Мой дикий и продолжительный смех, до самых слёз, привёл хозяйку медицинского центра в состояние недоумения. Дождавшись, когда я закончу смеяться, Элия спросила:
- Командир, я что-то не так сказала?
- Всё нормально, девочка. Ты разбирала фразу Демида Ярославича только с медицинской точки зрения, а у неё существует ещё множество образных значений, одно из которых, в простой разговорной речи, употребляется для коррекции мыслительных процессов других разумных.
- Теперь мне стало понятно, командир. Этой фразой отец Ивана Демидыча внёс некоторую коррекцию в мыслительные процессы других землян.
- Можно и так сказать, Эля. Наш родной язык не зря называют великим и могучим. В нём многое надо воспринимать не в дословном смысле, а в образном сочетании. Думаю, что когда ты подольше пообщаешься с землянами, то начнёшь понимать это.
- Благодарю за ответ и совет, командир.
- Как там Ярославна и мои дети?
- Дети покушали и теперь спят. Для укрепления их костной и мышечной структуры, уровень гравитационной составляющей в медкапсуле переведён из импульсного в плавно-волновой режим. Он плавно меняется от уровня гравитации на Реуле, до полуторного уровня гравитации соответствующей уровню Земли. Такая форма гравитационного воздействия позволит им раньше начать самостоятельно передвигаться на своих ногах. Через четыре-пять дней закончится полная адаптация и детей уже можно будет не погружать в медицинские капсулы. Самочувствие вашей жены Ярославны в норме, она в данный момент находится в столовой, завтракает.
- Ну что же, Элия, пойдём навестим вашу столовую и всех собравшихся. Наших красавиц тоже не помешает хорошо покормить, - сказал я показывая взглядом на двух кошечек.
Когда наша дружная компания подошла к дверям столовой, я первым зашел и с порога поздоровался с присутствующими:
- Всем доброго дня и приятного аппетита, - а потом подошел и поцеловал Ярославну, после чего негромко сказал, - рад тебя видеть, Солнышко.
Взгляд моей тёщи явственно говорил о том, что будь её воля, она бы меня самого съела на завтрак, но радостный вскрик Вереславы перевёл всё внимание Арины Родаславны на неё.
- Ратка, девочка моя, ты тут откуда взялась?
Рысь быстро подбежала к Вереславе и начала ласкаться об её руки как обычная домашняя кошка. Всё внимание присутствующих было обращено на радостную встречу...
- Вереслава, если не трудно, покорми Ратку и нашу красавицу Тари, - попросил я старшую сестру Ярославны, - они ещё с утра ничего не ели.
- Стась, мы их с сестрой сейчас покормим, - тут же подскочила с места Яра, сияющая после моего поцелуя.
- Вот и прекрасно.
- Здрав будь, Станислав Иваныч, - произнёс подошедший Демидыч, - ты нам обскажи, скока нам ещё времени в ентих больничных застенках находиться придётся?
- Так я, Иван Демидыч, затем и пришел, чтобы освободить вас, да в люди вывести, - ответил я улыбаясь, - вот только для начала определиться надо, кто из вас с кем жить будет? Домов-то у меня в городе не очень много, так что каждому персональную хату в два или три этажа выделить не смогу. Я пока всего лишь определился, кого в три дома заселять буду.
- Скажите, Станислав Иваныч, а у вас все дома только в городе? Может у вас тут деревеньки какие-нибудь имеются, а то я как-то непривычный к городской жизни? - спросил отец Демидыча.
- Насчет загородного жилья, Демид Ярославич, вам нужно к Ярославне обращаться. Это она у нас владелица персональной загородной дачи.
- В каком смысле персональной загородной дачи? - встряла в наш разговор тёща.
- В самом прямом. У неё персональный участок за городом, можно сказать ферма с полями, который так и называется "Дача Ярославны".
Арина Родаславна моментально отведя Ярославну в сторонку, от жующих с урчанием Ратки и Тари, начала с ней шептаться. Глядя на их партизанское общение я понял, что мои мечты о том, чтобы тёща жила как можно дальше от моего дома, скорее всего сбудутся.
- Иваныч, ты так мне и не обсказал про то, кого уже в три дома на житьё наметил? - сказал Демидыч.
- В один из домов заселятся "родственники" Элии, Руян и Тариса, - молодая пара услышав это засияла от счастья, - а два других, я приготовил, как свадебные подарки твоим внукам, Иван Демидыч, чтобы каждый из них мог начать свою семейную жизнь в собственном доме, - после этих слов ещё две пары озарились счастливыми лицами.
- А остальные теперича как же? - не унимался Иван.
- А вот это вы сами сейчас и определите, кому и с кем жить дальше придётся? То, что вам с Вереславой будет отдельный дом, можешь даже не сомневаться, друг мой, а вот куда заселить Ирину и твоего отца, это уже вам на своём семейном совете решать. Дмитрию с Маришкой и дочкой тоже надо определяться, одни они будут жить в доме или кого-то из родственников к себе возьмут, чтобы за маленькой Ярославной присмотр был.
- Вот же, ёшкин кот, - забурчал себе под нос Демидыч, - загаднул ты нам задачку, Станислав Иваныч. Такое же с кондачка не решается, а девки енту тему долго мусолить будут.
- Вот, чтобы они её долго не мусолили, ты возьми и реши со своим отцом этот вопрос. У вас есть один час на решение данного вопроса, а я пока тут другими делами займусь, - после чего я развернулся, нашел взглядом хозяйку медицинского центра и продолжил обращаясь к ней, - Элия, пока они тут всё обсудят, пойдём наши дела порешаем.
Мы вдвоём покинули помещение столовой, оставив всех остальных принимать решение по обозначенному мною вопросу. Эля похоже стала лучше понимать меня, потому что спросила меня лишь когда мы шли по коридору:
- Командир, как я поняла, вам сейчас нужен отдельный медблок, где мы можем поговорить без присутствия кого-либо.
- Совершенно верно, девочка, ты всё правильно поняла. Но прежде, чем мы с тобой будем о чём-то говорить, мне нужно попасть в диагностическую капсулу.
- Что-то случилось, командир? - тут же насторожилась Элия.
- Пока не знаю, Эля. Поэтому мне и нужна срочная диагностика. У нас с тобой всего один час в наличии.
- В таком случае, нам сюда, - и она показала на ближайшую дверь, - здесь находится моя личная лаборатория с полным набором медицинских капсул. В неё, ни у кого, кроме меня, нет доступа. Так что, там никто, из медицинского персонала, нам не помешает.
Зайдя в лабораторию, Элия сразу же показала мне на непривычного вида капсулу, в виде большого вытянутого яйца четырёхметровой длины.
- Вам в неё, командир. Эту необычную диагностическую капсулу вы привезли с военной базы арконийцев. Как мне объяснила Дара, вам их подарили за какую-то помощь в ремонте. Не смотря на непривычный вид, возможностей у неё намного больше, чем у наших диагностических капсул на планетарном корабле-разведчике. Честно говоря, я до сих пор поражена всеми её возможностями.
- В таком случае, девочка, запустишь самую полную диагностику.
- Принято.
Пока я раздевался, половинка яйцеобразной капсулы плавно приподнялась на полметра и отошла в сторону стены, зависнув в воздухе. Мне оставалось лишь занять своё место внутри неё...
Верхняя половинка медицинской капсулы также плавно вернулась на своё место. В отличие от прошлых моих посещений корабельных медкапсул, моё сознание никуда не исчезло. Даже оказавшись в полной темноте, я ощущал, как мое тело словно бы обдувает лёгкий энергетический ветерок. Этот необычный энергетический ветерок снимал любое напряжение в мышцах моего тела и создавал состояние полного умиротворения. Вот так наверное чувствует себя младенец в утробе матери, неожиданно пришло мне в голову необычное сравнение. Эта мысль породила у меня странное желание увидеть свою мать. Но даже переход в изменённое состояние не дал мне возможности вспомнить её лицо. Я словно бы натыкался на непреодолимую преграду, за которой скрывался образ родного мне человека.
На протяжении всей моей жизни неудачи никогда не могли заставить меня опускать руки. Они всего лишь давали мне возможность остановиться, хорошенько обдумать все мельчайшие детали, а после принять наиболее правильное решение. Поэтому и сейчас я решил пойти тем же путём. Вспоминая свою жизнь мне пришлось всё глубже и глубже погружаться в своё прошлое. Яркие моменты жизни вспоминались довольно легко, но чем дальше я уходил в сторону своего детства, тем труднее удавалось восстанавливать события прошлых лет. Самое раннее воспоминание, которое мне удалось извлечь из неимоверных глубин своей памяти, показывало, как я, в полном одиночестве, замерзший и голодный, четырёхлетним мальчишкой стоял на крыльце большого детского дома имени всесоюзного старосты Михаила Ивановича Калинина. Любые попытки проникнуть глубже в прошлое, натыкались на непреодолимую преграду...
Все дальнейшие попытки узнать побольше о своём детстве мне пришлось прекратить, так как диагностическая капсула открылась. Первое что мне бросилось в глаза, это какой-то странный, задумчиво-удивлённый, взгляд Элии.
