку и врезать ему по физиономии. Вместо этого хлебнул кофе с бренди, опустил чашку на столик. Значит, остаток денег сожрут психиатры. А если сумасшествие заразно, если бесчинствует какой-то неизвестный микроб – тогда и врачи не помогут. Сбежать бы куда подальше, где не водится эта бацилла безумия, где никто на тебя не окрысится или – как Стэн – не припишет себе убийство… А может, он все-таки убил, а Кэти помешалась и наболтала вздор?
– Давай удерем? – безнадежно предложил младший брат. Точно мысли прочитал.
– Давай, – вздохнул Милтон. Сел к столику, подпер руками чугунную голову. – Сейчас. Посижу чуток – и удерем.
Стэнли вытянул из-под стола табуретку, устроился рядом.
– У меня все путается, – признался он. – Я даже толком не помню, как чего…
Милтон промолчал. Стэнли расценил его молчание как враждебное. Запинаясь, попросил:
– Не сердись. Мне кажется… я словно рехнулся. В башке двоится. Точно все приснилось – и тип этот, и как я его… И тут же – как будто просто драпанул из ресторана. Подрался с вышибалой… Я совсем сумасшедший, – закончил он тоскливо. – Ох!
Оба вздрогнули от звонка в дверь.
– Полиция, – обреченно вымолвил Стэнли. – Откроешь?
Милтон прикинул, не сиганет ли братишка в окно с восьмого этажа – пожалуй, нет, не тот настрой – и вышел в прихожую. Глянул в глазок. На лестничной площадке стоял человек – и вовсе не в полицейской форме. Незнакомец снова коротко позвонил.
Милтон открыл дверь. На незнакомце был дорогой спортивный костюм, серый с зеленой отделкой; куртка расстегнута, под ней – песочного цвета свитер. Такие же песочные волосы падают на лоб, глаза прячутся за коричневыми стеклами очков. Прямой греческий нос, чисто выбритый твердый подбородок; лицо молодое, но утомленное, помятое. Пришелец неожиданно улыбнулся мягкой, слегка растерянной улыбкой.
– Простите, – сказал он с заметным акцентом. – У вас под дверью лежали ключи. – Он предъявил два ключа с брелоком в виде эмблемы университета, в котором еще неделю назад Милтон преподавал минералогию.
– Спасибо. Это брат уронил, – Милтон вспомнил, как слышал звук брякнувшего по камню металла. Незнакомец вроде бы чего-то ждал. – Что-нибудь еще?
– Простите, – снова извинился тот. – Меня зовут Дау. Мне дали ваш адрес в «Мажи Ориенталь», – он тщательно выговаривал слова. – Я хотел побеседовать о вашем брате.
– Проходите, – Милтон отступил с порога, позволяя незваному гостю войти.
В прихожую выглянул Стэнли – лицо белое, самого трясет. Дау остановился посреди прихожей. Стэнли уставился на пришельца; губы запрыгали.
– Милт… это… это же он! Тот самый!..
– Я очень рад. – Милтон захлопнул дверь и пригласил: – Сюда, пожалуйста. – Он указал на открытую дверь гостиной.
Дау двинулся в комнату.
– Что за черт? – Стэнли смятенно обернулся к брату. – Я же… в ресторане… – он задохнулся.
– Сейчас разберемся. – Милтон хлопнул его по плечу и прошел вслед за гостем. – Присаживайтесь.
Дау остановился у стеллажа с книгами. Стеллаж был во всю стену, от пола до потолка; книги по минералогии, геологии, географии, классика, художественные альбомы. На одной из полок фотография – Джулия с Лиз на руках. Джулия, яркая брюнетка, смеялась, а светловолосая, сероглазая Лиз – копия отца – смотрела серьезно, с недетским достоинством. Малышка была в маминой шляпе и оттого в свои три года выглядела на все шесть.
Дау поглядел на снимок, затем отвернулся, нервным движением снял очки. Без темных стекол его глаза оказались огромными; Милтона оторопь взяла. В жизни не видал подобных глаз – сплошь зеленовато-коричневых, нечеловеческих.
Гость смешался.
– Я… не совсем то, что вы думаете, – начал он. Дау явился сюда по делу, однако при виде фотографии оно вылетело у него из головы. Он собрался с мыслями, поглядел на застрявшего в дверях Стэнли и обратился к Милтону: – Мистер Стэр, ваш брат не вполне здоров…
– Милт, это пришелец, – заявил Стэнли. – Инопланетянин.
– В сущности, да, – подтвердил Дау, снова бросил взгляд на фото Джулии с дочкой. – Но я хотел поговорить не об этом. Мистер Стэр, я был в «Мажи Ориенталь», когда с вашим братом случился припадок. Видите ли, я, как у вас говорят, экстрасенс…
– Стоп. – Милтон опустился на диван, с силой сжал виски. Предметы в комнате раздвоились, стали шире, приобрели странную прозрачность по бокам. – Стэн, бренди. В кухне. Неси сюда. Пришелец?
– Ну да. Так вот, я могу ему помочь…
– Пришелец? – повторил Милтон, явственно ощущая, как диван под ним отрывается от пола и начинает парить в воздухе. За последние дни произошло столько невозможных событий, что он готов был поверить даже в пришествие инопланетян. Тем более, что Дау, с его громадными глазами, вполне тянул на гуманоида с иной планеты. – Безумие какое-то… – Милтону подумалось, что либо он спятил, вслед за своими близкими, либо это чей-то злой розыгрыш. Злой – не то слово…
Стэнли принес с кухни бутылку с бренди и три широких бокала, которые надел на пальцы. Он составил бокалы на кофейный столик, деловито разлил бренди. Лицо светилось.
– Милт, если Дау нас пригласит, мы улетим отсюда ко всем чертям.
– А если не пригласит?
– Все равно улетим. Правда? – Стэнли протянул гостю бокал с темно-желтой жидкостью.
Дау взял бокал, вновь оглянулся на стеллаж. Фотография неодолимо его притягивала.
– Вы возьмете нас с собой? – спросил Стэнли, ни минуты не сомневаясь, что ему не откажут.
«Нет», – хотел сказать Милтон, различив в Дау внутреннее напряжение, некую ложь.
– Если командир позволит – наш корабль к вашим услугам, – ответил пришелец.
* * *
Лоцман захлопнул книгу.
– Зло берет. Попались, как малые дети!
– О чем ты? – не понял Ингмар.
– Я говорю: все их беды – от Дау. Он же экстрасенс. Сводит людей с ума, заставляет творить Змей знает что. Хорош гусь! Совестливый, так его и растак: на фото оглядывается, хвост поджимает. У него, видите ли, приказ, но ему стыдно.
– Н-да… – протянул Ингмар. – Однако Рафаэль прав: в нашем хозяйстве это единственная книга, которая сделана по-настоящему.
Лоцмана охватило желание немедля что-то предпринять. Он стиснул «Последнего дарханца» в ладонях.
– Твой туман, ведущий в иномирье, – северянин поглядел ему в глаза, – ощущение от него похоже на это?
