— Это же очевидно, Эв, — Лорри выложила на столик передо мной три письма — весеннее, написанное всего через месяц после нашего расставания, зимнее с описанием того самого бала, где Мэр впервые танцевала с лордом Голденом, и одно из последних, про подготовку к свадьбе. — Неужели ты никогда не замечала, как изменилась за этот год твоя сестра? Письма до встречи с герцогом такие сухие и скучные — была там-то, встретила лорда М, понравилась леди Н. Представление младших фрейлин Луноликой — подумать только! — заняло у нее едва ли пару строк. А потом, — Лорри мечтательно вздохнула, — все вдруг изменилось. Рассказывая о танце с герцогом, Мэрион как будто взволнована. Посмотри, буквы неровные, скачущие, нажим сильный, совсем не такой, как в других письмах. Это любовь, Эв, точно любовь! Твоя сестра влюбилась!
— И что, хватило всего одного танца? — невольно повторила я недавний аргумент лорда Коула.
— Двух, — наставительно поправила Лорри. — Почему бы и нет? Любовь меняет людей. Как она пишет о свидании с герцогом на весеннем балу — «он был огнем, я — текущей водой, но мы не тушили, а лишь распаляли друг друга». Правда, красиво?
Возбуждение Лоррейн невольно передалось и мне. Сердце забилось быстрее. Герцог и вправду взволновал Мэр, но поначалу тон ее тайных посланий, которые Лорри не могла видеть, показался мне скорее деловым, чем восхищенным. Это потом, когда речь в письмах впервые зашла о свадьбе, я вспомнила зимний бал и сиятельного партнера по вальсам. А сейчас слова Лоррейн словно заново открыли мне сестру. Неужели и правда…
Громкий стук каблуков за дверью заставил нас отскочить от стола. Письма закружились по комнате, подхваченные воздушным потоком, и юрко спрятались под кресло. Туда же полетели кепи и пенсне. «Леди-детектив» села в кресле, как подобало приличной юной дебютантке — спина прямая, руки чинно сложены на коленях. За мгновение до того, как распахнулась дверь, я успела кинуть Лоррейн пяльцы с вышивкой. Взгляд зацепился за лупу и книгу, которые оказались слишком тяжелыми для воздушных нитей и так и остались лежать на столике. Я потянулась к ним — да так и застыла, пригвожденная к месту недовольным взглядом леди Норры.
— Чем это вы тут занимаетесь, а, мисс Вестерс?
— Эверли собиралась почитать мне, — тоненьким голоском пропела Лоррейн, вышивая многострадальному котенку усы прямо из ушей. — Я только что выбрала нужную главу.
— Вот как? — гувернантка подслеповато прищурила глаза, но с расстояния в несколько шагов мелкие буквы пособия, на наше счастье, разглядеть было невозможно. — Надеюсь, мисс Вестерс не откажет мне в удовольствии прочесть несколько абзацев вслух.
Аккуратно, чтобы ненароком не засветить обложку, я переложила книгу к себе на колени.
«Средства визуального увеличения текста используются для детального рассмотрения нажима, который является идентификационным признаком для исследования почерковедческих материалов. Замедленности, остановки в рукописи — тоже признаки подделки или письма под давлением. Также опытные специалисты с элементарной магией проверяют образцы на следы графита, так как чаще всего преступник пишет текст карандашом перед тем, как вывести поверх него чистовой вариант».
— Наш первый танец на весеннем балу был незабываемым, — бодро и вдохновенно начала я, усиленно изображая чтение с листа. — Он был огнем, я — текущей водой, но мы не тушили, а лишь распаляли друг друга…
— Οчень интересно, — скучающим тоном прервала меня леди Норра. Вовремя — об остальных подробностях бала Мэрион умолчала, и пришлось бы выдумывать на ходу. — Надеюсь, роман приличный?
— Разумеется, миледи, — поспешила заверить я. — Все в высшей степени благопристойно. На последней странице герои поженятся и будут жить долго и счастливо, осененные благословением Солнцеликого.
Одарив меня напоследок неприязненным взглядом, леди Норра подошла к Лоррейн и придирчиво рассмотрела вышивку. Брови ее нахмурились, но секунду спустя разгладились.
— Недурно, — она одобрительно кивнула, возвращая Лорри пяльцы. — Апельсин вышел вполне натуралистичным. Надеюсь, вы добавите к нему ещё несколько фруктов, чтобы получился полноценный натюрморт. Можете отослать его вашей матушке в качестве подтверждения вашего усердия и прилежания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Благодарю за совет, Норра, но я лучше оставлю платок себе. Или подарю лорду Коулу. Насколько я знаю, он без ума от… фруктов.
«Это котенок!» — мысленно поправила я, но возразить вслух не решилась.
— Что ж, не буду мешать, — гувернантка чопорно поклонилась. — Ленч в пятнадцать минут пополудни, графиня, будьте готовы. А сейчас позвольте вас оставить.
— Вы свободны, Норра.
Дверь закрылась.
Дождавшись, когда стихнут шаги в гостиной, Лорри захихикала. Котенок вернулся ко мне. Письма и кепи, выпорхнув из-под кресла, вспрыгнули на стол, точно вереница цыплят под предводительством пестрой курицы. Пенсне показаться отказалось, но, кажется, юную «леди-детектива» этот факт не очень-то огорчил.
— Ах, Эв, разве это не чудесно? — вытащив из корсета припрятанное последнее письмо Мэрион, Лоррейн на мгновение прижала его к груди. — Любовь, побег, романтика. Такие сильные чувства! Хотела бы я, чтобы и Коул, не спрашивая разрешения нашего отца, решительно выкрал тебя из дворца, а потом вы тайно обвенчались в древней часовне. Только обещай, что позовешь на свадьбу, Эв! Я никогда не прощу себе, если в такой трепетный и важный день меня не будет рядом.
— Обещаю, — буркнула я, только чтобы унять разошедшуюся графиню. — Буду задерживать церемонию, сколько смогу, чтобы ты успела вовремя.
Вспомнилась свадьба Мэр, на которую сестра не смогла позвать меня, и ее внезапный побег. На душе вновь стало муторно. Я окинула взглядом вернувшиеся письма, в беспорядке разместившиеся по всей поверхности стола — и замерла, ошалело уставившись на листы, не в силах осмыслить увиденное.
Разные. Οни были совершенно разными!
Оживление сменилось страхом. Когда я читала письма Мэр одно за другим, небольшие перемены не бросались в глаза, но теперь все стало очевидным. С каждым новым письмом, написанным после зимнего бала, почерк сестры неудержимо менялся. Резкие и угловатые буквы обретали округлость, плавность, нажим ослаб. Если бы я не знала, что тут нет обмана, то подумала бы, что последнее и первое письмо написали два разных человека.
«…нажим, который является идентификационным признаком для исследования почерковедческих материалов», — промелькнул в голове мельком прочитанный абзац из книги лорда Коула
— Ох…
— Эв? — тут же вскинулась Лорри. — Что-то не так?
— Посмотри сюда, — я пододвинула к ней два наугад выбранных письма. — Тебе не кажется это подозрительным?
Кепи тут же оказалось на голове, лупа — в руках. Лоррейн внимательно рассмотрела каждую буковку, а затем ещё более тщательно прошлась по последнему письмо, которое все еще держала в руках.
— Да, — задумчиво протянула она. — Пожалуй, ты права. Это действительно странно. Вначале твоя сестра пишет почти как мой брат, а в последних письмах — совсем как моя мама, которая корпит над каждым письмом по два часа, выписывая все эти петельки и завитушки. Я, конечно, уверена, что любовь меняет людей, но чтобы настолько…
От мысли, что часть писем Мэр могли быть подделкой, по спине пробежал холодок. Но как тогда объяснить магические послания, о которых знала только я? Они-то явно принадлежали Мэрион.
— Думаешь, эти письма написал кто-то другой?
— Вряд ли, — к моему облегчению, Лорри покачала головой. — Буквы разные, но все-таки довольно похожие. Может, дело и правда в любви. Мама говорит, мужчинам нравятся красивые дамские письма. Может, твоя сестра просто тренировалась, чтобы произвести на герцога впечатление. А то, что в последнем письме буквы немного отличаются от остальных…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Постой! — я выхватила из ее рук желтоватый лист. — Какие буквы?
— Завиток у «д», лишняя надстрочная линия «т» и ещё «я», — послушно указала Лорри, поднося лупу к нужным частям письма. Показалось, или под слоем чернил мелькнул тонкий след полустертой графитной линии? — Но как по мне, Эв, так это просто перо плохое. Где бы Мэрион нашла качественные письменные принадлежности в маленьком почтовом отделении, если им с любимым нужно было как можно скорее покинуть Айону?
