— Хм, возможно, они придут тебе на выручку, как считаешь? Может, стоит взять тебя с собой и немного помучить? — спросил тот, первый.
— Делай что хочешь, — безразличным тоном ответил второй. — Ты молод, и мой вождь легко убьет тебя, когда найдет. А я с удовольствием посмотрю, как ты будешь биться в агонии.
Следом прозвучал стон, и у меня волосы на затылке зашевелились — неприятное ощущение. Бежать? Позвать на помощь?
— Стой, где стоишь, зверушка!
Призыв явно предназначался мне, и я вновь застыла. Сюрреализм какой‑то.
— А ты говорил, никто не придет.
Эта фраза прозвучала так близко, что я подскочила на месте. Справа от меня возникли двое — полумрак не давал разглядеть лица, лишь очертания фигур. Один — высокий, щупленький, стоял поодаль, слегка согнувшись. И второй — среднего роста, коренастый в дутой темной куртке. Он сделал шаг ко мне и произнес, обращаясь к худому:
— Может, нам стоит подождать здесь, чтобы собрать атли полным составом?
— Тебе и нас двоих не пережить! — измученно выдохнул худой и тут же упал на колени схватившись обеими руками за живот. — Ты молод, и не убьешь двоих сразу.
Он поднял голову. Трудно было различить его глаза в темноте, но могла поклясться, что смотрел он прямо на меня. Смотрел умоляюще, с диким страхом в зрачках.
— Уходи! Быстро! Найди Филиппа, скажи ему, что я…
Удар по голове — вернее, глухой звук от удара — вызвал тошноту и бессилие. Худой грузно упал на снег прямо под ноги обидчику.
Моя реакция была молниеносной. Я не стала говорить, пятиться, пытаться понять, что происходит. Побежала. Рванула с места так быстро, как только смогла. Несколько метров, может, десяток — и я вновь на освещенной фонарями улице, на тротуаре, где много людей, ездят машины, где безопасность — пусть и мнимая — среди толпы.
Я не остановилась. С нечеловеческой скоростью преодолела расстояние до фирмы Матвея, открыла дверь и буквально ввалилась в вестибюль. Охранник подозрительно покосился, но потом, видимо, узнал меня. Кивнул и снова погрузился в разгадывание кроссворда.
Рука инстинктивно потянулась к сумочке, чтобы достать телефон… Сумочки не было. Черт, я, вероятно, обронила ее там, в темноте, когда убегала. Что же делать? Надо непременно что‑то делать, иначе коренастый убьет худого.
Я решительно направилась к охраннику.
— Нужно вызвать полицию. В переулке на Меркулова человека ударили камнем по голове, — затараторила я. — Я убежала, но они остались там… Человек без сознания, возможно, мертв.
— Девушка, успокойтесь и скажите внятно! — Похоже, охранник был не особо рад, что я его отвлекла.
— На Меркулова, — стараясь успокоиться, повторила я. — Я услышала шум, а затем увидела, как человека ударили чем‑то тяжелым по голове. Думаю, это был кирпич — похоже, там стройка.
— Вы уверены? В котором часу?
— Черт, естественно, уверена! Я бы не стала говорить, если бы…
— Моя подруга шутит, — четко произнес голос рядом.
Охранник снисходительно покачал головой и посмотрел на меня с укором.
— Мы поспорили, — добавил незнакомец и замолчал.
Начиная с того самого дня, когда пришла к Владу, все казалось нереальным, словно я попала в Зазеркалье и не могу выбраться. Вот и сейчас эта ситуация выглядела до жути нелепо. И человек этот незнакомый, и охранник, и случившееся в переулке. Отголосок той безумной недели.
Незнакомец — высокий, темноволосый с глубокими карими глазами — смотрел на меня и улыбался, как давней знакомой.
— Я не… — пробормотала я и замолчала. Затем уверено сказала: — Я не шучу. А вас вижу впервые в жизни!
— Ну, хватит, Полина, ты выиграла. А теперь идем, Кирилл ждет. — И указал рукой на дверь. Машинально я проследила взглядом за его жестом и совершенно растерялась — у входа в вестибюль стоял худой, которого шандарахнули по голове в переулке. Я не смогла рассмотреть его лицо в темноте, но осанка, худоба, а еще нечто необъяснимое — жесты, манера держаться — не оставляли сомнений.
Перевела взгляд на кареглазого.
— Кирилл?
— Ну, да, Кирилл. Это же был его фант, забыла?
— Вы что‑то принимали, девушка? — настороженно и серьезно спросил охранник. И мне вдруг стало жаль, что сегодня именно его смена. Другой охранник — Артем, приятель Матвея — знал меня прекрасно и не задавал бы дурацких вопросов, а поинтересовался бы у подозрительного типа, почему тот пристает к девушке. Этот же был совершенно безразличным, словно ждал, когда же мы разберемся сами и оставим его в покое.
— Ничего я не принимала, — пробормотала я и отошла от стойки.
Присела на диванчик у фикуса, покосилась на того, кого кареглазый назвал Кириллом. Он смотрел на меня и приветливо улыбался.
Ощущение, что я вновь влипла в историю, не оставляло ни на секунду. Нужно просто подождать Матвея. Я все ему расскажу — и о Владе, и о сегодняшнем приключении. Похоже, нормально соображать я уже не могу.
Брюнет у стойки говорил с охранником и многозначительно смотрел на меня. Чего он вообще прицепился? Возможно, Кирилл этот меня рассмотрел, и дабы не раздувать скандал, решил помешать вызвать полицию? Хорошо, но откуда он знал, куда я побегу? Откуда знал, где меня искать?
Вместе с пониманием пришел страх, когда всего одна мысль осталась в голове: кареглазый назвал меня по имени. А значит, он знает, кто я. Возможно, в курсе, где живу…
Словно прочитав мои мысли, он подошел, присел рядом. Я не смогла даже отодвинуться — застыла на месте, не понимая, что дальше делать. Бежать? На улице уж точно небезопасно, а здесь есть знакомые. Матвей. Сейчас он выйдет, и я смогу выдохнуть спокойно. Но страх перекрывал здравый смысл — рождал панику, оцепенение и ужасные предположения.
Сердце колотилось, как сумасшедшее. У меня даже телефона нет. Что если Матвей не захочет слушать?
— Не бойся, — спокойно сказал кареглазый и кивнул тому, кого назвал Кириллом. Он тоже подошел, но остался в стороне, как бы подчеркивая: «Я не причиню вреда». Ага, как же! Теперь у меня не осталось сомнений, что нужно бежать. — Я не причиню вреда.
— Откуда вы знаете, как меня зовут?
Трясусь уже визуально, прячу вспотевшие ладони под сжатые коленки.
— Я многое о тебе знаю. — Он взглянул очень серьезно. — Я искал тебя.
— Так… — нервно улыбнулась я. — Не знаю, кто вы и ваш… друг, но совершенно не хочу общаться сейчас. Я пришла к своему парню, и не хотелось бы, чтобы он увидел нас вместе.
— Тебе не о парнях нужно думать, дурочка, — подал голос Кирилл. — Разве не поняла: ты на крючке!
