Тварь внутри тоскливо выла: «Не то…». За стеклянной дверью террасы на скомканных черных шелковых простынях широкой кровати спал измотанный бурной ночью мужчина.
Я сделала еще глоток, оглянувшись на приоткрытую дверь. Из горла волчьим воем готов был сорваться единственный вопрос: «Нах-х-хрена-а-а-а?»
А ведь всё было прекрасно тем августовским днем…
***
Этот день был самым важным в жизни Оксанки!
Еще с утра начались приготовления. Сперва я лечила подругу от похмелья после веселого девичника. Хорошо, что предусмотрительно осталась ночевать в их с Никитой таунхаусе.
Жениха дома не было. Он должен был прибыть за невестой завтра из своей холостяцкой квартиры и до дня свадьбы не видеть невесту. Даже чуть-чуть.
С утра мы с подругой успели только наспех позавтракать кофе с яичницей, а в десять уже пришел парикмахер, визажист и фотограф. А также вся Оксанкина родня женского пола для участия в ультрамодной фотосессии — подготовка невесты.
Я подкрасилась сама, а от услуг парикмахера и вовсе отказалась, уложив волосы объемными крупными локонами, просто проведя по ним пальцами.
Девушка-парикмахер все восхищалась моими послушными ухоженными волосами, которые так красиво вьются от природы.
Где подруга отыскала такое нежное свадебное платье для меня так и осталось загадкой. Сказала только, что ездила вместе с Ириной в Москву. Да, свою свекровь она называла просто по имени, и отношения у них были очень теплые. Несмотря на разницу в социальном положении, родители Никиты приняли невестку благосклонно.
Полагаю, что платье Оксанке шили под заказ у какого-нибудь модного дизайнера. Изящный верх, сидел как влитой, а переход к многослойной воздушной шифоновой юбке украшали нежные цветы из натурального шёлка. Шелковый шифон на юбке был такой тонкий и мягкий, что больше походил на плотные клубы белого тумана, опутывающего силуэт девушки. Ни каких кринолинов.
Своих двоюродных сестер, пару университетских подруг и меня Оксанка нарядила на западный манер подружками невесты в атласные платья фиалкового цвета, отличались только фасоны. Единственной уступкой, на которую я уговорила подругу, было то, что мое платье было на несколько тонов темнее.
В двенадцать подъехал лимузин с женихом и машины свадебного кортежа. И еще один фотограф…
Свадьба была запланирована с размахом. Перед официальной частью жениху и невесте предстояло сделать еще ряд фотосессий. А потом ехать за город, где была арендована база отдыха для проведения выездной церемонии, а потом и банкета.
Скромная такая свадебка на триста человек.
Я такое видела только в кино. В саду на берегу красивого искусственного пруда была сооружена большая цветочная арка. Между прочим, из живых цветов. Страшно предположить, сколько могло это стоить! Под аркой располагался стол для сотрудника загса, проводившего регистрацию. Дальше стояли стулья для приглашенных гостей. По бокам высились белые скульптуры, так же украшенные живыми цветами. Чуть поодаль, на возвышении играла живая музыка. А дальше уже были установлены шатры для банкета.
Свадьба единственного сына крупного чиновника и владелицы медиахолдинга не могла быть скромной.
Со стороны невесты приглашенных было немного — родственники и несколько друзей. Со стороны жениха присутствовала вся верхушка городской элиты. Свадьбы такого уровня устраиваются не для веселья — это в первую очередь статусные мероприятия…
После церемонии и фотосессии молодоженов гостей рассадили за столы. Здесь уже не было ни одного фотографа. Приглашенные были такого уровня, что любая съемка была запрещена (нас — гостей со стороны невесты, предупредили об этом заранее).
Я оказалась за столом холостяков вместе с одной из сестер Оксаны, остальные гости за нашим столиком были со стороны жениха, и знакома я была только с Новиковым. Причем еще по тем временам, когда считалась девушкой Никиты. По чьей-то задумке, Вову посадили рядом со мной, и мы с ним спокойно беседовали без всякого стеснения, так как иногда встречались у наших теперь уже общих друзей.
— Если честно, я сегодня рад вдвойне. Рад за своего друга, и рад, что он женился не на тебе. — сказал Вова, склонившись ко мне.
— Почему? — я недоуменно подняла брови.
— Потому что теперь я могу весь вечер танцевать с самой красивой девушкой. — он лукаво улыбнулся и предложил мне руку.
Мы танцевали два танца подряд, весело переговаривались, ничего лишнего мой партнер себе не позволял, но я постоянно чувствовала на себе чей-то прожигающий взгляд. Потом Владимира позвал ведущий поздравлять молодоженов от имени друзей жениха, а я взяла бокал шампанского у официанта и отошла поближе к пруду.
— Тебя сложно поймать. — я не успела заметить, когда Новожилов оказался рядом. — Вовка весь вечер от тебя не отходит.
— Я не помню, когда мы успели перейти на «ты»? — не смогла сдержаться от шпильки, хотя нарываться не стоило — дядя Никиты был в правлении банка, что было совсем не безопасно для карьеры.
— Расслабься! — после таких слов я всегда начинаю напрягаться. А мужчина напротив выглядел расслабленным, но лишь внешне — он напоминал удава подзывающего поближе глупых бандерлогов. — Мы не на собеседовании, а в более приятной обстановке. — он оперся рукой о перила позади меня и сейчас склонился непозволительно близко, нарушая границы личного пространства. — Не пойму, почему ты до сих пор остаешься в этом захолустье? Я видел, какой прорыв ты совершила всего за несколько месяцев. Зачем зарывать здесь такой талант? Я могу устроить твой перевод в Главный офис в ближайшее время, разумеется, с повышением… Хочешь в Москву?
Я смотрела в серые глаза мужчины, который прямым текстом предлагал мне протекцию, а по сути, просто собирался купить. Его взгляд скользил по моим губам, шее, груди. Нет. Здесь на виду у всех, он никогда не переступит черту дозволенного, но если я приму предложение…
— Хочу. — прозвучало ровно и немного цинично. Новожилов усмехнулся, получив желаемый ответ.
Крепкая мужская рука обхватила меня за талию и притянула к себе совершенно внезапно.
— Я украду вашу даму всего на один танец? — раздалось у меня над ухом адресованное Новожилову, и прежде, чем обескураженный Дмитрий успел возразить, меня утянули на танцпол.
— Тебе не кажется, что было грубо избегать меня все это время? — спросил Олег Аверин (а это оказался именно он) прижимая меня к себе в танце гораздо сильнее положенного. Я прекрасно
