Он резко осекается и, видя, как с моего лица пропадает улыбка, отводит виноватый взгляд в сторону:
— Извини, — болезненно кривится. — Я идиот.
— Всё нормально, — отмахиваюсь, стараясь не выглядеть жалко. — Это уже не важно, и знаешь… Я опаздываю на пару.
— Да, конечно, — выпускает меня, отходя в сторону.
Делаю несколько шагов вперёд, когда снова слышу голос парня:
— Рад был познакомиться, Лен. Меня Костя зовут.
— Взаимно, — кидаю через плечо, ускоряя шаг.
Иду по коридору, а сердце внутри грудной клетки отчаянно сжимается. Всё что происходит со мной в последние дни так или иначе вызывает болезненные воспоминания, напоминает о провале, который разделил мою жизнь на до и после. Призраки пережитой боли и рухнувших надежд затягивают в депрессивные мысли. Это давит и не даёт сосредоточиться на действительно важных вещах. Рушит все текущие планы.
Дохожу до аудитории и прежде, чем войти, делаю пару глубоких вдохов, стараясь взять себя в руки.
— Привет, Лен, — Маша смотрит на меня с тревогой, когда сажусь рядом. — Ты себя хорошо чувствуешь? Бледная какая-то.
— Всё хорошо, — улыбаюсь. — Просто утро началось так себе…
Вспоминаю Вагнера и проблемы с ректором, которые могут возникнуть. От этого настроение портится ещё больше. Делюсь страхами с Машей.
— …Он не воспринимает мои слова в серьез, — жалуюсь обреченно. — И ему принципиально важно, чтобы выступала именно я, — смотрю с надеждой на подругу. — Не знаю, как от него избавиться. Я в полном тупике.
— У меня, если честно, мыслей вообще нет, — качает головой Маруся. — Из универа против Вагнера точно никто не пойдёт. Да и в городе он пользуется большим уважением. На каждом углу говорят про его возвращение. Им гордятся. Его любят.
— Дурдом.
— Вот именно.
Мы замолкаем, потому что преподаватель, прохаживаясь вдоль рядов, оказывается рядом с нами. Слушаю лекцию вполуха, потому что мысли то и дело возвращаются к парню, который не умеет принимать отказы.
Как же мне от него отделаться? Мозг выдаёт несколько вариантов, один из которых мне кажется очень даже удачным.
Точно! Я буду игнорировать Вагнера. Словно его нет.
Просто не буду реагировать на него и всё. Постараюсь не замечать и по возможности не вступать в диалог.
Думаю, ему быстро надоест игра в одни ворота, и он перестанет настаивать на моём выступлении.
Такой план моментально поднимает настроение, и когда мы с Машей идём на обед, я чувствую, что дышать становится легче. У меня даже получается забыть про спортсмена, но, к сожалению, ненадолго.
Как только мы переступаем порог кафешки, я сразу слышу знакомый хриплый голос и замечаю мощный разворот плеч в чёрной косухе. Он стоит спиной ко мне, а вокруг столпилось несколько девчонок, которые буквально заглядывают ему в рот, улыбаются и заигрывающе хихикают.
— Ты только посмотри на это, — усмехаюсь, поражаясь унизительному поведению девушек.
Неужели они сами не понимают, что выглядят искусственно и комично?
В это время одна из девчонок приобнимает Вагнера, чтобы их вдвоём сфотографировали.
— Давай на следующей перемене поедим? — предлагает подруга, глядя на меня с тревогой.
Но я не собираюсь менять планы из-за увиденного. Меня это ничуть не трогает.
— Я хочу есть. Пошли.
Мы изучаем меню, встаём в очередь и делаем заказ.
Даже мысли не возникает посмотреть в сторону мажора и его поклонниц. То, что сейчас происходит, до смешного предсказуемо. Возможно, именно в этот момент Вагнер переключает свой больной интерес на одну из тех девчонок. Вот и отлично. Мне даже ничего делать не пришлось.
— …И трубочку со взбитыми сливками, пожалуйста, — завершаю свой заказ, когда на мою талию ложатся тяжёлые ладони, заставляя тело напрячься.
— Любопытный выбор, — шепчет мне на ухо. — Тоже люблю сливки. Поделишься?
Мне хочется громко застонать от разочарования. Ну почему всё это происходит со мной?!
— Спасибо, — улыбаюсь кассиру, рассчитываясь за обед.
После чего молча беру поднос и, вывернувшись из нахальных рук, иду к столикам. Маша уже сидит за одним из них.
Ловлю её тревожный взгляд, когда сажусь рядом. Вагнер же, не спросив разрешения, усаживается за наш стол напротив меня.
— Здесь нельзя питаться, — заявляет, рассматривая еду на наших подносах. — Кормят отстойно.
Подцепляю кусок куриной котлеты и демонстративно отправляю в рот.
— Маш, ты уже сделала презентацию по английскому? — смотрю на подругу. — Я даже не начинала ещё.
— Я… Тоже… Не начинала…
Марусин взгляд мечется от меня к парню и обратно. Присутствие мажора её сильно напрягает. Она не понимает, что происходит. Ведь про мой план игнорировать качка я сказать не успела.
— Надо на днях заняться, — продолжаю будничным тоном. — Не хочу в последний день делать.
— Ага…
— Маша, да? — его рычащий голос обращается к и без того напуганной девушке. — Не против, если я заберу твою подругу?
Кидаю на неё предупреждающий взгляд.
— Не думаю, что… она за-захочет, — отвечает, бледнея.
— Она меня игнорит, поэтому ты за неё решай.
— Я?!
— Да.
Глава 10
Глаза подруги впиваются в меня с мольбой. Мол, что делать?
Тяжело вздыхаю, испытывая жалость к Маше. Она сильно напугана всей этой ситуацией. Я же начинаю закипать.
— Можно мне спокойно поесть? — перевожу рассерженный взгляд на парня и встречаюсь с горящими тёмными безднами.
— Не здесь, я же сказал.
— Мне плевать на то, что ты сказал! Ясно?! — взрываюсь в один момент. — Кто ты такой, чтобы мне указывать?!
После моих слов глаза парня вспыхивают недобрым огнём, а сам он резко вскакивает на ноги, лишь чудом не перевернув наш стол.
Маша испуганно вскрикивает, а я даже не успеваю среагировать, когда Вагнер в один шаг сокращает расстояние между нами и, схватив меня за талию, выдёргивает из-за стола. А уже секундой позже я болтаюсь вниз головой, перекинутая через каменное плечо.
Напуганная и дезориентированная, начинаю кричать, вцепившись в его куртку ногтями.
— Отпусти! Чертов дикарь! Совсем уже одурел?! Помогите!
Он выносит меня из кафешки. Я не понимаю, в какую сторону мы двигаемся — волосы закрывают обзор, лезут в глаза.
От беспомощности начинаю приходить в бешенство и со всей силы молочу кулаками по спине спортсмена. В какой-то момент чувствую в запястьях боль от этих ударов, поэтому бросаю это бесполезное занятие.
— Какая же ты вредная, Веснушка, — в голосе наигранное осуждение. — Я займусь твоим воспитанием.
— Чем ты там собрался заняться?! — гневно выкрикиваю. — Отпусти меня!
И получаю чувствительный шлепок пониже спины. На глазах выступают слёзы бешенства.
— Больной на голову! Тебе лечиться надо! Псих!
Снова шлепок по тому же месту. Мне не больно, страдает лишь моя гордость, ведь это так унизительно!
— Осторожнее. Ты в полной моей власти, девочка. Кто знает, на что способен больной на голову псих?
У меня не остаётся сил на дальнейшую борьбу. Перестаю болтать руками и ногами, ощущая головокружение.
Спустя несколько секунд меня всё же ставят на землю. Бегло осматриваюсь, понимая, что мы находимся на парковке возле машины Вагнера.
— Совсем бесстрашный?! — выкрикиваю, задыхаясь от ярости. — Не смей ко мне приближаться!
— Ты голодная, — равнодушно реагирует на мои слова. — Поехали в рестик.
И открывает передо мной дверь.
— Никуда я с тобой не поеду! — рычу, намереваясь уйти.
Делаю шаг в сторону, но парень молниеносно выбрасывает руку, перехватывая меня на ходу.
— Молодые люди, у вас всё нормально? — неожиданно звучит рядом мужской голос.
Мы застываем и синхронно поворачиваем лица к говорившему.
Неподалёку стоит темноволосый взрослый мужчина в деловом костюме и солнечных очках.
— Не лезь, — предостерегающе кидает ему Вагнер.
— Девушка напугана и хочет уйти, — спокойно продолжает незнакомец.
