Таким образом, у Сары Бичем появился очередной аргумент в пользу решения ее матери – родить дитя от безымянного донора.
Утром Сара с трудом разлепила глаза. Урывочные и бредовые сновидения только сильнее утомили ее.
Она бы хотела нейтрализовать то впечатление, которое оказало на нее внезапное появление Гвидо Барбери. Увидев его по прошествии десяти лет, она, странное дело, не вспомнила о тех муках и потерях, которые случились из-за нелепого замужества, на ум приходили только их роман и безапелляционное желание Гвидо сделать ее своей женой. Сара добровольно вернула к жизни эти угасшие воспоминания, заглушив обиду и гнев. Она позволила ему прикоснуться к себе, соблазнять поцелуями, как безмозглую куклу тащить в темноту, не потрудившись скрыть своих нехитрых желаний.
Речи не могло идти о том, чтобы она отправилась завтракать с Дэйвом и Пат на яхту Гвидо.
Было почти одиннадцать. До отбытия, запланированного на полдень, оставалось время прогуляться.
Сара скинула сандалии, взяла их в руку за кожаные тесемки и пошла по укатанной морем гальке босыми ногами, осторожно ступая, словно балансируя на канате. Ветерок трепал волосы и материю легкой блузы с одной стороны, жаркое летнее солнце жгло с другой.
– Доброе утро, Сара! – окликнул ее знакомый голос.
Сара не спешила смотреть на него.
– Я здесь! – сообщил Гвидо, в два прыжка оказавшийся возле нее. – Позволь мне посмотреть на тебя, – сказал он, встав напротив и положив руки ей на плечи. – С этим хвостиком и в коротеньких шортах ты мила, как первокурсница.
– Давай без пошлостей, – хмуро попросила его Сара.
– Какие пошлости?! Я лишь рад заметить, что у моей бывшей женушки еще есть шанс.
– Очень ценю твое участие, – усмехнулась Сара. – Но не опоздал ли ты с этим?
– Женщина юна, пока она способна краснеть со стыда, – изрек Гвидо, проведя тыльной стороной ладони по ее пылающей щеке.
– Не путай с краской негодования, – парировала она.
– Отчего ты не пришла позавтракать вместе с твоими друзьями? – осведомился Гвидо Барбери.
– Абстинентный синдром не позволил, – отшутилась она.
– Ты всегда язвила, когда нервничала, – не скрывая удовольствия, заметил Гвидо.
– Это раньше так было. Теперь я язвлю постоянно, – заверила его Сара.
– Раз уж ты решила проигнорировать завтрак со мной, позволь угостить тебя кофе в здешнем кафе.
– Я уже пила сегодня кофе, – сообщила Сара.
– Тогда я провожу тебя на борт.
– И в эскорте я тоже не нуждаюсь, – отрезала она.
– Почему мы не можем попробовать снова? – повысив голос, спросил ее Гвидо.
– Есть вещи, которые я боюсь повторять, – серьезно проговорила Сара.
– Хотел бы я знать, о чем ты сейчас говоришь, – проникновенно произнес он. – Тут неподалеку кафе. Посиди немного со мной… Я очень прошу тебя, Сара.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Сидя за столиком под желтым зонтиком, они смотрели друг на друга. Лица приобрели своеобразный цыплячий оттенок, отчего выглядели забавными. Гвидо улыбнулся, улыбнулась и Сара.
Сонный официант доплелся, наконец, до их столика, разлепил уста и пробормотал неубедительное приветствие. Сара и Гвидо сделали заказ, парень что-то лениво черкнул в блокнотике, побрел прочь.
Посетители с пониманием и сочувствием относились к такой нерасторопности обслуги, списывая ее на жару.
– Очень жаль, что вы сегодня отплываете, – искренне произнес Гвидо, взяв Сару за руку. – Отчего ты такая удрученная?
– Я очень устала. Этим вечером вылетаю в Лондон. Возвращаюсь к работе, – честно призналась Сара.
– Ну да, работа, – улыбнулся Гвидо. – Твои друзья Пат и Дэйв вывели меня этим утром из заблуждения. Разъяснили, что ты успешная бизнес-леди.
– Вот как, – равнодушно отозвалась Сара.
– Оказывается, вы дружите уже шесть лет. Про брак со мной, насколько я понял, ты ничего им не сказала, – с обидой произнес он.
– А ты сказал? – Да.
– Зачем?
– Было желание удивить. Пат все верещала и верещала о каких-то пустяках, а я возьми да и спроси, как там поживает моя бывшая супруга Сара Бичем. Они, конечно, оба выпучили глаза, проглотили языки, потом оправились и засыпали меня всякими глупыми вопросами. Каково? Кажется, именно это ты высокомерно называешь ребячливостью? – поинтересовался Гвидо.
– Зачем ты это сделал? – повторила вопрос Сара.
– Вы лучшие друзья, ты знаешь о них все, а они кое о чем даже не подозревают. Это не справедливо. Ты так не считаешь?
– И ты теперь восстанавливаешь справедливость? Начни с защиты прав американских индейцев и австралийских аборигенов, – предложила ему Сара.
– А ведь они доверяют тебе свои счета, – глубокомысленно произнес Гвидо Барбери.
– Они доверили мне их тогда, когда доверять было практически нечего. В отличие от тебя, Их финансовыми гениями не назовешь. Поэтому риск Смитонов минимален.
Гвидо нежно придерживал руку Сары на своей раскрытой ладони, но внезапно, с силой сомкнув пальцы, сжал ее запястье.
– Я позволил тебе взбрыкнуть вчера ночью. Но мое намерение в отношении тебя не изменилось. Поэтому молчи и слушай, – прошипел он.
– Отпусти, мне больно, – дернула на себя руку Сара.
– Ты не первая, кто испытывает боль. Попридержи свои крокодиловы слезы и выслушай мою версию… Я и вся моя родня сочувствовали тебе, когда случился выкидыш. Отец готов был выписать чек на любую сумму, чтобы оплатить лечение. Ты положила чек на четверть миллиона фунтов стерлингов в карман и счастливо отбыла в Лондон, избавившись от докучливого балласта.
– Замолчи! Никогда не поверю, что ты был так слеп. Нет. Эти твои родственницы, мамаша и дочь, как уж только ни старались со своими приспешниками, чтобы спровоцировать выкидыш. Тебе же больше нравилось пребывать в неведении. Отдал меня им на растерзание и уши заткнул. А теперь вздумал меня во всем винить. Нет уж, не позволю.
– Ты была взвинчена, тебя все раздражало. Доктор сказал, что это гормоны, – оправдывался Гвидо.
– Ха! – выкрикнула Сара. – А врач-то, чей был? С чьего голоса пел этот добрый доктор? Кто там вообще был на моей стороне, если даже муж не желал меня слушать? Гормоны! А если даже и гормоны? Мне же было плохо. Я была во враждебном мне кругу. Восемнадцатилетняя, в чужой стране. Муж полностью поглощен своей работой и тем, что купается в обожании своих маменек-нянюшек. А я как кусок свежатины в клетке у разъяренных тигров. Твоя бесценная кузина Катарина снисходила до разговора со мной по-английски только для того, чтобы объяснить, что на самом деле она и есть твоя истинная любовь. И готова меня со свету сжить, лишь бы вернуть себе твое расположение. А ее мамаша брызгала на меня слюной и рассыпала проклятья, неся несуразицу на своем ломаном английском. В то время как твоя матушка тоже не считала нужным за меня заступаться. Ну, конечно же, она ведь не понимает ни слова по-английски. А я запиралась в своей комнате и причитала: «Только бы не потерять ребенка, только бы не потерять ребенка», – свирепо подытожила Сара Бичем и замолчала.
