слово.
Профессор уселся за свой стол, вытянул бутылку с белой жидкостью, налил в стакан и несколькими глотками осушил емкость. Промелькнувшая этикетка с надписью «водка» явно дала мне понять, что же залил в себя этот человек.
Непонятно, с чего такая реакция? Ай, ладно, разберусь, какой смысл голову напрягать, если ничего не понимаю?
Вернусь домой — сразу же засяду за учебники, пора разобраться, что же такое интересное творится в этом мире, иначе рискую попасть впросак.
Решил глянуть на свой отдел «А», раз уж всё равно столь близко к своему рабочему месту. До слов профессора я понятия не имел, что мои кураторы погибли. Кто, в таком случае, станет моим новым начальником?
Идея была хорошей, но она обломалась о первую же преграду. Напротив входа в мой отдел висит лента «Закрыто!», около которой сидит немолодая женщина. Странно, я человек десять видел в этом институте, но никого моложе пятидесяти не было. Тут всё так печально или просто все работают?
— Не работают, ремонт идет, — остановила она меня, едва я приблизился к ленте.
— Я сотрудник отдела, что тут произошло?
— Тот самый, что выжил? Следствие идёт, проверяют, из-за чего произошёл взрыв, — оживилась старушка, осознав, что у неё появился собеседник, способный скрасить скучную работу.
— Сильно повредило?
— Рабочий зал снесло полностью, не повезло этажам под и над вами. Соседние помещения тоже уничтожены, дальше взрыв не пробрался.
— У-у-у, — протянул я. — Явно долго будут ремонтировать.
— Не, через пару дней должны уже закончить, так что приходи. Пока что всех проверяют, — последние слова она произнесла очень тихо, не забыв бросить подозрительный взгляд и на меня.
Тоже понятно, я — единственный выживший из трех экспериментаторов. Знать бы ещё, из-за чего там бахнуло, да не помню ничего. Ладно, профессор обещал, что память вернётся. Главное, чтобы вместе с ней назад не решил вернуться предыдущий обладатель этой тушки. Тесно нам тут будет вдвоём, неудобно.
— Понял, спасибо, — поблагодарил я бабушку и отправился к выходу.
Не успел я выбраться наружу, как меня перехватила целая делегация из десяти дедков максимально важного вида.
— Артемий Юраньев? Я — помощник графа Орлова, Никифор Куреец, руководитель данного института. Пройдем, нам есть, о чем поговорить… — ого, меня такие люди в лицо узнают, приятно!
Его спутники проследовали дальше, а мы вдвоем отправились в его кабинет. Удивительно, но первым делом эта скотина решила заставить меня подписать бумаги о том, что я не имею никаких претензий ни к университету, ни к его руководству. Нет бы поинтересоваться о моём самочувствии или чай предложить, кошмар!
Я не согласился, заявив, что чуть не умер из-за допущенных местными работниками ошибок. После такого заявления Никифора чуть было удар не хватил, какой-то наглый простолюдин отказывается подписывать бумаги!
Ну а что? Я же не идиот. Раз мое мнение кого-то интересует, значит я буду выбивать для себя самый максимум, пусть и понятия не имею, до каких величин могу дойти. Ну и пофиг, я — осведомитель тайной стражи, можно немного понаглеть.
— И чего ты хочешь?
— Пять тысяч рублей и свой кабинет! — заявил я, демонстративно схватившись за сердце. Больно, мол, прихватило. А всё — из-за ваших ошибок!
— Пойдёт! — очень быстро согласился помощник графа, вытягивая десять купюр из своего кошелька.
«Черт, опростоволосился, надо было больше требовать», корил сам себя я, подписывая бумаги, которые мне опять протянули. С другой стороны — борзость может быть совсем лишней. И так сумма немаленькая для простого паренька, если я правильно во всём разобрался, ещё и свой кабинет обещают, что может быть лучше? Только пышногрудая секретарша в довесок, но это уже влажные мечты. Вот годика через два-три, когда я тут окончательно освоюсь…
Расстались мы не лучшими друзьями, но и не врагами. Никифор проводил меня до выхода и порекомендовал явиться сразу же, как закончится мой больничный. Со мной, мол, захочет пообщаться местный представитель профсоюза.
«Офигеть, тут ещё и они есть?! Срочно возвращаться домой, осталось так мало времени, а узнать надо очень много!»
Через четыре часа после проверки на магию. Кабинет следователя тайной стражи Российской Империи
— Бредятина какая-то, — недоуменно смотрел Алексей на результаты тестирования недавно завербованного пацана.
«Прямая линия по огню, воздуху и магии разума, как такое возможно? Это к кому я, мать его, влезть умудрился?», в десятый раз задал себе вопрос следователь, словно ожидая, что его подсознание вот-вот найдет ответ.
Этого, как ни странно, не последовало. Теперь перед мужчиной стоял выбор. Или он сообщает о результатах своему начальству, или молчит. Оба варианта имели как плюсы, так и минусы.
Если окажется, что Алексей влез в какую-то игру старших родов, то его моментально спишут со счетов. Не любят столь могущественные господа внимания к своей персоне. Тихая и безболезненная смерть — лучшее, на что может рассчитывать молодой следак, по ошибке забредший не туда.
Есть, однако, и второй момент. Он очень маловероятен, настолько крохотен, что разглядеть его можно только под лупой. Что, если за этим Артёмом никто не стоит? Вдруг вышло так, что первичный тест оказался ложным, вдруг во время экспериментов с реактором что-то изменилось, из-за чего этот пацан и получил такие силы?
Забавно, но и во втором случае Алексей видит немалое количество проблем. Не захотят ли быстренько зарыть под землю следователя, который, мать его, не туда забрёл? Ходить поменьше надо, и тут жопа, и там жопа.
— Что сидишь? Заняться нечем? — спросил начальник Лёши, заходя в кабинет.
«Иной подсказки от судьбы и ждать нельзя», мигом осознал он и вытянулся во весь свой рост, протягивая отчет своему руководству.
— Понять не могу, старший инспектор Ратигор, что-то тут не вяжется.
— Давай, глянем, — по-доброму проворчал опытный седовласый дед, с покровительственной улыбкой принимая бумаги.
Выражение его лица менялось очень быстро. Сразу он просмотрел первый отчет, где сказано, что «у отрока Алексея отсутствуют марки к колдовству». Нахмурился, не понимая, что могло вызывать ступор у его подчиненного. Брови резко поползли вверх, едва Ратигор увидел первые строчки свежего теста.
— Тут нет никаких ошибок?
