их пустыми столиками и приятной музыкой.
Чистая скатерть, накрахмаленные салфетки, услужливый официант.
— Значит, семейная жизнь не задалась? — спросила его Диана, когда их заказ отправился на кухню.
— Я просто ничего о ней не знаю и совершенно запутался. И, не поверишь, даже растерялся.
— Не поверю, — сказала Диана, разворачивая стоявшую конусом салфетку. — Сомневаюсь, что у твоей подружки дырок больше, чем у других баб. А уж тем более, что ты в них запутался.
— Не в дырках счастье, — вздохнул Кайрат.
И, честно говоря, засомневался, не зря ли он позвонил Диане. Но никто не знал его лучше, чем она. Он надеялся, она хоть что-нибудь посоветует.
— Тогда рассказывай по порядку. Ведь есть же у твоей проблемы какое-то начало?
Салфетка спряталась у неё на коленях, а её руки вернулись на стол, обнаруживая идеальный маникюр и обручальное кольцо на левой руке, которое она никогда раньше не носила.
— Есть же что-то, когда ты первый раз понял, что дело дрянь? — переспросила Диана, проследив за его взглядом.
— Да, я решил жениться. И решил жениться по расчёту. И мне казалось, это так же просто как заключить выгодную сделку. Выбрал что тебя устраивает по всем параметрам и поставил в паспорт штамп.
— Хорошее начало. Здоровый подход, — одобрила она. — А дальше что?
— А дальше, я встретил девушку, которая зацепила меня. Словно разбудила что-то во мне, но исчезла.
— Мнн… раздраконила и продинамила? — понимающе кивнула Диана.
— Да, очень похоже на то. Но я тогда выкупил «Савой», а Роберта улетела. Я не мог понять, я тоскую по ней или по своей мечте. Уж, прости, но я поклялся его купить ещё в четырнадцать лет. Исполнив такую клятву, наверно, мог позволить себе немного поистерить.
— Да, хрен с ним уже с «Савоем», а что рыжая?
— А ничего, улетела и я вроде успокоился. Потом мы стали перезваниваться и тут эта вся ерунда с тендерами, ещё Лёнчик вылез из склепа, начал меня шантажировать.
— Лёнчик?! — чуть не вылезли из орбит её глаза.
— А ты думала я на институт дрочкой в привате заработал? — усмехнулся он.
— Бедный ты мой мальчик, — и эта боль в её глазах, совсем настоящая, материнская, совсем его обескуражила. Он не узнавал Диану. — И много он попросил?
— Достаточно. Но это уже не важно, я всё порешал, — отмахнулся он.
— Надеюсь, он жив? Или ты прикопал его где-нибудь потихонечку?
— Если бы и прикопал, то не сказал бы, — улыбнулся он. — Но он жив, Диана. Вроде ещё жив. Рак печени у него.
— Ну, туда ему и дорога, — сказала она зло. — Рада, что не ты к этому руку приложил. А дальше что?
— А дальше всё и полетело в тар-тарары. Оказалось, Роб меня не просто продинамила, а вроде пыталась развести на бабки. И авария эта с дочкой мэра была подстроена, и сама Анька в этом замешана.
— Ну, так скажи ей за это спасибо! — воскликнула она. — Такие получил с этой аварии дивиденды. Сам мэр теперь тебе лучший друг.
— Да, Диана, да. Только потом всплыли документы твоего мужа, и эти письма своей семье, — он показал на её обручальное кольцо. — Это же после письма ты его надела?
— Я много чего сделала после письма, но ещё больше того, что я теперь не делаю, — она нежно поправила кольцо. — Жаль, что многие вещи мы понимаем, когда уже слишком поздно.
Она пригубила вино, которое принёс официант, и, сморщилась.
— Это, конечно, не Бордо, — отставила она фужер. — Просто принесите что-нибудь настоящее.
Официант кивнул и удалился.
— А я изменился, когда не получил письма, — грустно улыбнулся Кайрат. — И я понял, что упускаю что-то самое главное. Что не эти достижения, не деньги, не империи главное. Семья!
— Гонишь ты, конечно, Кайрат, скажу тебе честно, положа руку на сердце, — и она именно так и сделала, приложила руку к груди. — Вся эта пропаганда бедности давно уже себя изжила. И Савойский понимал это прекрасно. Хоть с письмом, хоть без письма, по всем его поступкам видно, что в его понимании семья должна быть обеспечена. Поэтому, если твоя проблема в том, что ты хочешь посыпать голову пеплом и уйти в Тибет, извини, я тебе не попутчик.
— Моя проблема в том, что я, видимо, не умею любить, — он бросил нож, которым до этого тыкал в салфетку.
— А дышать умеешь? — спросила она совершенно серьёзно. — А моргать? Так вот это то же самое. Это не требует усилий.
— А семейные отношения?
— А вот они требуют. Колоссального напряжения, — она попробовала очередное вино и согласно кивнула.
Официант наполнил их бокалы.
— Ну, если так, значит, я всё правильно сделал, — попробовал вино Кайрат. — Я хотел создать с этой девушкой семью. Хотел, чтобы мы были счастливы. Но она стала меня до такой степени раздражать, что я с ума сходил. Но я терпел, я помнил, что это нормально, что нужно время на притирку, что нужно идти на компромиссы.
— Серьёзно? — недоверчиво покосилась на него Диана. — Всё настолько запущено?
— Да, Диана, да. Я думал, что сдыхаю, потому что добился всего, чего хотел. Я думал, мне плевать на ком жениться и выбрал Кристину Филатову. Но появилась Роберта и у меня словно крылья выросли за спиной. Но мало того, что она просто аферистка, к концу месяца я готов был придушить её, так я её возненавидел.
— Всё-таки аферистка?
— Судя по всему, да. Я хотел выяснить, изображал из себя паиньку, но она обрыдла мне настолько, что я просто собрал вещи и улетел. Если ей что-то от меня нужно, вернётся, никуда не денется. Мне даже уже не страшно.
— Страшно? Господи, Кайрат, что она с тобой делала? Пытала калёным железом?
— Можно и так сказать, — сморщился он. — И я терпел как грёбаный мазохист, сначала потому, что думал надо, а потом, что она может навредить Данке или тебе.
— Это у тебя, наверно, после Данкиного похищения, — сочувственно погладила она его по руке.
— И я сотру эту стерву в порошок и развею по ветру, если она даже подумает про кого-то
