Картезианское наследие приучило западного человека полагаться не на свое живое чувствующее тело, а на советы современной науки. Ум, мозг, язык и сознание перевешивают, вместо того чтобы стремиться к равновесию с движениями и эмоциями. Такой сдвиг от тела и непосредственного переживания чувств к интеллекту – один из аспектов того, что называется «культурным прогрессом» (Кнастер, 2002).
Начало девятнадцатого столетия ознаменовалось открытиями в области физиологии, которая руководствовалась «анатомическим началом». Психические функции человека исследовались под углом зрения их зависимости от строения органа, его анатомии. Вновь были открыты различия между чувствительными и двигательными волокнами периферической нервной системы, описана рефлекторная дуга. Позже был сформулирован закон «специфической энергии органов чувств», согласно которому никакой другой энергией, кроме известной в физике, нервная ткань не обладает. Австрийский анатом Ф. Галь, изучавший зависимость ощущений от нервного субстрата, указал на извилины коры больших полушарий головного мозга как место, где локализованы «умственные силы» (до него было принято считать, что они – в мозговых желудочках).
Крупные успехи были достигнуты в связи с открытием закономерной, математически исчисляемой зависимости между объективными физическими стимулами и производимыми ими психическими эффектами – ощущениями (История развития психологии, http://www.id-med.ru/library/p/psihol'history.htm/).
Физиолог Эрнст Вебер (1795–1878) исследовал зависимость континуума ощущений от континуума вызывающих их внешних физических стимулов. Его опыты и математические выкладки стали истоками психофизики. Таблица логарифмов оказалась приложимой к явлениям душевной жизни, к поведению субъекта. Прорыв от психофизиологии к психофизике разделил принцип причинности и принцип закономерности. Психофизика доказала, что в психологии и при отсутствии знаний о телесном субстрате могут быть открыты строго эмпирически законы, которым подвластны ее явления.
Германом Гельмгольцем (1821–1894) была открыта скорость прохождения импульса по нерву. Его опыты указывали, что возникающий в сознании образ внешнего предмета порождается независимым от сознания телесным механизмом. Так намечалось разделение психики и сознания.
Голландский физиолог Ф. Дондерс (1818–1898) посвятил свои исследования измерению скорости реакции субъекта на воспринимаемые им объекты. Вскоре И. М. Сеченов, ссылаясь на изучение времени реакции как процесса, требующего целостности головного мозга, написал: «Психическая деятельность, как всякое земное явление, происходит во времени и пространстве».
Положение о том, что психический фактор – регулятор поведения организма, нашло признание и в работах физиолога Э. Пфлюгера (1829–1910). Ученый подверг критике схему рефлекса как дуги, в которой центростремительные нервы, благодаря переключению на центробежные, производят одну и ту же стандартную мышечную реакцию. Опыты Э. Пфлюгера открывали особую причинность – психическую. Чувствование (то, что Э. Пфлюгер называл «сенсорной функцией») – это, считал он, не физиологическая, а психологическая сущность; «сенсорная функция» заключается в различении условий, в которых находится организм, и в регуляции, в соответствии с ними, ответных действий. В различении того, что происходит во внешней среде, и реагировании на происходящее в ней и состоит фундаментальное предназначение психики, ее главный смысл. Опыты исследователя подрывали общепринятое мнение о том, что психика и сознание – одно и то же. Наряду с сознанием имеется огромная область неосознаваемой психики (бессознательного), которая не сводится ни к нервной системе, ни к системе сознания.
Революцию в психологическом мышлении произвело учение Чарльза Дарвина (1809–1882 гг.), из которого следовало, что предшественником человека была обезьяна. Дарвиновское учение ознаменовало крутой поворот от механодетерминизма к биодетерминизму. Прежде всего Ч. Дарвин указывал на естественный отбор как фактор выживания организмов в постоянно угрожающей их существованию внешней среде. Он отмечал, что в ходе эволюции выживают те, кто смог наиболее эффективно приспособиться; выжившие в борьбе за существование передают свои свойства потомству. Поскольку естественный отбор отсекает все ненужное для жизни, он истребляет и психические функции, не способствующие приспособлению. Это побуждает рассматривать психику как элемент адаптации организма к внешней среде.
Кроме того, дарвинизм стимулировал изучение психики в животном мире и стал основанием зоопсихологии, широкого изучения (с помощью объективных экспериментальных методов) механизмов психической регуляции поведения животных.
В разграничении психики и сознания большое значение имели исследования гипноза. Основателем научной гипнологии следует считать португальского аббата Фариа, который впервые использовал методику словесного погружения в гипноз.
Гипнотические сеансы приобрели в Европе большую популярность благодаря деятельности австрийского врача Франца Антона Месмера (1734–1815). Согласно его мистической теории мир пронизан особой жидкостью – магнетическим флюидом (от лат. fluidus – текучий), обладающим целебной силой. Накапливаясь, как в резервуарах, у особенно одаренных для его восприятия людей, магнетический флюид, по воззрениям Ф. А. Месмера, может передаваться больным через прикосновения и излечивать их. Позже английский врач Брэйд отвел решающую роль в гипнозе психологическому фактору. С конца 70-х годов XIX века начал изучать явления гипноза французский невропатолог Жан Мартен Шарко (1825–1893).
В 1885 году молодой профессор психологии П. Жанэ представил доклад о своих исследованиях, в которых он использовал принципы идеодинамики И. Бернхайма и идеомоторные соответствия из теории В. Джеймса, изучал взаимосвязь дыхания, циркуляции жидкостей в организме, мышечного напряжения, висцеральных процессов и чувств, поведения, движения и побуждения.
З. Фрейд (1856–1939), который в этом же году приехал в Париж учиться у Ж.-М. Шарко, переименовал систему психологического анализа П. Жанэ в психоанализ, который впоследствии практически пренебрег ролью телесности и весьма специфически трансформировал раннее интегрированное исследование тела и души П. Жанэ.
В 1895 году З. Фрейд, работая над «Проектом программы научной психологии», пришел к необходимости теоретически осмыслить свой опыт врача-невропатолога, который не укладывался в рамки традиционной трактовки сознания. Господствовавший в то время методологический принцип в психологии и медицине опирался на локализационистский подход фон Вирхова, т. е. на поиск конкретного «полома», соответствующего любому болезненному явлению. Возникновение новых направлений в психологии, социологии и философии обнажило узкое, примитивное толкование причинно-следственных связей лока-лизационистского подхода. Проблема неосознаваемых (бессознательных) психических процессов становится предметом пристального внимания исследователей различных специальностей (Фрейд, 1989; 1991).
Лишь самые понимающие медики-профессионалы того времени – такие, как Георг Гроддек (1866–1936), современник и почитатель Фрейда, соглашались с венским невропатологом и вслед за ним уходили от механистической терапии к глубинному анализу. Гроддек открыто выражал свое уважение к Фрейду: «Я применяю те же методы, что и раньше: назначаю горячие ванны, массаж и даю твердые распоряжения. Отличие же в том, что теперь я пытаюсь сделать сознательными бессознательные комплексы. Это действительно нечто новое, но придумал это не я, а Фрейд; я всего лишь применил его метод к органическим заболеваниям» (Groddeck, 1961). Гроддек, врач и директор психологической лечебницы, был пионером в области психосоматической медицины и психоанализа. Он смотрел на болезнь как на форму коммуникации.
Общество сопротивлялось этим открытиям изо всех сил. Фрейд и его коллеги обнаружили, что мораль и невроз тесно связаны. Каким-то образом энергия ума-тела перенаправляется в телесные симптомы, как бы говоря, что больное тело означает больную душу, которая нуждается в лечении.
Первоначально Фрейд считал, что существует лишь одно врожденное влечение – либидо. Оно развивается в несколько этапов, фокусируясь на определенных эрогенных зонах и достигая кульминации в генитальной сексуальности. В соответствии с физиологическим развитием внимание и воспринимающая ориентация ребенка направляется на нужды той эрогенной зоны, которая доминирует на соответствующей стадии развития. Интересы и ориентация психики развиваются параллельно с телом.
Первой модификацией первоначальной теории либидо было признание того, что агрессивное влечение (к смерти) отличается от сексуального влечения (к жизни), и таким образом была создана дуалистическая инстинктивная теория Эроса и Танатоса. Позднее Фрейд сфокусировался на трех компонентах личности – Ид, Эго и cynep-Эго, [1] – что в дальнейшем изменило теорию влечений. Затем Фрейд сформулировал новую идею: помимо инстинктов секса и смерти существует еще инстинкт самосохранения.
