Лорд Эдмунд закрыл руками лицо.
- И я считал его своим любимцем! Какая неблагодарная змея... - голос старого графа, казалось, был способен царапать стекло как песок.
- Что за шум? Что случилось?..
На последних ступенях лестницы, ведущей в зал, стоял сам король. Брови его были нахмурены, но в глазах плясал огонек встревоженности.
- Что здесь происходит? Эдмунд? Ричард?.. Молодой человек ранен?..
Лорд Эдмунд тяжело опустился на колени перед сюзереном.
- Вы вправе казнить меня, Ваше Величество. В моей семье выросла и расцвела измена. И если бы не мужество и честность Ричарда, возможно, ни я, ни вы не увидели бы следующего рассвета...
- Господи, Эдмунд, о чем ты, старый друг?.. - Генрих нагнулся и взял за плечи совершенно сломленного графа. - Пойдем, ты попьешь вина и успокоишься... Дик, идемте с нами. Господа! - крикнул он собравшимся рыцарям. - Ступайте спать. Ничего интересного не произошло. Доброй ночи, прекрасные сэры! - И снова к графу: - Идем, Эдмунд, идем...
Граф, пошатываясь, ушел, поддерживаемый королем и Ричардом.
- Да, ситуация крайне неприятна. Кто бы мог предположить в столь дивном юноше такое собрание пороков?.. И, однако, письмо неопровержимо доказывает... А никто не мог подделать почерк лорда Фрэнсиса, Эдмунд?..
Король, прищурясь, смотрел на пламя свечи в канделябре на столе. Рядом, за чашей вина, сидели лорды Элчестера, отец и сын.
Эдмунд покачал головой:
- Увы, сир. Будь письмо всего лишь подделкой, разве поднял бы Фрэнсис меч на собственного брата?..
- Да... Порой диву даешься, насколько шутит с нами судьба. Законный наследник, который должен бы благодарить Небеса за благосклонность, так неумерен в своей алчности, а скромный, обездоленный юноша, вынужденный всю жизнь нести на себе клеймо позора из-за греха родителей, готов пойти на смерть, лишь бы не запятнать свое доброе имя и имя своего отца... Вот и верь после этого в слухи о подлости бастардов! - Король покачал головой. - Что ж...надеюсь, вы понимаете, что Фрэнсис предал не только вас, Эдмунд, но и совершил государственную измену?..
- Да, - глухо ответил граф.
- Мне неприятно говорить это, дружище, но ты ведь должен понимать, что простить такое я не могу? И если предательство родного отца есть грех против Бога, и воздаяние за него он получит не от меня...ибо всю глубину этого преступления я не могу и осмыслить...то предательство своего господина в моем скромном разумении, и наказание за него - смерть?
- Да.
- Но, батюшка... Ваше Величество... - начал было Дик.
- Мой юный рыцарь, я понимаю ваши чувства, но ваш брат преступник! - отрезал король. - Ваше невинное доброе сердце подсказывает вам вступиться за родственника, я уважаю вас за это и понимаю, но... Нет!
- Кстати, Дик, теперь вы единственный наследник сэра Эдмунда, я с удовольствием передам все титулы и права вашего негодного брата вам, в награду за вашу преданность и честность!
- Я, Ваше Величество...
- Ни слова больше! Отныне Фрэнсис никто, он разбойник, и на него будут охотиться мои люди, как на дикого зверя. А вы, мой молодой друг - наследник графства Элчестер...
Ричард опустил голову с заалевшими щеками.
Эдмунд резко отвернулся, пряча слезы на глазах.
- Да будет так! - глухо сказал он.
- Жаль, пропала свадьба... - вздохнул король, глядя в угол, где столпились тени.
И сэр Эдмунд внезапно резко стукнул по столу ладонью:
- Нет, черт возьми! Нет! Свадьба будет! Если Дик согласится взять в жены Фредерику, и ее родные не воспротивятся...
- Ее родных я беру на себя! - рассмеялся Генрих. - Вы же хотели получить долины Уэлчерста, Эдмунд?..
- Благодарю, сир. Дик, что скажешь ты?..
- Для меня, батюшка, есть одно удовольствие: служить вам и королю, - с поклоном ответил юноша. - Если вы прикажете, я женюсь на леди Фредерике. Надеюсь, она будет столь же покладиста.
- Спрашивать девиц означает обрекать себя на сплошные недоразумения! - хохотнул король. - Решено! Свадьба состоится в положенный срок. А пока можете идти, господа. Завтра глашатаи объявят в окрестных городах и селах о награде за поимку Фрэнсиса. Ступайте, господа, я устал! Доброй ночи...
Отец и сын поклонились и оставили короля.
...В сон ворвалось холодное дуновение: бисер звучных капель по ткани забытья. Шум распорол шелк видений: по коридору кто-то пробежал, лязгнуло о камень оружие... Девушка в замешательстве села на постели, прислушиваясь.
Тишина.
Лишь слабо горит светец на столе, да алые блики камина танцуют на тяжелой роскоши балдахина, мерцают на золоте кистей...
И бьет в ставни буря.
- Мэри! Мэри, пойди сюда! - окликнула девушка прислугу. - Мэри, узнай, что там за шум?
- Как прикажете, миледи, - молоденькая девчушка, совсем недавно приставленная к леди Фредерике, присела в коротеньком поклоне и, наскоро нырнув в платье, шмыгнула за дверь.
Юная гостья замка осталась одна...
Тишина, вплетенная в речитатив урагана...
Сердце внезапно тревожно застучало, удары глухими толчками запульсировали в висках. Нарастало чувство тревоги...
Фредерика сжала ладонь и прикусила костяшки пальцев, пытаясь успокоиться.
"Мама, мамочка, мне страшно..."
Эта мысль вспугнутой белкой суматошно крутилась в голове.
Мэри не возвращалась...
Наконец Фредерика не выдержала и встала, набросив поверх ночной сорочки тяжелый синий плащ с меховым воротником.
Присесть перед узорчатой каминной решеткой...поворошить алые угли... Пробудившееся пламя робко потянулось к закопченному своду. Подбадривая огонь, она подложила в утробу камина еще дров.
Комната ярко осветилась.
Девушка плеснула в кубок подогретого красного вина и бросила туда веточку мяты.
Пригубить...
Не помогло.
- Да где же эта Мэри, наконец?! - не сдержавшись, фыркнула она, неведомо к кому обращаясь.
Кубок со звоном опустился на стол, вино плеснуло.
- Я попросил ее не возвращаться, миледи.
Вздрогнув, Фредерика обернулась.
В дверях стоял Ричард.
Бледное лицо юноши слегка осунулось, а глаза покраснели. Льняные пряди расплескались по шелку светлой нижней рубашки, а предплечье туго перетянула набрякшая от крови повязка.
- Прошу простить за неподобающий вид и позднее время визита, леди Фредерика, но нам надо поговорить, - без обиняков заявил нежданный гость, запирая за собой дверь. - Видите ли, сударыня, я встретил вашу служанку в коридоре и решил не откладывать беседу, коль скоро вы не спите...
Невеста Фрэнсиса поднесла руку к горлу и сжала пряжку ворота, невольно попятившись под этим пристальным холодным взглядом. Казалось, его обладателю чувства были так же неведомы, как воде омута, вечно спокойной и мертвой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
