случилось знаменательное событие.
— Эдгард! — позвала меня Катя, когда я работал в мастерской. Она в ту же секунду переместилась ко мне и уже тише повторила: — Эдгард! София написала!
— Началось? — встрепенулся я.
— Да!
Я хмыкнул, про себя подумав, что последний год в институте был наполнен свадьбами. Сейчас же, кажется, настала пора, когда год будет наполнен родами.
— Собирайся! — крикнула Катя, проносясь по дому. — Мы идём в Германию!
Кажется, планы снова отодвинутся в сторону. Но я не против. Наоборот, рад такому поводу. Надо бы подарки захватить.
Сами сборы много времени не заняли. Катя переоделась, я тоже, взяли необходимое и переместились.
Прыгнули к особняку Хофманов. Ничего такой домик у них. Куда больше моего. Да и семейство их побольше. В готическом стиле сделанный, мрачновато выглядит, особенно на фоне серого неба.
Переместились во внутренний двор, где территория не была закрыта метеоритным железом. Главный дом перекрывался, но не весь. Хофман были не настолько сильны, чтобы полностью всё спрятать. Может, подарить им блокираторы? Не, не стоит. Они не просили, князь не просил, София тоже. А технология вроде как секретная. Была. Ладно, сами обратятся, если понадобится.
Согласно этикету, ходокам нельзя перемещаться к дому, если не назначена встреча и хозяева не дали добро. Перемещаться с дружественными целями. Так-то понятно, что, если пришёл враг, его этикет не особо волнует. Если же явились друзья, то по правилам они обязаны дождаться появления слуг, которые проводят их в дом. Мы простояли где-то полминуты. Дверь открылась, и появилась женщина, которая поклонилась и пригласила нас внутрь, в комнату ожиданий.
Минуты через три явилась Агна Хофман. Мать Артура, свекровь Софии.
— Катерина, Эдгард, — поздоровалась она на русском.
Кате достался поцелуй в щёку, а мне кивок.
— Фрау Агна, — поздоровалась Катя. — Как София?
— Уже в родильном доме. Всё хорошо. Артур вместе с ней. Волнуется мальчик.
Про себя я усмехнулся. Тоже мне, мальчик. Взрослый мужчина, который вот-вот отцом станет. Не успели мы узнать подробности, как слуга привёл Августа.
— Фрау Агна, — поклонился он и менее официально бросил нам: — О, и вы тут уже.
— Юноша, что за вольности, — погрозила ему Агна. — Прошу всех за мной. Идемте в гостиную.
Нас провели в глубь дома. Я, наивный, ожидал, что роды случатся вот-вот. Не тут-то было. К нам заглянула Ольга Владимировна, узнала новости и отбыла. Появился и Анастас Владимирович с женой. Князь не задержался, а вот Елизавета Сергеевна осталась. Были ещё и Хофманы. Нас развлекала в основном Агна, но заходил и отец Артура, и другие домочадцы.
— Что-то София не торопится. Сколько ещё ждать-то? — обеспокоенно спросил Август. — Это нормально, что так долго?
Не удержался он всё же от этого вопроса. Я уже и сам понял, что мои ожидания не имеют отношения к реальности. А вот парень нет. За что и нарвался на лекцию от Агны.
— Юноша, — смерила она его взглядом. — Мне послать служанку, чтобы она поторопила Софию?
— Эм… — растерялся Август.
Надо отметить, что Агна — женщина с характером. Уже немолодая, в возрасте, с голосом отнюдь не нежным, а скорее наоборот, прохладным и стальным.
— Если ты не в курсе, — продолжила она. — То роды могут длиться несколько часов. От трёх до сорока.
— Сорока? — Август откровенно растерялся.
— Это скорее исключение. Уверена, София справится куда быстрее. Но лучше запастись терпением.
— Хорошо, фрау Агна, — с почтением ответил Август.
Сидели мы в это время в просторной гостиной. И чай попить успели, и перекусить, и обсудить самые разные темы. Волнение первых часов отступило, я расслабился и даже начал немного скучать.
В какой-то момент в гостиную зашла служанка. Их тут много на самом деле было. По любым поручениям персонал гоняли. Удобно, что тут скажешь. Особенно если дом большой.
— Госпожа, — поклонилась она хозяйке дома. — Господин Рудольф приглашает господина Соколова на беседу.
Господин Рудольф — это она про отца Артура. Он также глава рода Хофман. С ним я до этого мельком пересекался, поэтому не ожидал приглашения.
— Наверняка хочет обсудить с тобой дела, — сказала Агна, смотря на меня. — Ох уж эти мужчины, — перевела она взгляд на Катю. — Вечно о делах, да о делах.
— На то они и мужчины, — ответила моя жена.
Я коснулся руки супруги, встал, поклонился Агне и отправился за служанкой.
Этикет иногда так утомителен. Существовало несколько видов поклонов, и надо было помнить про все ситуации, когда они уместны, когда обязательны, а когда ими можно пренебречь. Как хозяйка дома, Агна могла позволить себе много чего. А нам, молодым гостям, требовалось относиться к ней с большим уважением и кланяться по каждому поводу. Ничего не имею против, скорее мне не нравится то, что в голове надо держать кучу неинтересных деталей.
Служанка проводила меня через половину дома и привела в библиотеку. Вот тоже проявление традиций. Близкие люди могли встретиться где угодно. Хоть в спальню друг к другу заглянуть. А не близкие… Если разговор был серьезным и сугубо деловым, то приглашали в кабинет. Если же не настолько серьезным и не настолько деловым, с легкой ноткой вольности, то в библиотеку.
— Эдгард, — когда я вошёл в библиотеку, Рудольф оторвался от каких-то бумаг, закрыл папку и глянул на меня. — Спасибо, что пришёл.
Аристократы любили намёки, а ещё они любили вежливость. Трудно создать неприятности, если ты со всеми деликатен. Невозможно отказать хозяину дома во встрече, но всё равно говорил он так, будто я ему одолжение сделал.
— Господин Рудольф. — поклонился я.
— О, прошу, давай не будем так официально.
Ага, значит, разговор будет всё же в довольно свободной форме. На деловых переговорах решают конкретные вопросы. А сейчас, как подозреваю, скорее будет прелюдия. Знакомство, может, укрепление связи, прощупывание почвы. Не буду забегать вперед, сейчас сам всё узнаю.
— Как скажете.
— Присядешь? Может, чего-то хочешь?
— Пожалуй, откажусь, — сел я в кресло напротив. — Уже успел напиться чаю.
— Да, это ожидание порой так утомительно. Помню, как моя жена отправилась рожать. Места себе не находил. Сейчас поспокойнее, но тоже волнительно.
Откровенность в первые минуты разговора тоже задавала тон беседы.
Сам Рудольф выглядел вполне себе молодым мужчиной. Это при том, что ему в районе пятидесяти лет. Седины нет, как и морщин. Кожа гладкая, светлая, как и волосы. Подтянутый, ну да этим никого не удивишь, почти все высшие бесы так выглядят. Черты лица вот только выдавали волю и характер. Как будто камень обточили. Одет по-простому, но дорого. В белую сорочку и серые брюки. Рукава подвернуты, верхняя пуговица расстегнута. Тоже намёк на свободный формат.
— Я
