— Он когда-нибудь говорил с тобой об этом? — спросила она, пока мы наслаждались итальянской кухней. На полосатых красно-белых скатертях красовались истекающие воском свечи в зеленых бутылках. Стены были увиты пластмассовыми виноградными лозами.
— Никогда, — искренне ответила я.
— Готова поспорить, он отдаст место Оливеру, — проговорила она с недовольной гримасой.
Оливер Бретт, солидный и надежный, занимал должность помощника менеджера и замещал Джорджа в тех редких случаях, когда тот отсутствовал.
— Сомневаюсь. Оливер хороший человек, но он неоднократно доказывал, что не способен брать на себя ответственность. — Я отпила глоток вина. В такие вечера мне казалось, что Киркби где-то далеко-далеко, за миллион миль отсюда. — Помнишь прошлое Рождество, когда он позвонил Джорджу на Сейшелы, чтобы попросить совета?
— Ммм! — Диана по-прежнему сомневалась. — Да, но он мужчина. Этот мир благоволит мужчинам. Я буду очень недовольна, если он выберет Труляля или Траляля.
— Это крайне маловероятно, — рассмеялась я. Если не считать Джун, которая заняла мое прежнее место секретаря-машинистки, штатными сотрудниками были еще двое молодых людей, Даррен и Эллиот, оба лет двадцати с небольшим, поразительно похожие друг на друга и видом, и манерами, чем и заслужили свои прозвища. Но оба слишком незрелые и юные, чтобы заслужить повышение.
— Джордж никогда не производил на меня впечатления человека, предубежденного против женщин, — добавила я.
— Может быть, мне стоит съездить в Вултон, посмотреть, как там и что. — Необычайно густые брови Дианы нахмурились, и морщинки недовольства на переносице стали глубже и заметнее. — Я напечатаю для Джорджа кое-какие заметки.
— Хорошая мысль, — пробормотала я. Сама же я с прошлой недели ни строчки не прибавила к своему отчету.
Среда уже подходила к концу, когда я вернулась в контору на Кастл-стрит. Я возила некую пару по фамилии Ноутон в Лидьят, чтобы осмотреть кое-какую недвижимость. Они осматривали уже шестой дом. Как обычно, они походили вокруг, вслух размышляя о том, подойдет ли сюда их теперешняя мебель, и попросили меня замерить окна, чтобы решить, сгодятся ли для них старые занавески. Джордж настаивал, чтобы ключи всегда возвращались в контору, как бы ни было поздно, поэтому я повесила их на стойку что-то около восьми часов. Джордж все еще работал в своем кабинете за стеклянной перегородкой, а Оливер как раз собирался домой. Его добродушное лицо озарилось улыбкой, когда он приветствовал меня.
Я же размышляла о том, осталось ли у меня время съездить в Бланделлсэндс, забрать картонные коробки, которые я приобрела в супермаркете, вернуться в город и заняться квартирой тетушки Фло. Я не могла приехать на работу в машине с коробками на заднем сиденье — ведь мне предстояло возить клиентов на осмотр.
Прежде чем я пришла к какому-либо решению, из своей застекленной кельи вышел Джордж.
— Милли! Сделай мне одолжение и скажи, что у тебя нет никаких особых планов на сегодняшний вечер. Я умираю от жажды, мне совершенно необходима выпивка и хорошая компания.
— Да нет, никаких особых планов на сегодняшний вечер. — Я ответила бы так в любом случае. Сейчас мне просто необходимо было оставаться на хорошем счету у Джорджа.
Мы пошли в винный бар, тот, в котором я встретила Джеймса. Джордж заказал ростбиф на кусочке хлеба и бутылку шабли. Я отказалась от закусок.
— Тебе надо проглотить хоть что-нибудь. — Он отечески похлопал меня по руке. — Ты выглядишь бледной.
— Вы все как сговорились! Завтра воспользуюсь румянами.
— Ты имеешь в виду помаду? Моя мать всегда выходила в город, предварительно накрасившись.
Его мать умерла лишь год назад, и он страшно скучал по ней, как и по своим детям, которых его бывшая жена и ее новый муж увезли во Францию. Он остался один, ему было плохо, и он загонял себя работой, чтобы забыться. Джорджу Мастертону было пятьдесят, он отличался высоким ростом и прямо-таки дистрофической худобой, хотя всегда ел за троих. Он носил дорогие костюмы, которые висели на нем, как на вешалке. Несмотря на это, в нем была какая-то небрежная элегантность, которую только подчеркивали его обманчиво отрешенные, исполненные апатии манеры. Только те, кто хорошо его знал, отдавали себе отчет в том, что под ленивым шармом Джорджа скрывается вспыльчивый, непредсказуемый человек, которого мучают приступы тяжелой депрессии и панического ужаса.
— Откуда такая отчаянная нужда в компании? — как бы невзначай спросила я. Я всегда несколько неловко чувствовала себя с Джорджем, боясь, что в один прекрасный день он увидит, какая я фальшивка, и перестанет со мной разговаривать.
— Даже не знаю. — Он пожал плечами. — В понедельник был день рождения Аннабель. Ей уже шестнадцать. Я собрался было смотаться во Францию рейсом «Евростар», но потом сказал себе, что без меня «Сток Мастертон» не обойдется. Честно говоря, побоялся оказаться незваным гостем. Предполагается, что они с Биллом проведут Рождество со мной, но я не удивлюсь, если они не приедут.
Пришла моя очередь похлопать его по руке.
— Могу поспорить, Аннабель будет очень рада увидеть вас. Но до Рождества еще далеко. Попытайтесь не переживать заранее.
— Ох уж эти семьи! — Он коротко рассмеялся. — Когда они есть — от них одни хлопоты, а без них чертовски плохо. Кажется, как только Диана ни обзывает своего старика, но теперь, когда он заболел, боится, что он умрет. Бедный старикан, у него, похоже, рак. Ну, ладно, а как там поживает твое семейство в Киркби?
— Как обычно. — Я рассказала ему о квартире тетушки Фло, и он ответил, чтобы я завтра привезла коробки с собой и положила их в шкаф для почтовых и письменных принадлежностей, чтобы забрать, когда будет время. Он поинтересовался, где находится квартира.
— Токстет, площадь Уильяма. Я плохо знаю тот район. Подали заказанное им блюдо. Во время еды он рассказал, что когда-то площадь Уильяма была очень красивой.
— Там стоят пятиэтажные дома, и в каждом есть подвал, где размещалась прислуга. Дома выглядят величественно и впечатляюще: с массивными колоннами, на балконах ажурные кованые решетки, а эркеры высотой по меньшей мере в двенадцать футов. В начале века там жили сплошь аристократы, но после войны все пришло в упадок. — Он немного поразмыслил над последним куском своего сэндвича. — Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? Это не в том ли районе пару недель назад пристрелили какого-то парня?
— Я поеду туда днем. Проблема в том, чтобы выкроить время. Дела не ждут.
Джордж ухмыльнулся.
— И в такое время мне потребовалось твое общество! Извини. Послушай, ты можешь быть свободна завтра после обеда. Мне будет спокойнее, если ты поедешь туда засветло. Не забудь взять с собой мобильник и, если что, немедленно зови на помощь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
