— Да, в нашем варианте событий, имела место быть одна темная история. В мае 1941 в Британию перелетел на самолете Рудольф Гесс, далеко не последняя фигура в нацистской иерархии, якобы с некой «миссией мира». С кем и о чем он там говорил, так и осталось неизвестным, ибо архивы бритты открывать не любят. Но большинство специалистов уверено, что речь там шла об условиях сепаратного мира. Похоже, что переговоры не слишком удались, Гесса немцы в итоге дезавуировали, объявив, что перелет был его личной инициативой совершенной в состоянии «умопомрачения». А уже через месяц последовало нападение на нас.
— То есть, по вашему мнению, фашистская Германии напала на нас потому, что другого выхода у нее не было? — оторвался от блокнота лейтенант.
— Ну, не только по этому, но это основная причина. Плюс к тому после не слишком удачных для нас боевых действий в Финляндии в высшем немецком руководстве возобладала теория «колосса на глиняных ногах». В том смысле, что только ткни хорошенько, и СССР благополучно развалится. Гитлер, следует сказать, тоже разделяет это мнение.
— И что мы должны делать в такой ситуации?
— В общем плане ясно. Надо выдержать первый удар и перевести блицкриг в войну на истощение, где у нас заведомо больше возможностей. Крайне желательно сделать это без таких огромных потерь в людях, территории, промышленности и технике, как это произошло у нас.
В эффективность упреждающего удара я не слишком верю, наша армия пока слишком неуклюжа для наступательных действий. Плюс к тому в этом случае нас представят агрессорами, что здорово облегчит немцам сепаратные переговоры с Британией. Рискованно. Чисто оборонительная стратегия тоже ведет в тупик. Не стоит повторять ошибку французов, которые надеялись просто отсидеться за линией Мажино, пока у немцев нефть не кончится. Комплексная огневая мощь современной армии способна взломать любую долговременную оборону. И что тогда?
Самое верное — стратегия активной обороны: удержание ключевых точек, маневр силами, фланговые контрудары и так далее. Заранее следует смириться с тем, что многие западные территории в итоге придется сдать. Ибо в этой войне самое главное не тупое удержание рубежей, а нанесение максимального урона противнику. Мы должны выбить им костяк их армии, в особенности костяк авиации и бронетанковых сил. Причем не только технику, ее то они могут произвести другую, имея под рукой промышленность всей Европы. Главное выбить подготовленных и имеющих боевой опыт бойцов — пилотов, танкистов и прочих специалистов. Такие потери восполнить особенно трудно, или даже невозможно. Кадры, как говорит товарищ Сталин, решают все. В нашей истории в конце войны немецкая промышленность продолжала исправно выдавать большое количество боевых самолетов, но летать на них было уже просто некому. Опытные летчики в большинстве своем погибли, а наскоро обученные юнцы редко переживали пару-тройку боевых вылетов. В аналогичном состоянии оказалась в конце войны и японская авиация.
Кстати, отметьте у себя в блокноте, что количество летных училищ и набор в них срочно надо увеличивать — потери летного состава будут очень велики. Плюс к тому надо позаботиться и о подготовке воздушных стрелков — их будет гибнуть раза в два больше чем даже летчиков.
А еще нельзя допускать, чтобы авиаполки «стачивались» в боях подчистую. В этом случае будет некому передавать молодняку накопленный опыт. Костяк, включая середнячков надо сохранять. Понесшие серьезные потери части надо либо отводить, либо, что еще лучше, немедленно пополнять непосредственно на фронте.
— Очень интересно, очень, — заметил лейтенант. — Об авиации мы с вами еще отдельно серьезно побеседуем. Мне это и самому любопытно, я по авиации можно даже сказать специалист.
— Серьезно? — Николай Иванович даже удивился, — вы авиатор?
Лейтенант пожал плечами. — Нет, я больше по конструированию.
— И в каком КБ вы работали?
— В ЦКБ-29.
— А-а-а-а, — Николай Иванович усмехнулся, — как же, как же, наслышан, знаменитая «Туполевская шарага». И как вам там работалось с нашими пока непризнанными конструкторскими гениями?
— Как положено, работалось, в соответствии с указаниями партии и правительства. А кто там у нас, кстати, «гении»?
Николай Иванович поразмыслил. — Ну, сам Туполев весьма неслабый авиаконструктор. Созданное им конструкторское бюро благополучно дожило до наших дней. Марка «Ту» известна во всем мире, в основном это пассажирские лайнеры и тяжелые бомбардировщики. Пикирующий бомбардировщик Петлякова оказался весьма удачной машиной, жаль сам он погиб в войну, разбился при перелете. Мясищев тоже сумел создать свое собственное КБ, конструировал стратегические бомбардировщики. Но больше всех сумел прославиться Королев, который Сергей Павлович. Правда, не как авиаконструктор, а как создатель ракетной техники. Крайне перспективное направление: запуск искусственных спутников земли, космические корабли и станции, межконтинентальные баллистические ракеты и прочее и прочее. И личность весьма неординарная, талант, вы там с ним поаккуратнее. Такие люди на дороге не валяются.
— Думаю, что те, кому положено, учтут ваши пожелания. Тем более, что про Королева и ракеты нас уже проинформировали. А кто еще?
— Точно не припомню, кто там у вас еще был, но если покажете список… хм, сотрудников вашего КБ, то вероятно увижу знакомые фамилии.
— Ладно, — не стал спорить лейтенант, — сделаю я для вас такой список. А пока вернемся к нашим баранам, мы несколько в сторону уклонились.
— Давайте вернемся, — кивнул Николай Иванович, — а к чему именно?
— К недостаткам оргструктуры наших танковых и механизированных корпусов. Что конкретно там надо исправить?
— Хм, вопрос сложный, слишком мало времени до начала войны осталось. С другой стороны, все равно пришлось проводить реорганизацию, но уже в ходе боевых действий. Правда от тех корпусов мало что осталось и их пришлось расформировать.
Думаю, не надо пытаться объять необъятное. Выбрать наиболее боеготовые корпуса, оставить в них штук по 200–250 танков, желательно новых и однотипных, тяжелые же танки лучше использовать в составе отдельных полков и батальонов, слишком медленные. А эти корпуса насытить автотранспортом минимум раз в пять больше от действующих нормативов, добавить артиллерии и зенитных средств, саперов, ремонтников, радиостанций больше и специалистов к ним. В стране хватает радиолюбителей. И что-то надо делать с пехотным сопровождением танков в бою. Бронетранспортеров у нас нет и быстро сделать их не получится. Значит надо искать заменители. Например, выделить специальные пехотные подразделения и тренировать их в качестве танкового десанта. Но этого мало. Можно для сопровождения танков использовать конницу, она тоже успеет за танками по бездорожью, хоть и более уязвима, чем бронетранспортеры. В ходе войны смешанные конно-механизированные группы широко применялись.
Кстати о коннице, выяснилось, что с расформированием кавалеристских соединений мы явно поспешили. Кавалеристские дивизии и корпуса показали высокую боевую устойчивость в период оборонительных сражений, раз за разом, выскальзывая из окружений, когда в аналогичной ситуации механизированные корпуса, лишившись подвоза топлива, теряли технику и гибли. Да и в наступательных действиях они себя неплохо проявили, когда их вводили в прорывы совместно с танковыми армиями. Понятно, что о лихих сабельных рубках речи не идет, это не столько кавалерия, сколько «конезированная» пехота со всеми потребными средствами усиления.
— А с остальными танковыми корпусами что делать? И их танками?
— А что с ними можно сделать? Расформировать пока не поздно. Исправные и не слишком устаревшие танки передать стрелковым дивизиям. Старые и неисправные машины вывезти в тыл и пустить в переплавку, чтобы гирями на ногах не висели. Хуже будет, если в переплавку их пустят немцы.
Вот только не знаю насколько реально все это сделать за оставшееся время, извините, не специалист.
— Но, тем не менее, советовать беретесь, — поддел Николая Ивановича лейтенант.
— Ха, тут проще. После драки все умными становятся, подробно расписывают, что надо было делать, а чего делать было не надо. По этой писанине и неспециалист разобраться может. А специалисты нужны, чтобы еще перед дракой все предвидеть и предусмотреть. Именно за это им деньги платят.
Глава 5
Сергей хорошенько укрылся одеялом, в вагоне было прохладно, и попытался мысленно выстроить план на следующий день. До Москвы еще около полутора суток и многое можно успеть. Сегодняшний день прошел на удивление плодотворно и дал ответы на многие вопросы. Немедленно по прибытию в столицу надо ехать в наркомат и доложиться. Правильнее непосредственно наркому, тот на инструктаже специально ориентировал, как надлежит действовать при получении важных сведений. А эти сведения, несомненно, важные. Теперь следовало подумать, какие вопросы задать инженеру завтра. Было бы неплохо прояснить вопрос с химическим оружием. Никто из «гостей» ничего не мог сказать о его использовании в будущей войне. Как будто его вообще в природе не было. Это выглядело странно, если уж оружие придумано, сконструировано и изготовлено, то обычно за его использованием дело не стоит.
