Всхлипывающая Лиля бросилась к окровавленному Леше, а я проверил поверженных противников и убедился в трех вещах: все живы, смертельных травм ни у кого нет, но в сознание они придут не скоро. Досталось козлам капитально! Затем я отвязал парня от дерева, отвел его с девушкой к своей «девятке», оказал Леше первую медицинскую помощь, отвез обоих в город и по дороге узнал следующую историю. Существовала в Н-ске некая хитровывернутая фирма, регулярно меняющая названия и адреса арендуемых на короткий срок офисов. Промышляла она «трудоустройством» гастарбайтеров, бегущих в Россию в поисках лучшей доли из бывших республик Советского Союза, доведенных само-стийными правителями до полнейшей нищеты. Бедолагам обещали хорошую работу, жилье, регистрацию, но… в итоге, обобрав до нитки и отняв документы, фактически продавали в рабство. Возглавлял фирму Виктор Аркадьевич Метелкин (тот самый любитель мордобоя.) Помимо партий «транзитного скота», как называл господин Метелкин сбываемых оптом работяг, имелся в фирме и привилегированный, более-менее постоянный «внутренний круг». Восемь охранников, с десяток офисных красоток (по совместительству наложниц), а также два персональных шофера. «Привилегированным» оставляли паспорта, оформляли временную регистрацию и даже платили за работу. Однако во «внутреннем круге» царила жестокая дисциплина. По сути, то же рабство! Стоило хоть чуточку прогневить хозяина, и провинившегося отправляли «на ковер», то бишь на расправу. Экзекуции осуществляли либо члены украинской преступной группировки, с которыми Метелкин поддерживал тесные взаимовыгодные контакты, либо трое наиболее доверенных охранников (те, что сейчас «отдыхали» в лесу). Некоторые из проштрафившихся потом возвращались – морально раздавленные, молчаливые… Другие исчезали вовсе. Расспрашивать об их судьбе прочие рабы, естественно, не решались. Кстати, все без исключения вернувшиеся оказывались плотно посажены на иглу. По мнению моих спутников, Виктор Аркадьевич был в придачу связан и с наркобизнесом.
Теперь о них самих: граждане «незалежной» Украины Алексей Гуденко и Лилия Темнова относились к пресловутому «внутреннему кругу». Алексей работал персональным шофером Метелкина, Лилия – «офисной красоткой». Невзирая на строжайший запрет хозяина, чрезвычайно ревниво относившегося к своему гарему, они вступили в любовную связь, попались с поличным и угодили «на ковер». Дальнейшее читателю известно…
Меня, помнится, страшно возмутила деятельность господина Метелкина, и я решил, при помощи Сенцова, накрыть его гнилую контору. Ребят я оставил ночевать у себя дома (жена с сыном в это время гостили у тещи), пообещал помочь им с деньгами, благополучным возвращением на родину и попросил посодействовать ФСБ в поимке Виктора Аркадьевича. Они дали честное слово, но… утром, пока я спал, ушли не попрощавшись. Вместе с ними пропал мой бумажник с восемью тысячами рублей.
С тех пор след Метелкина затерялся. Будто в воду канул, крысеныш! А вот сегодня объявился. В ночном клубе «Брайтон Бич», ведущий деловую беседу с молодой вдовой Тюриной, за которой постоянно кто-то усердно охотится. В частности, чеченские наркодельцы… Стоп!!! Виктор Аркадьевич вроде бы тоже замешан в наркоторговле. Инте-рес-ное совпадение!!!
– Завтра, вернее, сегодня после полудня мы уезжаем!! – вывел меня из задумчивости голос Валентины. – Поживем с недельку за городом, в моей деревенской хибаре. Вести дела можно и оттуда, а то в Н-ске становится чересчур жарковато!..
Глава 7
16 января 2002 года.
Окрестности г. Н-ска.
Вечер.
«Деревенская хибара» Тюриной представляла собой четырехэтажный особняк с зеленой черепичной кровлей, окруженный пятью гектарами «приусадебного участка». Внутри двухметровой бетонной ограды помимо самого дома находились: обширный сад, застекленный плавательный бассейн и крытый теннисный корт. Возле ворот ютился скромный флигелек для прислуги. В настоящее время он пустовал. Полгода назад, после смерти мужа, Валентина незамедлительно рассчитала и сторожей, и садовников, и горничных. Почему – молодая вдова мне не объяснила. В результате загородное поместье Тюриной выглядело довольно запущенным. Мы прибыли сюда около четырех часов дня (причем Валентина беспечно бросила машину во дворе), подкрепились привезенными из города продуктами и разошлись по комнатам отдохнуть с дороги. Я обосновался в кабинете бывшего хозяина особняка, потягивал минеральную воду, курил сигарету за сигаретой и напряженно размышлял. Накануне ночью у меня состоялся долгий телефонный разговор с Сенцовым, расставивший большинство точек над «i». За считанные часы Сашины подчиненные провели поистине титаническую работу: навели подробные справки о покойном господине Тюрине и фирме «Зенит», задержали Шерхана, а также «лысого Петю» (оказавшегося при ближайшем рассмотрении младшим братом усопшего миллионера Тюриным Петром Олеговичем) и обстоятельно допросили обоих. При этом выяснилась масса интересных подробностей…
Фирма «Зенит» давно подозревалась ФСБ в причастности к поставке героина из Афганистана через Северный Кавказ в Россию, но конкретных доказательств раньше не было. Зато теперь, благодаря нападению чеченцев, выяснению личности застреленного мной Вахида Ибрагимова и, главное, появлению на сцене фигуры господина Метелкина, многое смотрелось совсем в ином свете! Оказывается, фээсбэшники узнали о деловой встрече в клубе «Брайтон Бич» из перехваченного телефонного разговора Тюриной с Метелкиным, заранее выслали туда своего человека, но записать беседу, к сожалению, не смогли. Вернее, записали обрывки. Поющий педрила помешал! Все же из обрывков стало ясно – речь шла о наркотиках, только непонятно – в каком контексте. По предположению Сашки, Валентина унаследовала наркобизнес супруга, «кинула» ичкерийских партнеров на крупную сумму и по-тихому перевела деньги за границу, куда, кстати, и сама намылилась в ближайшем будущем.
На данную версию работал и факт посещения Тюриной банка «Валдай» (согласно оперативной информации, специализирующегося на отмывании грязных денег).
«Жучки», изъятые сотрудниками Сенцова в квартире Валентины, установил Петр Тюрин. Он же нанял команду Алтынова с целью похитить родственницу и выяснить у нее обстоятельства смерти брата. Дело в том, что Петр всерьез считал Валентину виновной в убийстве мужа – а именно в отравлении! На допросе он приводил множество веских, с его точки зрения, аргументов. (В частности – неприлично поспешную кремацию тела). Сенцов пока не знал, верить ему или нет (сведения уточнялись, перепроверялись), но мне в очередной раз посоветовал держаться настороже. Стреляли из «Вольво» у ресторана, скорее всего, разъяренные чеченцы, однако, кто нанял киллеров, пытавшихся сымитировать самоубийство Тюриной, оставалось невыясненным.
На момент нашего с Сашкой телефонного разговора Вован продолжал пребывать в беспамятстве. Помимо мощного травматического шока от попадания в плечо тупорылой «макаровской» пули[15], врачи обнаружили у наемного убийцы смещенный перелом челюсти плюс сотрясение мозга, и со вчерашнего дня за его жизнь усиленно боролись лучшие специалисты реанимационного отделения клиники ФСБ. Да, я тогда явно перестарался!!
Часы показывали половину седьмого вечера. За окном полностью стемнело. В очистившемся от туч небе мерцала россыпь звезд.
Мертвая тишина огромного нежилого здания давила на уши. Пустой, заброшенный, пропахший пылью особняк. Местечко, прямо скажем, неуютное! И еще – дом буквально насквозь пропитывала темная, злая энергия[16]! Она угнетающе действовала на психику. Болезненно щемило душу. «Петр Тюрин всерьез считает Валентину виновной в убийстве мужа» – всплыли в памяти слова Сенцова. Если брат покойного прав и если преступление было совершено здесь, то причина глубокого внутреннего дискомфорта, который я постоянно испытывал в тюринском поместье, становилась более чем понятной[17]. Словно подтверждая мои подозрения, в засиженном мухами настенном зеркале начала вырисовываться погано скалящаяся морда беса: косматая, рогатая, с горящими ненавистью глазами-углями и с болтающимся аж до подбородка раздвоенным языком.
– Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй меня грешного! – прошептал я, широко перекрестившись. Трусливо визжа, нечисть исчезла. Затем в коридоре послышались легкие женские шаги, и спустя несколько секунд в кабинет вошла Валентина – благо-ухающая французской парфюмерией, в строгом вечернем платье, с обаятельной улыбкой на красивом лице.
– Давай, Сережа, поужинаем при свечах? – вкрадчиво промурлыкала она. – Ты столько сил израсходовал… Жуть!!! Необходимо возместить затраченную энергию!
– Аппетита нет, – буркнул я. – А насчет моих сил не беспокойся. Пока хватает.
