– Рена! – настойчиво и более громко произнес Дарн.
Эхо его голоса резануло стеклом по ненастоящей, нагнетающей жути тишине. Он в очередной раз нервно и бегло обшарил взглядом комнату и задержал его на холсте. Теперь он разглядел их – крохотные точки, оставленные на пустоте полотна самым кончиком щетины кисти. Часть их была рассредоточена в нижней части холста, а часть – в верхней. Как показалось сначала, их расположение не имело какой либо упорядоченности. Но стоило вглядеться внимательнее, и начала просматриваться некая последовательность разброса точек.
Рука инстинктивно потянулась к кисти, обмакнула щетину в краску и принялась за дело. Выводимые Векториусом линии соединяли точки одну за одной. В результате в нижней части холста получился изломанный замкнутый горизонтальный эллипс. В верхней части полотна кисть создала два небольших замкнутых контура, похожих по форме на лежащие на боку лимоны.
Отступив на пару шагов назад, Дарн не сразу понял, что за изображение у него получилось. Но через мгновение обжигающий сознание ужас пронизал его тело. Два лимонообразных объекта, ставшие глазами, сузились, а кривой эллипс внизу картины зашевелился, оказавшись мерзкой пастью:
– ПОКАЖИ! – прогремел в голове Векториуса громоподобный голос.
Дарн невольно отодвигался от картины, пятясь назад.
– ПОКАЖИ НАМ! – вновь зазвучал раскат в голове, а нарисованные очертания пасти на холсте шевелились согласно произносимым словам.
Дарн, отступая, наткнулся на стул, ноги его заплелись, и он повалился на пол. Глаз от говорящей картины он оторвать не мог.
– ПОКАЖИ НАМ!
Векториус отползал от картины по полу.
– Кто это? Что показать? – дрогнувшим голосом вопросил он.
Но пояснений не последовало. То, что начало происходить, вновь заставило замереть трепещущего правителя южных островов. Полотно начало выпячиваться, словно его кто-то прогибал с задней стороны мольберта. Белая субстанция формировалась в нечто червеобразное, выбирающееся из потустороннего пространства. Глаза и рот, изображенные Дарном, вели себя теперь, как естественные органы порожденного из ничего существа.
За продолговатой змеевидной частью толщиной как раз с величину полотна в реальность ввалились первые две конечности. Они были узловатыми, словно с несколькими коленными суставами, расположенными близко друг к другу. Далее вновь тянулось туловище, части которого, выбираясь из холста, разбухали, словно расслабившееся брюхо толстяка. Еще несколько конечностей, Векториус не считал, сколько именно, выбрались в его мир, в его покои, где он, лежа на полу, был не в силах противостоять собственному сознанию, охваченному сковывающим ужасом.
Уродливое существо цвета меловой кучи целиком очутилось в комнате, после чего дрожащий мольберт опрокинулся на пол. Десяток пружинящих конечностей отходящих от продолговатого туловища делал существо отдаленно похожим на сороконожку.
Отвратительное создание двинулось к Векториусу через комнату. Мужчина начал отползать, дергаясь, как в бешеном припадке. Он сумел подняться на ноги и броситься к двери. Выскочив из комнаты, он очутился в коридоре. Но это был совсем не тот широкий и светлый коридор, по которому он проходил десятки тысяч раз за время своего проживания во дворце. Этот коридор давил багровым цветом неровных каменистых стен, сочащихся пузырящейся темной слизью. Низкий свод потолка был покрыт мириадами микроскопических бурых сталактитов.
Дверь, из которой Дарн выбежал, заполнилась белой массой преследующего его существа.
– ПОКАЖИ НАМ! – ревела рожденная его кистью пасть.
Векториус бросился бежать. Кто такая эта Элливиана, он не знал. Где он находился, и чьих рук делом была подмена окружения, тоже не имел понятия. Что с ним могло сделать многоногое существо, было страшно представить. Горькая мысль об исчезновении Рены сверлила и без того пораженный рассудок.
Оглянувшись назад, он увидел, что существо преследует его, перемещаясь с пола на стену, со стены на усеянный бурым налетом потолок, и вновь на стену и пол. Там, где проносилась уродливая фигура, за ней оставались толстые шлейфы бледной пустоты. Нелепо, но быстро перебирающая кривыми конечностями тварь стирала за собой визуальное окружение, словно влажная тряпка толстый слой пыли с полированной поверхности.
Существо настигало, а коридору, уходящему вдаль, не было конца.
– ПОКАЖИ ЕЕ НАМ! – гулким шепотом принуждало существо.
Векториус выжимал из себя все силы, но чувствовал, что все равно не оторвется от твари.
– ПОКАЖИ…
Дарн упал на пол, на четвереньки. Глаза непроизвольно зажмурились, и его начало тошнить. Рвало жестоко и довольно долго, как после сильнейшего пищевого отравления. Когда организм выжал все возможное количество жидкости, и последние спазмы прекратились, Векториус открыл застланные от натуги слезами глаза. Перед ним была большая черная лужа, от которой исходил отвратительный гнилостный смрад.
Он медленно осмотрел обстановку перед собой. Это были не его покои, а какая-то незнакомая комната с низким, повисшим футах в десяти от деревянного пола, потолком. В стене, которую он видел перед собой, находилось овальное окно, две рамы пересекали его по диагонали. Сквозь вертикальный овал этого оконного проема в помещение проникал яркий и теплый свет Диска, образуя на плиточном полу оранжевую проекцию с тенью в форме знака Незримого. По обе стороны от окна стояли одинаковые продолговатые шкафы, полки которых были заполнены разноцветными корешками книг.
На нем была пропитавшаяся запахом его пота ночная пижама бежевого цвета. Он одной провел одной рукой по лицу и снова уперся ею в пол. Лицо обросло неопрятной неровной бородой длиной, наверное, в целый дюйм.
– Ваше Величество? – услышал он позади себя мужской голос.
Король, продолжая стоять на четвереньках и отплевываясь, через силу обернулся назад. Над ним чуть склонился и настороженно вглядывался в его глаза очень знакомый человек. Черты его немолодого лица были резкими, но не отталкивающими. Голубые глаза и светлые волнистые волосы, широкие плечи и в целом могучая фигура. Кто же он?..
– Рэндольф? – прохрипел Дарн, не узнав собственного голоса.
– Векториус! – будто не веря в чудо, просияв, воскликнул блондин. – Векториус, то есть, Ваше Величество, вы узнали меня!
– Что… – Дарн снова тяжело прокашлялся и оторвал руки от пола, оставшись сидеть на коленях. – Что происходит, где я?
– Слава Незримому! Помогите королю сесть на кровать! – возбужденно распорядился Рэндольф.
Тут же рядом с правителем возникли двое мужчин, которые, судя по одеждам, являлись лекарями, и, подняв его под руки с пола, заботливо усадили на край кровати, с которой он несколькими мгновениями ранее лихо соскочил на пол.
– Рэндольф, что со мной, где я?
– Вы в центральном храме, в комнате настоятеля. В последний раз мы решили, что находиться здесь вам будет, и полезнее, и удобнее.
– В последний раз? – хрипло переспросил Дарн.
Рэндольф коротко взглянул на лекарей, те молча и понимающе смотрели в ответ.
– Векториус, – вздохнув, начал блондин, – то, что ты хочешь узнать, слушать будет не просто. И, боюсь, в двух словах всего передать не получится.
– Что это значит? – король попытался встать, но тело ему подчинялось плохо, а лекари тут же воспрепятствовали попытке Дарна подняться с кровати. – Что происходит? Где Рена? С ней все в порядке?
– Наверное, да, – неопределенно ответил Рэндольф, с неприязнью рассматривая черную жидкость, извергшуюся из короля.
– Почему – наверное? Как это понимать? Что с ней? – требовательно вопросил правитель и закашлялся.
– Думаю, что с этой женщиной все хорошо, – поджав губы, ответил Рэндольф. – Господа, будьте добры, оставьте нас.
Лекари поклонились и поспешили удалиться из комнаты. Рэндольф настоял, чтобы король прилег, пока он будет давать ему разъяснения по поводу всего происходящего. Дарн не стал сопротивляться и позволил Рэндольфу помочь себе устроиться поудобнее в горизонтальном положении.
В аккуратных движениях блондина чувствовалась уверенность и сила. Рэндольф Милгрей приходился Векториусу племянником и, в общем-то, единственным оставшимся в живых родственником. Помимо этого он был его самым близким другом и доверенным лицом во всех делах, в которых по той или иной причине не мог принять личного участия король. Ныне его племянник выглядел старше своего дяди, поскольку полученный когда-то Векториусом перстень с кристалликом, заряженным магической энергией от древнего артефакта, замедлял его старение. Вспомнив о перстне, Дарн обнаружил, что его нет на пальце, где он должен был быть.
– Векториус, – усевшись рядом на его кровати, заговорил племянник. – Во-первых, надо сказать, что я безумно рад, что ты выкарабкался из того, что с тобой творилось в последнее время.
