Не удержавшись, схватила подушку и запустила ею в мужчину, не забывая придерживать простынь на груди.
— Убирайся!
— Вообще-то, это мои покои, — взгляд мужчины был спокоен, как и его ответ.
Спохватившись и плотнее завернувшись в простынь, вскочила с кровати. Мне нужно как можно скорее встретиться с Раудом и узнать, как у них поступают с насильниками. Но путь мне преградило прекрасно вылепленное и натренированное тело. Рефлекторно отскочила, едва не запнувшись об длинную ткань.
— Куда собралась, дорогая? — вкрадчивый голос не вязался с раздраженным синим взглядом, в котором вдруг полыхнули звезды.
— Заявить на тебя стражам!
Умом я понимала, что нужно вести себя сдержанно и хитро, ведь неизвестно, что он может мне сделать, но чувства бушевали ураганом внутри, не желая подчиняться доводам рассудка. Хотя, страшное уже произошло, а убийства я не страшилась. Угрозу жизни от незнакомца не ощущала, вокруг него витала совершенно другая аура. Но все же…
— В таком виде ты никуда не пойдешь, — безапелляционно заявил насильник, скрестив сильные руки на груди.
Я сглотнула. Как-то странно тело реагирует на него. Мне это не по душе.
— Кто ты вообще такой, чтобы мне указывать?! — вновь подхватив простынь, попыталась прошмыгнуть мимо.
— Аодх — твой муж.
Меня словно ударили под дых. Запнувшись, остановилась, открывая и закрывая рот. Это шутка такая? Сделав несколько шагов назад, уперлась ими во что-то твердое и, не удержавшись, рухнула на пятую точку. Подо мной вновь оказалась мягкая перина.
— Я не помню, чтобы давала свое согласие на брак, — обескураженно пробормотала я, не понимая за какую мысль вообще хвататься. Все вертелось и кружилось — главное не грохнуться в обморок.
— Все верно. Ты и не давала. Мне пришлось применить гипноз, — мужчина вздохнул, словно он сожалел о случившимся, и поднял с пола брюки.
Только тогда я поняла, что передо мной стоит абсолютно голый мужчина. Как-то в пылу злости этого не заметила. Помимо воли смутившись, отвела взгляд.
— У вас за это карают смертью? — еле сдерживая эмоции, поинтересовалась, разглядывая узоры на стене.
— Нет, — тихое шуршание ткани и звон ремня.
— Наказывают как-нибудь? — скосила глаза: темно-фиолетовые брюки сидели на длинных ногах просто идеально.
— Нет.
— Это произвол! — не выдержав равнодушных ответов, вскочила.
Хорошо не всплеснула еще руками, а то был бы конфуз.
— На то имеется причина, — сумрачно оповестили меня.
— Какая?! — я не могла никак успокоиться, еще немного и заработаю нервный тик. Да сколько можно меня тут подвергать испытаниям!
Неожиданно мужчина скользнул ко мне, схватил за руку. Даже в сторону дернуться не успела.
— Пусти! — попыталась ее отнять, придерживая другой рукой край простыни, не позволяя ей соскользнуть, но Аодх держал крепко.
А потом я и сама застыла, наблюдая, как его ладони осветились белым светом, который мгновенно просочился под мою кожу. Я ощущала, как он бежит по венам, подбираясь к сердцу, попутно принося спокойную прохладу.
— Лучше? — поинтересовался мужчина, заглядывая в глаза.
Прислушавшись к себе, поняла, что нет былой злости, лишь одно умиротворение.
— Я все равно на тебя заявлю, — резко отдернув руку, отвернулась от него, не желая видеть.
Хотелось плакать, но вся злость улетучилась, оставив после себя какое-то не совсем понятное равнодушие.
— Как пожелаешь, дорогая, но ты только зря воздух сотрясешь. По законам Ши мы с тобой супруги, а каким способом ты оказалась моей женой, никого не будет волновать. Нас так тем более никто не посмеет разлучить.
— Почему? — вскинув голову, удивленно посмотрела на мужчину.
— Ты — моя суженная, — с этими словами Аодх потянул руку к моей груди, заставив шарахнуться в сторону.
— Руки убрал! — вскричала я, но без какого-то энтузиазма. Чертова успокоительная магия — даже толком злиться не позволяет. А то, что это она никаких сомнений не возникло.
— Я уже все там видел, — мужчина криво усмехнулся. Гад, так и напрашивается на фингал под глазом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не помню такого, а значит, ничего не было, — прорычала я, крепче сжимая простынь.
— Мы можем повторить вчерашнюю ночь. Освежить твою память, — вкрадчиво предложил этот без пяти минут самоубийца. А взгляд-то какой послал проникновенный. Синева ртути так и завораживала, заставляя забывать, как дышать. Аж мурашки забегали.
Зло тряхнула головой. Вернее, попыталась, но… Магия!
— Стой, где стоишь, иначе окажешься без глаз, — вот только пусть посмеет! Я демонстративно показала скрюченные пальцы с отросшими ногтями. Правда, если он вновь применит гипноз, то отдамся ему как миленькая, и ничего мне не поможет.
— Хорошо, — как-то больно покладисто отозвался мужчина, и при этом его глаза не переставали сверкать. — Тогда, посмотри сама. На твоей груди распустилась роза.
Некоторое время я глупо хлопала глазами, а затем, встав спиной к мужчине, сдвинула край ткани вниз. Удивленный выдох сорвался с губ. Когда оглядывала тело в первый раз, как-то не обратила на нее внимания.
— Откуда это? У меня тут было родимое пятно, а не цветок, — прошептав, обернулась к Аодху, вновь прикрываясь мягкой тканью.
— Это брачная метка. — Показалось, или на его губах проскользнула довольная улыбка?
— Тогда, где твой цветок? — поинтересовалась я, видя лишь шипастые лозы на мужской руке.
— Вместо цветка, у меня эта ветвь, — Аодх, медленно провел пальцами по своей лозе: щеки мои вспыхнули, как и цветок на груди. Стриптизер недоделанный! — Вместе они образуют единую нерушимую связь.
— Я не хочу быть твоей женой. Я… я хочу развода, Аодх. Немедленно! — для запугивания притопнула ногой. Надеюсь, ему стало страшно.
— Этот союз нерушим. Лишь смерть может избавить от брачной клятвы.
Нет, гневный взгляд и устрашающая речь на чертово насильника не возымели никакого действия.
— Клятвы? Я не произносила никаких слов, — нахмурившись, подозрительно глянула на мужчину. Супругом его даже мысленно называть язык не поворачивался.
— И не нужно было. Твое тело говорило вместо обещаний, — Аодх снова попытался коснуться меня, но я в который раз уже ускользнула.
— Ты вынудил меня, — еще немного, и меня вновь начнет трясти.
— Не совсем. Я лишь подтолкнул, — мягко возразил Аодх.
На его изречение непроизвольно сжала кулаки. Видимо поняв, что меня сейчас лучше не трогать, мужчина принялся неспешно приводить себя в порядок.
— Ты поступил нечестно. Омерзительно! — не унималась я.
— Возможно, но у меня не было другого выхода. Метка бы тебя убила, не активируй мы ее вовремя, — Аодх говорил спокойно, но с расстановкой, словно ребенку объяснял задачку.
— Убила? — вот тут я впала в ступор. Ложь или правда?
— В последнее время ты чувствовала себя уставшей, подавленной? Что-то болело?
— Да, но это потому, что я много трудилась.
Аодх покачал головой:
— Нет. Метка медленно разъедала твой организм. Как и меня — моя. Но меня бы она убить не успела. Моя сила велика благодаря магическому потенциалу и моему долгожительству. Ты бы умерла раньше, и мне пришлось бы ждать перерождения твоей души.
Вглядываясь в ярко-голубые глаза, не видела и намека на ложь, хотя Аодх мог умело врать.
— Кто ты?
— Аодх, твой супруг.
— Нет, — я качнула головой. — Кто ты на самом деле? На фейри ты не похож.
— Сид. Мой дом Алый Двор.
— Высший фейри, — ошеломленно прошептала я, уставившись на мужчину новым взглядом. Это ж типа местное божество передо мной. Но, это божество меня изнасиловало!
— Верни меня домой, — потребовала я, не надеясь на положительный ответ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нет. Ты никогда не покинешь Межмирья, моя драгоценная жена! — впервые он повысил голос. В глазах сверкнуло золотое пламя. Спохватившись, он отвернулся к окну.
— Никогда не говори никогда, — буркнула разочаровано. Но даже не могла топать ногами или повысить голос. Магия! — Как долго ты будешь еще держать меня под контролем?
