– Правда, пап. Только поговорил и отпустил.
– Что он хотел? – теперь настрой у родителя был совершенно иной, чем в начале беседы. Явно не ожидал, что мои слезы имеют отношение к этому человеку. Наверное, думал, что снова скучаю по маме. И лучше бы в самом деле это оказалось простой тоской.
– Он хотел, чтобы я надавила на тебя, и ты сделал то, что он хочет.
– Что будет, если я откажу?
Во рту пересохло, я смотрела на родителя, и язык не поворачивался произнести вслух все сказанное тем монстром.
– Ева, что он сказал?
– Сказал, что отправит тебя на нары туалет мыть… – вторую часть его угрозы так и не осмелилась озвучить. “Сделает меня своей вещью”… Но ведь так не бывает. Люди не могут принадлежать другим людям.
– Мерзавец! – поднялся папа на ноги и начал измерять кухню шагами, так же, как это делала я днем ранее. – До дочери моей добрался, подонок!
– И это не все, – прервала поток мужского праведного гнева.
– Говори, – встал посреди кухни, засунув руки в карманы брюк и хмуро смотря на меня.
– Настя разбила машину какого-то авторитетного человека, и этот Адам сказал ей, что если я не приду в понедельник с положительным ответом по его вопросу, то Настя пойдет на панель рассчитываться с долгом, – поморщилась, увидев выражение лица родителя.
В такой ярости я не видела его ни разу в жизни. Несколько минут затишья, и должен был последовать взрыв. Но папа лишь набрал в грудь побольше воздуха, прикрыл глаза и шумно выдохнул.
– Папа, кто он такой? – наконец-то задала вопрос, терзающий меня с пятницы. – Разве он действительно может выполнить все эти угрозы?
– Он, Ева… Как бы корректнее сказать… – устало провел рукой по волосам.
– Говори как есть.
– Ублюдок он. Бандит, криминальный авторитет под личиной бизнесмена.
– И что ему нужно от тебя?
– Хочет, чтобы я подпись поставил на вырубку заповедной зоны.
– Но это же незаконно, – теперь пришла моя очередь удивленно хлопать глазами.
– Именно.
– И как быть? Ты подпишешь? – сердце так громко билось в волнении, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
– Не беспокойся об этом, я решу вопрос. И, конечно, ни на какую встречу ты больше не пойдешь.
– Но он сказал… – начала спорить.
Удар кулака по столу заставил подскочить на кресле.
– Нет и точка! – сказал бескомпромиссным тоном. – Я со всем разберусь.
– А как же Настя?
– Настя? – потер переносицу, зажмурившись. – Надо с ней поговорить и узнать детали этого ее долга.
– Тогда я разбужу ее, – всполошилась, побежав в мамину мастерскую.
– Она здесь? – удивленно посмотрел на меня отец.
– Да, ночевала у нас.
– Буди и ждите меня здесь, я пока в душ, – устало выдохнул.
– Спасибо, пап! – подбежала к нему, крепко обнимая. – Ты самый лучший, – чмокнула в щеку и пошла поднимать подругу.
В тот миг мне казалось, что моим тревогам пришел конец. Но никогда в жизни я не заблуждалась больше, чем тогда.
Глава 9
– Добрый день, Ирина Алексеевна, – звонила папе в приемную, не находя себе места от волнения.
– Здравствуй, Ева!
– Папа еще на месте? Не знаете, в котором часу ждать его на ужин? – нашла самый безобидный предлог, чтобы разведать обстановку.
После разговора со мной и Настей вчера утром папа закрылся в кабинете, делая звонки, а после упорхнул из дома и не появлялся до самой ночи. Когда вернулся, сказал, что все под контролем и на встречу с Адамом поедет он сам. После чего чмокнул меня в лоб и ушел спать.
А я всю ночь маялась, волнуясь за папу, Зайку и за всех нас. Я хоть и верила отцу, что у него все схвачено и он со всем разберется. Но вот на душе скребли кошки. Казалось, произойдет что-то непоправимое, после чего жизнь не будет прежней. Мысленно прикидывала все возможные развития событий, пугаясь собственным фантазиям. Так и промучилась всю ночь, решив, уже что не засну и лучше дождусь утра и провожу папу. Но организм меня подвел, затянув в сон.
Проснулась, уже когда за окном светило солнце и папа давно был на работе. Поэтому сидела оставшееся время до часа икс как на иголках и не знала, чего ожидать. Все ждала, когда папа позвонит и успокоит. А после его возвращения домой мы будем вместе ужинать и смеяться над тем, насколько ситуация оказалась пустяковой, и тем, как мы раздули из мухи слона.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но время встречи давно уже миновало, а от папы так и не было вестей. И все мои сообщения оставались висеть непрочитанными, словно адресат даже и не брал телефон в руки.
– Он уехал на встречу часа три назад, Ева. Сказал не дергать его по пустякам.
– Поняла, – ощутила еще большую тревогу, не находя себе места. – Спасибо, Ирина Алексеевна. Если появится, передайте, пожалуйста, что жду его звонка.
– Хорошо, Ева.
Снова и снова пыталась дозвониться до папы, но все мои попытки оказались тщетными. Тогда набрала начальника папиной охраны, но и тот какое-то время не отвечал.
Часы показывали двадцать один час сорок восемь минут, когда я увидела входящий звонок от начальника папиной безопасности.
– Алло! Вячеслав Анатольевич, здравствуйте!
– Здравствуйте, Ева Андреевна, – говорил строго, как и всегда.
– Вячеслав Анатольевич, папа не отвечает на звонки, а время уже ночь. Что-то случилось? – сердце грохотало в груди так, что казалось проломит решетку ребер.
– Ева Андреевна, вы только не волнуйтесь, – заговорил мужчина, и у меня подогнулись ноги.
Ни один человек не начнет разговор с фразы: ”Вы только не волнуйтесь”. Значит, предчувствие не обмануло меня и с папой что-то случилось.
– Что случилось? – медленно села на диван, приготовившись к удару.
– Андрея Васильевича арестовали. Сейчас он в следственном изоляторе, но адвокат работает над тем, чтобы его выпустили под залог.
Во рту пересохло и закружилась голова. Нет, нет и еще раз нет! Мой отец – самый порядочный человек в мире – просто не мог находиться сейчас в изоляторе. Это какой-то дурной сон. Сюр. Я отказывалась в это верить.
– Как такое может быть? – не укладывалось в голове, что это не шутка.
– Я его вез домой, когда позвонила секретарь и сказала, что у него обыск в кабинете. Нашли в ящике стола наркотики и какие-то документы. Уже после этого звонка, по дороге в администрацию, нас остановил патруль, забрав Андрея Васильевича.
– Что теперь? – казалось, из меня высосали все жизненные силы. – Это же определенно подстава. Папа не мог. Должны быть записи с камер.
– Ночью камеры вышли из строя, – огорошил меня Вячеслав Анатольевич.
– Очень удобно, – почувствовала, как по щеке покатилась слеза. – Что теперь делать?
– Адвокаты уже работают, Ева Андреевна. Они найдут выход.
– Что я могу сделать? – пыталась еще как-то сдерживаться, продумывая возможные варианты помощи.
– Не волноваться и ждать новостей. Завтра с вами свяжется адвокат Андрея Васильевича. Мне очень жаль, что так вышло.
– Вы здесь ни при чем, – тихо выдохнула. – До свидания.
Сбросила вызов и разрыдалась в голос, прекрасно понимая, кто виноват в случившемся. Этот подонок, оказывается, не просто угрожал. Выполнил часть угроз, значит, и выполнение остальных страшилок не заставит себя долго ждать. А что если… Настя!
Мысли о подруге пронзили так резко, что я даже перестала всхлипывать, думая о том, что Адам пообещал Зайке, если я не приду на эту гребаную встречу с положительным ответом.
Позвонила подруге, слушая в трубке длинные гудки. Настя не ответила на звонок. Набрала ее снова и облегченно выдохнула, услышав, как одноклассница сняла трубку.
– Зайка! Ты где? С тобой все порядке? – даже подскочила на ноги, в ожидании ее ответа.
– Зайка, с тобой все в порядке? – услышала низкий мужской голос, и от лица отхлынула кровь.
В трубке раздалось глухое девичье мычание, в котором я узнала голос подруги.
– Ну же, Зайка, – говорил незнакомец, и от его голоса у меня кровь стыла в жилах, – скажи подруге, как ты.
