Эти, сегодняшние, приехали издалека. Супружеская пара, брак оформлен недавно. Надо было ненавязчиво, за ужином в ресторане раскрутить их на подробности. За годы своего риэлторства Лидия Павловна стала отличным психологом. Нет, никакому агенту или маклеру это доверить нельзя. Тонкую психологическую обработку. Сбор информации, прежде чем убедиться в своей безнаказанности, когда начнутся суды.
Ресторан она выбрала дорогой, в бывшем дворянском особняке. Люстра размером с кухню в какой-нибудь малогабаритной квартирке, неохватные мраморные колонны, дворцовая роспись на стенах и потолках, лепнина и позолота. Эти разбухшие от ворованных денег провинциальные царьки обожают пафос. И громкие названия. Брэнды. Премьера в Большом, бутик в Пассаже, ресторан на Арбате или на Кутузовском. Устрицы из Лозанны, вино из подвалов Бордо, мраморные стейки из Австралии. Спаржа и артишоки. Трюфеля и фуагра. Филе миньон под соусом из белых грибов. Там, откуда приехали эти, полно всякой рыбы. Значит, будем кормить их мясом!
Лидии Павловне тем было проще, что эти двое сразу настроились на то, что москвичи их будут «обувать». Встали в позу «мы не какие-нибудь лохи, сами кого хочешь кинем». Тем вернее проходил коронный номер Лидии Павловны. С этими двоими она намеревалась провернуть именно свою коронку.
Лида Горбатова из Грачей прожила непростую жизнь и знала на собственном опыте, что для большинства ее потенциальных покупателей характерно стереотипное мышление. Это были малообразованные люди, скоропалительно разбогатевшие в переломную эпоху. Они не понимали, что им просто повезло, причем не факт, что надолго, не убили в девяностые еще не значит, что не отберут награбленное в нулевые, все свои заслуги эти нувориши приписывали только себе. О том, что происходит в Москве, они знали больше самих москвичей и, кстати, обожали их поддевать и поучать:
– Ты когда на Красной Площади-то в последний раз была? Когда в пионеры принимали? А еще москвичка!
Или:
– Тверская у вас перекрыта, там ремонт.
– А вашу Москву на днях затопило.
Вот и эти, сегодняшние, сидели перед ней и умничали:
– Да это разве устрицы? Дурят вас здесь, в Москве. Они уже протухнуть успели, пока доехали. Я уж не говорю о размере!
Хотя устрицы заказали они, а не Лидия. Вот странность: притом, что там, откуда они приехали, рыбы было полно, гости столицы заказали именно рыбу. И устрицы. Оказывается, чтобы сравнить и уесть москвичку. Лидия поняла, что таким образом ей демонстрируют, что развести не удастся. Перед ней сидели «тертые калачи». Она уже навела кое-какие справки. «Крутой мужик» бросил у себя на родине жену с двумя детьми и, подцепив в дорогом кабаке молоденькую певичку, скоренько оформил для надежности брак с ней и повез раскручивать в столицу. Но для начала сорокалетнему молодожену надо было обзавестись для своей «звезды» достойной жилплощадью.
«Москва без вас ничего не потеряет», – думала Лидия, глядя, как будущая звезда шоу-биза брезгливо ковыряется вилкой в крабовом салате. У девицы была примечательная внешность: при маленьком росте длинные узкие ступни размера этак тридцать девятого и такие же чрезмерно длинные, узкие кисти рук, да еще и с длиннющими блестящими ногтями. Голова тоже была непропорционально большая, хотя черты лица красивые, правильные. Певичка напоминала Лидии то ли летучую мышь, то ли обезьянку, когда начинала вот так, как сейчас, гримасничать. Это вы мне че подсунули?
Для начала стажер, а потом и маклер из агентства повезли покупателей на просмотр нормальных, чистых квартир. С ними все было в полном порядке, кроме того, что квартиры эти находились не в престижных районах. Не на Тверской и не на «Золотой миле». Нормальные спальные районы, вполне достойные. Но эти ведь приехали звездить!
– Не, это нам не подходит, – «бычил» мужик. Лидия сразу заподозрила в нем бывшего бандита, который собирается легализовать в Москве награбленное.
На нем был пиджак того особого покроя, который Бестужева мысленно окрестила бандитским. Сей шедевр портновского искусства зрительно увеличивает то, что и без того большое, например, плечи, а то, что и так маленькое, такое, как интеллект, окончательно добивается цветом. На клиенте Лидии Павловны пиджак был канареечный. Его жена с ног до головы была в «Дольче Габбано», следовательно, сияла, как новогодняя елка.
– А что вас конкретно не устраивает? – участливо спросила Бестужева.
– Район, – скривилась певичка.
– Но в центре жилье дорогое. И его никто не продает. Все просто помешались на престиже. Один только адрес стоит немалых денег.
– А может, договоримся? – подмигнул ей клиент. – Че я не знаю, как такие дела делаются?
– Если я вас правильно поняла, вы намекаете на возможность использования криминальных схем?
– Не можешь купить – отбери. В джунглях выживает сильнейший, – и он расправил плечищи канареечного цвета.
– Что вы со мной делаете, Василий, – притворно вздохнула Бестужева. – Ведь это значит обидеть слабого. Обмануть, обделить. Вы готовы на это?
– А чем я, по-твоему, всю жизнь занимался? – взгляд у него сделался жестким. Острые, как гвозди, зрачки буквально прибили Лидию Павловну к спинке кресла.
– Так и быть: ради вас пойду на сделку с совестью.
– Не ради меня. Ради денег.
– Вы, должно быть в курсе, что есть белые схемы, а есть черные.
– Не вчера на свет родился.
– Есть так называемая группа риска: наркоманы, пьяницы, одинокие старики…
– Только не подсовывай мне договор ренты, – поморщился клиент. – Не прокатит. Я в курсе, что его можно отозвать.
– Я вижу, что вы подготовились. Это похвально.
– Не только подготовился, но и приехал со своим адвокатом. Бумаги сначала будет читать он. Проверять чистоту сделки.
– Да ради бога!
– Я хочу на Кутузовском, Вася… – заныла девица.
– Помолчи.
Итак, заветное слово было сказано. Лидия сочла это добрым знаком. Обычно она своих клиентов к этому адресу аккуратно подводила. А тут они сами напросились.
– Есть у меня один старичок, – вкрадчиво сказала она. – От сердца отрываю. Только для вас, потому что вы мне приглянулись. Учтите: эта информация дорого стоит. У меня в Пенсионном фонде человечек на зарплате. Одиноких стариков давно уже расхватали, это ведь золотая жила. Пенсионеру хорошо за семьдесят, плохо видит, плохо слышит, доверчивый как ребенок. Да вы сами все увидите. Зато у него на Кутузовском прекрасная двухкомнатная квартира.
Она увидела, как клиент сделал стойку. Но взгляд у него все еще был недоверчивый.
– Одинокий старик на Кутузовском, – хмыкнул он. – Наверняка у него наследники есть.
– Квартира чистая, приватизированная. Все справки ваш адвокат может получить в ЖЭКе. Старик никогда не был женат, детей у него нет, да и сам он на ладан дышит.
– Ты мне его добить предлагаешь? – оскалился клиент.
– Это я к тому, что три года он вряд ли протянет. Сделку оспаривать будет некому. В общем, решайте. Квартиру можно купить задешево, старик в этом ничего не смыслит. Его надо только как следует обработать. Уговорить, уломать, У него есть дачка под Москвой, туда он и съедет после заключения сделки. Это тоже можно проверить.
– Вася, хочу, – заскулила девица. – Хочу жить на Кутузовском…
Клиент призадумался. Потом сказал:
– Ладно, давай своего старикана. Так и быть, взгляну на него. Но предупреждаю: я еще ничего не решил.
И он полез в карман своего канареечного пиджака за портмоне. Расплатившись, опять уставился на Лидию тяжелым взглядом, заколачивая в нее гвозди-зрачки:
– Учти: кинуть меня не получится. С продавцом я буду встречаться не только в твоем присутствии, но и наедине. Поглядим, что за фрукт. Я всю его подноготную узнаю, всех родственников вплоть до седьмого колена. Знаю я вас, москвичей. Потому подготовился.
– Я рискую не меньше вашего, – вздохнула Лидия. – И то потому, что рассчитываю на щедрое вознаграждение.
– О твоих комиссионных мы поговорим, когда составим договор. Не боись, не обижу. – И, довольный собой, клиент откинулся на спинку кресла в стиле ампир, вынув, наконец, стальные гвозди своих убийственных зрачков из Лидиного лица.
Но с нею и не такое проделывали. «Напугал», – мысленно улыбнулась она и встала. Супруги тоже поднялись, Василий небрежно швырнул на стол скомканную салфетку:
– Говно ваш ресторан. Готовить не умеют, а деньги дерут. Вообще, жрачка в Москве говно. И баб в шубах мало. У нас даже у самой занюханной уборщицы есть норковая шуба. А у здешних баб денег, что ли, нет? Тоже мне, столица!
«У них просто есть вкус», – хотелось сказать Лидии, но она, разумеется, промолчала. Сама она была в длинной норковой шубе с воротником из рыси. Знала, куда едет и с кем встречается. Если машина, то «Крузак», если хата, то с видом на Кремль, если шуба, то в пол. Ночной клуб – самый крутой, бриллианты размером с орех, а пиджак, разумеется, канареечный. Ей стало смешно. Какой забавный провинциальный царек. Да уж, напугал.
