– Это перед спортсменами? Им бы о спорте что-то. Типа: «Бей по мячу, с трибуны я тебе кричу».
– Ха-ха-ха. Это примитивно.
– Да им все равно. Они на вас будут как солдаты пялиться. У них режим, ничего нельзя. А тут девицы в прозрачных платьях.
Я показала на блокнот.
– Как там мои мерки? Короткое одевать можно?
– Талия на три сантиметра уменьшилась. Депрессия пошла на пользу, – сказала Злата, заглянув в записи.
– А грудь? – в надежде спросила я.
– Не увеличилась.
Нас поселили в гостиницу, единственную в городе. Всех вместе в один номер. Правда, трехкомнатный. Мы не возмущались, так, покривились в лицо администратору для проформы. Гастролей ждали, потому что выступления – это деньги, пусть даже в таком третьесортном городе. Сам город никакой ценности не представлял, милый поселок на опушке соснового леса. К нему вела отличная асфальтированная дорога, которая и раскрывала тайну. Дело в том, что в этой вечнозеленой глуши располагалась тренерская база одного очень известного футбольного клуба. Клуб отмечал юбилей, в честь чего мы, собственно, прикатили с концертом.
Девочки ходили по комнатам, делили полки в шкафу и готовились к концерту.
– А твой продюсер золото, – сказала Юльке Настя Грозунова, запихивая чемодан под кровать.
– Устроил такие шикарные гастроли для своей любовницы и ее подружек. Молодец! Кучу бабок отвалил.
– Я в финансовые вопросы не лезу, – зашипела Юлька в ответ.
Юлька за кулисами была Печенкиной, а на сцене – Юлиана Че. Настя, отвергшая все попытки продюсеров хоть как-то сменить ей имя, забавлялась. То Чегеварой Юльку назовет, то ПеЧЕнкиной, то Юлианой ЧЁ. А сама жестко отстаивала мнение, что Грозунова – фамилия самая что ни на есть запоминающаяся. У продюсеров проекта было другое мнение на этот счет, старались всех нас как-то переименовать. Чтоб звучали четко, коротко, громко. Вот так и появились: Варвара Дис, Юлиана Че, Даша Лилу, Нинель, остались только я, Настя и Ленка Мальцева.
– Ну и правильно. Я считаю, что зарабатывать должен мужик, – продолжая заниматься благоустройством комнаты, говорила Настя.
– А я хочу быть самостоятельной и не зависеть ни от кого, – вставила Варька.
– А я хочу уже семью и детей. Непременно с достатком. Чтоб не ходить по бутикам и не облизываться. Ой, девочки, где взять такого москвича?
– Губа не дура, – засмеялась Настя.
– А ты не ходи, – заметила я. – И облизываться перестанешь. Соблазнов будет меньше.
– Ага, жить красиво не запретишь. Ноги сами к таким местам несут.
Варька приехала из провинциального городка, а все туда же, рвется к роскошной жизни. На проекте она была самой красивой девчонкой, от которой сходили с ума все наши «звездные» мальчики. Варька, именуемая теперь Варвара Дис, свою красоту холила и лелеяла. Вечно поддерживала масками, кремами и массажами. А как только появились деньги, стала посещать салонные процедуры. Длинные волнистые волосы не дала стричь даже стилисту проекта, пользовалась дорогой косметикой для волос. По сравнению с ней мы были просто серые мышки. Помыть голову шампунем и не забыть нанести кондиционер это мой максимум и ее минимум. Она готовила волосы к помывке, наносила масла и что-то еще втирала, потом после мытья – благоухала жасминной маской, пользовалась ополаскивателем и завершала нанесением флюида, от которого волосы блестели и сверкали. Как в рекламе.
А еще Варька вечно сидела на диете. Почти ничего не ела и много пила воды. Она гордилась тем, что умеет контролировать свой вес и употреблять только здоровую пищу. Мы же были рады гамбургерам, и любой бесплатной кормежке. Помню, как она призналась, что с детства не ест сладости.
– В тринадцать лет я сказала себе: «Стоп! Хватит!», съела на дне рождения маленький кусочек торта и с тех пор не употребляю ничего, что содержит сахар.
– Ничего? – переспрашивали мы.
– Абсолютно! – гордо заявляла Варька.
– И не хочется? – прищурив глаз, выпытывала Ленка.
– Хотелось первый год. Организм рос и требовал глюкозу. Сейчас уже нет. Как говорит Эдита Пьеха: «Пять минут на языке и всю жизнь на талии».
– Так ты худая, как вобла, – тыкали мы в фигуру Варьки.
– Вот потому и худая. Я знала, что буду звездой. Готовилась заранее.
– Ну даешь, – присвистнули мы.
Мы уважали Варьку за самодисциплину, никто из нас не мог похвастаться подобной стойкостью. Ведь правда, кому понравится, если на сцене артист будет трясти целлюлитными бедрами и демонстрировать складочки на талии?
После этого разговора я старалась приучить себя к рациональному питанию. Отвыкнуть от жареной картошки с чесночком, на шкварках, запахом которой наполняется квартира и желудок бьется в конвульсиях. Перестать есть хлеб, раньше он был неотъемлемым атрибутом на столе. Жевать рыбу, которую я не люблю, и пить травяной чай вместо кофе. Листья салата, пучки петрушки, сельдерей, отварное мясо, рыба, мюсли, овсяные хлопья, кефир, соки, сыр, творог и фрукты, овощи – вот набор продуктов, которым нам рекомендовали питаться в дальнейшем.
Я хоть и мечтала быть всю жизнь тростинкой, но на такие жертвы идти не согласна. Иногда позволяла себе вареники с картошкой и гречку с котлеткой, сдобренную пряным соусом вприкуску с калорийным салатом оливье. И булочки с маком иногда появлялись на столе, а масло и соль из рациона не выбывали никогда. Знаете, есть такие бессолевые диеты? Я попробовала. Один раз. Приготовила суп. На первой ложке поперхнулась и выплюнула обратно в тарелку. Помои. Суп в кастрюле посолила и больше такими чудачествами не увлекалась.
Концерт перед публикой, состоящей сплошь из футболистов, вызвал фурор. На мое платье клюнули, как рыбка на наживку. Злата была права.
Мужчины на банкете окружили нас плотной стеной. Разглядывали откровенно, как заморских певчих птиц.
– Красивая песня, – обратился ко мне мужик с сединой на висках, утонув взглядом в декольте.
– Какая именно?
– Две, – добавил он, не отрывая глаз от выреза на платье.
– Я спела шесть.
– Да?
Он поднял глаза. В них читалась похоть. Такое выражение я видела практически у всех мужчин. Мне встречались два выражения: похоть или равнодушие. Равнодушное лицо арт-директоров студий, концертных площадок, и похоть клубных диджеев и таких вот подвыпивших поклонников.
Я скривила губы в улыбке, допила бокал с вином и собиралась уходить.
– Михалыч, не приставай к девушке.
К нам приближался молодой симпатичный парень. На вид мой ровесник. Белая футболка, джинсы, кроссовки. Черные кудрявые волосы и ясные глаза. Все просто.
– Александр, – представился он и протянул руку.
Я пожала крепкую ладонь.
– Вика.
– Саша, – еще раз сказал он и рассмеялся. Как мальчишка. Так задорно и весело.
– Из Москвы?
Он кивнул на автобус, в который паковали аппаратуру.
– Да.
– Хорошо поешь.
– Спасибо.
Секундная пауза заставила обоих опустить глаза в пол.
– Ты футболист? – пошла я в наступление.
– Да так, играю, – неопределенно ответил мой новый знакомый.
– А в свободное время чем занимаешься?
«Господи, похоже на глупое анкетирование», – мысленно ругала себя я.
Но ничего умного в голову не лезло. Тем для разговоров в мире полно, а я веду себя как старшеклассница.
– А у меня свободного времени не бывает. Тренировки, игры, сборы, тренировки.
– И не скучно?
– Нет. Когда есть цель – любой путь преодолеваешь с легкостью.
«Мне бы твой оптимизм», – подумала я про себя и замолчала.
– Как там в Москве? Что в мире делается? – спросил с улыбкой Саша.
– Стабильности нет, – сказала заученную многократными просмотрами фразу из любимого фильма. – Террористы опять захватили самолет…
Видимо, раньше у Саши было больше свободного времени и он смотрел этот фильм, либо просто обладал хорошей памятью и чувством юмора. Стрела попала в цель, он засмеялся.
– Хочешь жить в Москве? – уточнила я.
– Нет, в Лондоне.
– Ого.
– Буду играть в «Челси».
Я опять уткнулась глазами в зеленую травку под ногами, о футболе я не знала ничего.
– «Люблю» – шептали губы. «Вернись» – глаза манили, «найду» – кричало сердце… что-то там… слаще ванили.
Саша пытался вспомнить припев песни, с которой я выступала полчаса назад.
– А-ля-ля-ля-ля, – рассмеялся он, так и не найдя нужных слов текста.
– Ты запомнил песню?
– Да, она мне понравилась.
Это была первая песня, которую я написала сама после проекта и которую вышвыривали все радиостанции.
– Я сама написала, – тихо призналась ему.
– Серьезно?
Я хотела что-то сказать, но меня позвали. Автобус собирался в обратный путь. Саша хороший парень, в Москве таких не встретишь.
– Вика! – топала ногой Юлька.
– Главная? – кивнул парень в сторону ожидавшей меня девушки.
– Виктория, ты остаешься?
