Наконец Волк еле заметно кивнул, и кони рысью двинулись вперед. Мимо резво пробегали заросли и опушки, позади оставались тропы и тропинки. Биллен осторожно озирался вокруг, но не замечал ничего подозрительного. Порой ему казалось, что за деревьями иногда мелькает седая голова, но он приписал это разыгравшемуся воображению. Слуги же, наоборот, смотрели только вперед. Хотя, наверное, они тоже глядели по сторонам, но одними глазами. Перед собой Биллен видел только широкую спину Лиля. Оборачиваться на скакавшего сзади Свана он не решался, того и гляди подумает, что он вертит головой от страха. Хватит с него тех подначек, которые доставались ему дома. Теперь он другой Биллен. Его учит сражаться на саблях сам Предводитель Слуг. Он едет с ними в замок Мага, и везет с собой, по их словам, чуть ли не самый сильный магический артефакт, который довелось держать в руках человеку. И сам становится волшебником.
В этом Биллен уже не сомневался, и с каждой минутой в нем все сильнее начинали бороться противоречивые чувства. С одной стороны, он боялся ослушаться Волка и сам нутром понимал, что использовать Печать нельзя, что ни в коем случае нельзя позволить ей окончательно проснуться, но было и нечто другое. При всех опасениях ему до смерти хотелось снова надеть прозрачный диск. Что плохого в том, что он станет сильнее и сможет творить волшебство? Это ведь никому не помешает. Они доберутся до замка, и Маг разберется с Печатью, как и планировали его провожатые. Что такого ужасного в том, если он станет немного волшебником?
Биллен потрогал сумку. В том месте, где лежала Печать, она оказалась теплой. Словно почувствовав прикосновение, его амулет слегка вздрогнул, и Биллен отдернул руку. Лиль впереди недовольно заерзал, словно осуждая своего пассажира за лишнюю суету, и Биллен снова замер, сосредоточившись на проносившихся мимо пейзажах.
Вот оно что. Печать действительно реагирует на него. Как же хочется запустить в сумку руку и еще хоть разок потрогать ее. Авось ничего страшного не случится. Может, Волк преувеличивает ее опасность. Да и вообще, сам Биллен пока что ничего угрожающего не видел. Ну свернули не туда, бывает. Может, они просто что-то перепутали, а теперь перестраховываются, чтобы не ударить в грязь лицом, и придумывают себе невесть что?
Прошло около часа. Биллен сверился по солнцу – так и есть, перевалило за полдень. От Виспера не было никаких известий. Скорее всего, впереди все спокойно, и в случае опасности он подаст какой-то сигнал или вернется обратно. Вот бы посмотреть на Виспера в разведке. Интересно, сейчас он такой же незаметный, как рассказывал сегодня ночью? Хотя нет, какое там незаметный – он ведь скачет верхом. Просто Слуги не могут позволить себе угодить в ловушку с такой обузой, как он, сообразил Биллен, и эта мысль неприятно уколола. Не так уж он и беззащитен, заговорило уязвленное самолюбие. Если уж он смог удивить Предводителя Слуг, то против обычного противника продержаться сможет. Да и против кого сражаться? Против незнакомых стариков, что ли?
В это время Слуги выехали на очередную поляну, в дальнем конце которой в стороны расходились две тропинки. Подъехав к развилке, всадники осадили коней, и Биллен заметил на земле отпечатки копыт. Видно было, что здесь конь Виспера в нерешительности топтался на месте, пока его хозяин решал, какой выбрать путь. Следы уходили влево, и Волк задумчиво покачал головой:
– Сван, – обернулся он, – проверь правую дорогу. Догонишь нас через полчаса. Мне кажется, что по ней было бы лучше.
Сван молча развернул коня и сорвался с места в карьер. Приглушенный стук копыт затих через несколько секунд, но двое оставшихся скакунов уже скрылись среди деревьев.
Теперь ехать приходилось медленно. Тропа была узкой, и ветви деревьев плотно смыкались, норовя хлестнуть какого-нибудь незадачливого путника, рискнувшего заехать сюда верхом. Волку, который был выше, то и дело приходилось пригибаться, чтобы не зацепиться за очередной сук. Лиль, не такой высокий, но не в пример широкий, принимал все ветки на себя, отламывая самые длинные, но некоторые, спружинив, все-таки хлестали Биллена по рукам, так что мальчишке приходилось просто молча терпеть.
Впереди заухала сова, а следом послышался шум раздвигаемой листвы. Биллен сколько мог вытянул голову влево, чтобы глянуть, что происходит, и увидел, как из-за деревьев впереди сначала высунулась лошадиная морда, а за ней показалось лицо Виспера. Подъехав, он тихо произнес:
– Впереди старый дом. Там давно никто не живет, вокруг пусто.
Оглядев спутников, он секунду помедлил и спросил:
– Где Сван?
– Отправился проверить другую тропу, уже должен вернуться, – ответил Волк, и через секунду совиное уханье раздалось уже сзади.
Виспер каменным взглядом посмотрел на Волка, и тот улыбнулся:
– Не обижайся, я просто решил проверить ее на всякий случай. Что-то меня смутило, не пойму, что. Сван?
– Ничего особенного, – отозвался тот. – Тропа выходит к озеру и идет вокруг него.
Волк коротко кивнул, и воссоединившаяся четверка отправилась дальше. Через полчаса тропа вывела спутников на опушку леса. Рядом стоял старый обветшалый дом, типичный для жилья, которое оставили много лет назад. Крыша в одном месте провалилась, дверь болталась на одной петле, низенький забор давно сгнил и рассыпался под натиском сорняков.
Слуги спешились. Лиль, зашедший было внутрь, сразу высунулся обратно.
– Здесь кто-то был, совсем недавно, – мрачно бросил он.
Слуги осторожно зашли в дом. Биллен шагал последним, и едва переступил порог, старательно всматриваясь в полумрак хижины, как перед глазами поплыло. Чувство было такое, как после качелей, когда тебя вначале закручивают, а потом отпускают. Пошатнувшись, он замер, схватившись за проем двери. Слуги обернулись и озадаченно уставились на мальчишку.
– Он был здесь, – пробормотал Биллен, как будто находясь в трансе. – Тот старик. Он… Он ночевал тут. Еще с ним была птица. Большая. Черная. Похожая на ворона. Он… вечером привязал что-то к ее ноге и она улетела. Туда, дальше, куда мы идем. А через несколько часов вернулась. И снова улетела, теперь в ту сторону, откуда мы пришли. Вернулась… утром… улетела… И он пошел в нашу сторону. Но не по этой тропе, а рядом, через лес.
По лицу Биллена стекали крупные капли пота, волосы стали влажными, как во время лихорадки. Ошеломленные Слуги молча смотрели на него. Глаза Волка угрожающе сузились, но голос звучал спокойно:
– Это все?
Биллен кивнул и медленно сполз на пол. Видения отступили, предметы вроде перестали кружиться, но слабость была ужасной. Ноги дрожали, спина была мокрой и нещадно мутило. Слуги переглянулись и так же молча вышли. С Билленом остался только Волк.
– Малыш, – сказал он, присев рядом на корточки. – Ты больше не трогал Печать? Я имею в виду после того, как нашел ее? И до того, как я сказал, что этого ни в коем случае нельзя делать.
– Я… ночью, когда сидел с Виспером. Мне не спалось, – запинаясь, слабым голосом ответил Биллен. – Я не знал, что ее нельзя трогать. Я просто хотел посмотреть на нее, а потом надел на шею. И увидел незнакомые земли. Испугался и сразу снял. А потом… случайно махнул рукой и оставил такой золотистый след в воздухе. Я подумал, что теперь могу стать волшебником. Но я ведь не знал, вы ничего не говорили.
Пока Биллен рассказывал, лицо Волка напрягалось все больше. Наконец он встал и медленно прошелся по комнате.
– Старик отправил к кому-то ворона, – вслух размышлял Предводитель, словно пропустив объяснения Биллена мимо ушей. – Раз тот вернулся так скоро, значит его цель была где-то у перевала. А потом с помощью птицы он выследил нас и отправился навстречу. Вот только зачем? – Он резко обернулся и посмотрел на Биллена. – Проверить, едем ли мы одни или с попутчиком. Если одни, значит, у Печати еще нет хозяина – мы бы не допустили, чтобы она добралась до кого-то из нас. Но где же птица?
– А как бы он понял, что вы уже нашли Печать? – осторожно спросил Биллен все еще слабым голосом.
– Не знаю, – пожал плечами Волк. – Если бы он был волшебником, то понял бы сразу. Печать гасит любое волшебство вокруг, кроме твоего. Поверь, это сразу чувствуется. Однако он мало похож на волшебника.
В дверях показался Лиль.
– След уходит нам навстречу чуть левее тропы.
– Кто же это такой? – задумчиво сказал Волк, ни к кому конкретно не обращаясь.
В это время Биллен, смотревший внутрь хижины, с усилием поднялся и, пошатываясь, направился в дальний угол, скрытый в полумраке. Потом нагнулся и что-то поднял с пола.
– Он обронил вот это, – произнес мальчишка, держа в руке огарок маленькой толстой свечи янтарного цвета.
Волк быстрым движением взял свечу из рук Биллена и хищно прищурился. Потом повертел в руках и покачал головой.
– Конечно, как я мог не узнать ее.
Перевернув свечу, он показал выдавленный в основании символ – семиконечную звезду с таким же семиконечным ромбом в середине.
