– Что? – глухо спросил Фред.
Чарли поднял на него прозрачные глаза.
– Машина не обнаружила в сигналах никаких закономерностей.
Гайденбург взял у него пленку. Долго рассматривал ее, потом опустил. Несколько минут молчал.
– Радиосигналы принадлежат не людям, – наконец сказал он.
Чарли и Рора переглянулись.
– Но вы не отрицаете, что на планете действует радиостанция? – спросил математик.
– Нет, не отрицаю.
– А сама она ведь работать не может. Отсюда следует…
– Ничего отсюда не следует, – прервал его Гайденбург. – Я, например, боюсь этой планеты.
– Что мы будем делать?
– Продолжать исследования. Самое опасное – нелюдей принять за людей. По-моему, в этом и была причина гибели Восьмой звездной. То, что мы приняли с планеты, не может принадлежать людям.
– Но кому же тогда? Кто, кроме человека, может пользоваться радиопередатчиком? – воскликнул математик.
Гайденбург поднял тяжелые усталые веки.
– Этого я не знаю.
С высоты десяти тысяч километров невозможно было тщательно осмотреть поверхность Троллы. Даже в самые мощные телескопы сквозь зыбкую пелену атмосферы просматривались лишь горы с высочайшими вершинами и контуры материков. Однако капитан наотрез отказался приблизить корабль к Тролле.
Принятый с поверхности планеты дикий хаос сигналов встревожил всех.
На столе перед капитаном лежал тонкий прозрачный лист, покрытый беспорядочными штрихами. Глядя на эти штрихи, капитан мысленно снова услышал дикую пляску сигналов. В раздумье потер лоб карандашом.
Вошел Гайденбург, попыхивая трубкой, сел к столу.
– Итак, мы наконец знаем, что мы ничего не знаем. Но ведь месяц назад мы не знали и этого, – ~ сказал он.
– Утешать себя можно разными способами, – не глядя на него, ответил капитан.
– Весь экипаж корабля, все лаборатории выверяют тысячи и тысячи возможных вариантов.
– А это как раз может быть невозможный вариант. Что тогда?
– Тогда придется отправить на планету отряд исследователей.
– В неизвестность? Сегодня вы шутите хуже чем обычно.
– Я не шучу. Я готов спуститься на планету.
Капитан бросил на стол карандаш.
– Готовы ли к пуску роботы-телепередатчики? – спросил он.
– Почти. Скоро сообщат.
– Фред, как по-вашему, что на Тролле? – глядя в глаза физику, неожиданно спросил капитан.
Гайденбург задымил трубкой.
– Астрономы утверждают, что звезда Троллы за последнюю тысячу лет стала в десять раз активнее. В дальнейшем активность ее будет расти. Мне кажется, в этом надо искать причину происшедших на планете событий. Вы посмотрите, – горячо говорил физик, – какие протуберанцы выбрасывает эта звезда, какая лучевая энергия обрушивается ежесекундно на поверхность Троллы. А люди ее, если они были, тысячелетиями жили в рассеянном полусвете. Им, видимо, всегда не хватало солнца. Их организм привык к холоду, глаза привыкли к полумраку. И вот теперь там на полюсах температура Земного экватора. Я думаю, люди Троллы, чтобы спасти будущие поколения, покинули планету.
– Все человечество никогда не покинет своей планеты. Они могли отправить молодежь, но сами должны были остаться, чтобы продолжать борьбу.
В передатчике зазвучал голос главного радиоинженера:
– Первый робот-передатчик к полету на планету готов.
– Пускайте, – ответил капитан.
На экране было видно, как небольшая ракета отделилась от корабля и, опережая его, унеслась во тьму. Потом возникла сферическая масса – поверхность планеты. Ракета промчалась сквозь ночь и вышла на освещенную сторону Троллы. Круто пошла вниз. У самой поверхности изменила направление полета, пошла по касательной и наконец слилась с непроницаемой массой.
– Все, – сказал Гайденбург. – Сейчас увидим Троллу.
Он вместе с капитаном подошел к экрану.
На экране заплясали блестки и молнии. Они быстро растаяли, и возникло причудливое видение. Из стального цвета травы круто вверх поднимался гигантский фиолетовый серп, весь увешанный серыми клочьями тонкой бахромы. Телепередатчик двинулся вперед. Внезапно экран что-то заслонило. Телепередатчик не слушался управления.
Спустя несколько минут экран очистился. На миг возникли букеты густых смерчей, сквозь них проступили контуры песчаной косы, даже скорее стеклянной, ослепительно блестящей.
– Черт знает что, – пробормотал физик. Экран погас.
– Кто-то выключил передатчик, – Гайденбург встревоженно посмотрел на капитана.
– Сбросить второй, – распорядился капитан.
Второй телепередатчик вырвал на мгновение склоны мрачного каменного каньона, и сразу все оборвалось. Экран погас.
Старые астронавигаторы перетянулись. За непонятным крылась опасность зловещего чужого мира.
По просьбе капитана собрался главный Совет корабля. В него входило пятьдесят ученых различных специальностей.
– Закончено общее изучение материалов, которые мы имели возможность получить, – говорил математик Чарли Колин. – Однако мы по-прежнему не знаем, что там, – он показал пальцем вниз. Жест был условный, так как отсеки корабля, где работали люди, непрерывно вращались, создавая тяготение. – Телепередатчики по неизвестной причине не. сработали. На планете бесспорно действует радиостанция. Но передаваемые ею сигналы так же беспорядочны, как пламя в печи, как порывы ветра. Это дает основание думать, что радиосигналы принадлежат не людям. Людей на планете нет.
– Есть!
Все вздрогнули и обернулись на голос. У стены стояла Аэла, пилот грузовой ракеты. Ее огромные серо-голубые глаза сухо блестели. Пальцы нервно теребили проводки на серебряной блузе.
– У вас есть доказательства? – в упор глядя на нее, спросил математик.
– Нет. Но я… мне показалось… Я думаю, что не имею права не сообщить Совету, что… – она замолчала.
– Что с вами, Аэла? – Гайденбург встал с места, седой, плотный и, как всегда, немного хмурый.
– Я не знаю, как вам сказать. Эго ни на что не похоже. Когда я осматривала двигатель своей ракеты, я почувствовала, что меня кто-то зовет на Троллу.
К Аэле медленно подошла Рора.
– Тебя или нас?
– Меня.
Рора оглянулась. Члены Совета испытующе смотрели на них обеих.
– Ты думаешь, что с тобой кто-то пытался установить радиосвязь?
– Да.
– Тебя звали или пытались что-то сообщить?
– Я поняла, что там меня ждут.
– Аэла, ты почти все годы полета спала в анабиозе. Ты, может быть, совершенно здорова, но…
– Нет-нет, – снова поспешно возразила Аэла. – Это повторялось несколько раз. Меня кто-то ждет на Тролле.
Все члены Совета долго молчали. Но вот тонкие губы Чарльза Колина тронула едва уловимая улыбка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
