На глазах у мальчика ковбой подошел к торговцу охлажденного морса и что-то сказал, тот занервничал и оставил прилавок. Парень, недолго думая, наполнил два пластиковых стаканчика и подошел к Карлу. Остальные торговцы были слишком заняты, чтобы обратить внимание на это – их атаковали клиенты.
– Пей, – протянул он мальчику стаканчик с ароматным напитком.
– Не буду, – заявил Карл. – Ты украл это и предлагаешь мне выпить? И считаешь это нормальным? – он хотел отшвырнуть от себя стаканчик, но Ковбой успел убрать руку в сторону.
– Не кипятись, мой друг, – улыбнулся парень, – мы взяли у него то, что он может позволить себе. Тем более, сейчас его волнует выключенный утюг куда больше, чем какой-то стаканчик морса.
Карл хотел сказать, что даже если бы он умирал от жажды, то не стал был пить, но как только стакан оказался у него в руках, он сперва только вдохнул идущий ягодный аромат и сам не заметил, как осушил его.
– Пей и второй, – предложил парень.
– Спасибо, – кивнул головой мальчик, но как только он увидел смеющийся взгляд ковбоя, остановился. – Нет, это же…
– Можно назвать это воровством, – прервал его парень, – и мучиться угрызениями совести, а можно дать всему этому другое название, тогда все намного проще… – он ждал, когда в глазах его слушателя появится хоть одна искорка, и она, по всей видимости, появилась, – например, волшебством. Ты захотел пить, и абра-кадабра-сладкая розовая вода появилась.
Это помогло. И мальчик проглотил второй стакан, облизнулся и довольно похлопал себя по животу, выдавив:
– Мне нравится…
– Если так, то нам нужно сделать запасы, и прощаться с этим увлекательным местом, – сказал Ковбой, похлопав себя по животу, и тот неожиданно заурчал.
– Опять утюг? – спросил Карл.
– Ну, разве это интересно? Я стараюсь, что наше волшебство совершенствовалось.
Карл не знал, как к этому отнестись, но у него не было денег и действительно, если это назвать по-другому, скажем так – дать этому процессу не имя, а кличку, ту, что подходит, удобно носимую, тогда все выглядит иначе. «Волшебство» – почему нет? Он же хотел пить и действительно напился, как и хотел.
Через минут пять у героев были достойные припасы – три жаренные курицы, две палки колбасы, две лепешки, помидоры, огурцы и мешок грецких орехов.
– Что ты сказал? – уже с интересом расспрашивал Карл, наблюдая, как парень подошел то к одному, то к другому торговцу, и те после недолгого разговора обеспечили его всем необходимым.
– Что я – дегустатор. Дегустирую пищу, чтобы привлечь, как можно больше клиентов. Мне кажется они дали бы и больше, но у меня же только две руки. Пусть я и волшебник.
7
Карл никогда не встречал таких людей, как Ковбой. Раньше он знал только школу, дом и дорогу от школы до дома. Сейчас он увидел, что есть и другие дороги, другие люди, идущие по ним, и главное у Карла все больше росло желание узнать о них. Наверняка, там другие школы и имена всем даны такие, которые они хотят. Взять, например, ковбоя – у него нет имени. На вопрос, как его зовут, он так хитро прищурился и спросил: «А как ты думаешь?», и когда мальчик предложил «Ковбой» точно подойдет», то ему понравилось, добавив «Как это я сам не догадался». Он же не знал, что у мальчика исключительная способность давать точные имена. Карл, в свою очередь, скромно спросил, на кого он похож. И парень назвал его Робин Гудом. И мальчик согласился. Правда, через минуту тот назвал его Бравым индейцем, а через две – Реактивным самолетом. Тогда и Карл для него придумал на пару кличек больше. Теперь он стал для него Волшебником (что очевидно), Дорожным рэйнджером (спас же он его от американца), Чуткий нос (он знал, куда идти). Это и подсказало Карлу, что с ним надежный человек. Ненадежные остались в его городе и не посмеют выйти из него.
– Я прихожу в любой город, – сказал парень, когда она отошли от площади на значительное расстояние, свернув на тропинку, перпендикулярно идущую от главной дороги, – и получаю от них подарок.
– Но как же полиция…? – не понимал мальчик. – Они же могут схватить, посадить и надолго?
Ковбой засмеялся, да так громко, что мальчику показалось, что никогда не слышал такого громкого смеха, разве что от всего класса, когда те смеялись над ним.
– Что здесь смешного? – обиделся Карл. – Разве я не прав – ты нарушаешь, они хватают. Ладно, ты смог договориться здесь, но в магазине или в кафе. Разве можно договориться в кафе?
Но когда он посмотрел на Волшебника, то понял, что можно все. Что того не останавливает ни самый серьезный ресторан, ни простая забегаловка для деревенщины. Он может все. Ну, конечно же, мальчику нужны были объяснения. И теперь, когда они поднимались на возвышенность, что немного смущало мальчика, но не настолько, чтобы остановиться, он снова задал «Разве можно?».
– Им же нужно как-то развлекаться, – объяснил Дорожный рэйнджер. – Представляешь, появляется в городе преступник со страшным именем и оставляет после себя разговоры. Не только полиция, но и газеты ждут этой сенсации. Журналисты, писатели. Художники. Все. А режиссеры снимают кино, делая этого преступника главным героем… им же нужны идеи. А идея сама приходит и диктует им сценарий.
– Я думал, они все выдумывают, – растерянно прошептал Карл, когда пришлось подниматься вверх, карабкаясь по склону.
– Разве можно выдумать то, что существует вокруг? – воскликнул парень, преодолевая трудности на раз-два. – Только те, кто сидит безвылазно, думает, что ничего нет, и есть только ящик, космос и страх выйти на лишний километр. Ты уже его преодолел, чему явно рад.
Карл действительно испытывал чувство превосходства перед теми, кто остался дома и дрожит от страха перед новым. Однако еще не мог привыкнуть ни к тому, что не нужно идти в школу, слушать мамины крики и отцовское «сейчас иду», и волшебника, который как-то умело заменил ему всех.
– Мы так и будем идти? – наконец, спросил мальчик, сказав это, когда ему пришлось вцепиться в острый камень и подниматься, пачкая одежду и напрягая мышцы.
– Ты что-то имеешь против пешего похода? – сказал Чуткий нос откуда-то сверху. – Только пешему доступна вся красота.
Он протянул руку мальчику и подтянул его наверх. Карл поднялся, не успев как следует отряхнуться, увидел под собой огромное пространство. Оно начиналось зелеными кронами, переходили в цепь невысоких гор и рек, замыкаясь в густонаселенном красками месте, с торчащими трубами и крышами. Казалось, что это место дышит. Как тот грузовик с кенгуру.
– Да… – даже растерялся мальчик. – Я и не думал.
– Вон видишь тот городок, – показал Ковбой на точку за горизонтом. – Я направляюсь туда. Через два леса, небольшую гору, реку, и…
– Как далеко, – как бы мысленно прошел этот маршрут мальчик, предполагая, какими они придут в тот город.
– Это только так кажется, – успокоил его парень. – Но тебе вовсе не обязательно идти туда. Если посмотреть направо, можно увидеть еще одну дорогу – она тоже ведет в город, правда он значительно дальше. Взгляни вправо – там тоже есть дорога. По ней нужно ехать дня два, а идти, примерно неделю, и город… не знаю, порадует ли он тебя. В любом случае, у тебя свой путь…
Он заставил его карабкаться на самый верх, чтобы сказать, что каждый пойдет своей дорогой? Но сейчас, когда он видел перед собой, по словам Ковбоя, очень близко, город, в котором была вероятность того, что он найдет себя искомый приют, он не хотел ни того городка, что находится по левой дороге, ни того, до которого надо шагать целую неделю.
– А можно я с тобой? – робко спросил мальчик. – Вдруг и мне нужно в этот город.
– Сомневаюсь, – задумчиво сказал Ковбой, посмотрел на мальчика, и, понимая свою ответственность за то, что заставил его подниматься сюда и то, что именно он повел его с площади, где тот мог найти кого-то более «хорошего». Просто разговорился, показал свое мастерство, которое не все так ценят, и не заметил, как тот привязался за ним, и как они оказались на горе-перепутье. – Но в любом случае пойдем, – решил он. – Не оставлять же тебя здесь.
Он спустились с горы (по другую ее сторону), прошли сперва редкий ряд деревьев, увеличивающихся с каждым шагом и, наконец, оказались в лесу. Карл успокоился, будучи уверенным, что он направляется туда, куда нужно, и ему не нужно идти в какие-то другие города, не видимых с обозримой возвышенности.
– Этот лес придумал мой дед, – продолжал говорить парень. – Он посадил первые три дерева вот здесь. А они и дали ростки всем последующим.
Карл понимал, что все это выдумка – не мог его дед посадить эти деревья. Карл точно знал, что этот лес существует здесь давно, он знает о нем достаточно много – еще первые переселенцы жили здесь, а потом вторые и третьи, пока не решили остаться. А это было не одну сотню лет назад. Однако тот продолжает говорить, приводит массу аргументов, показывает, как все это было. Как дед копал землю, на какую глубину помещал саженец, как поливал. Одно, второе, третье… Ковбой настолько увлекся этим рассказом, что нельзя было не поверить ему. Хорошо.
