– А именно? – глаза Гадалки сузились.
– Я вас предупреждал о том, что у меня предстоит встреча с определенным человеком?
– Да, я помню.
– Так вот, обстоятельства резко изменились – он на встречу не придет. Что-то там произошло… словом, он не вышел на связь. Зато появились некоторые другие новости – уже не столь приятные. Короче, по имеющимся сведениям, подполковника Рыжова хотят убрать.
– Кто?
– Задание поручено Ежу…
– Кто заказчик?
Собеседник Галины виновато развел руками.
– Увы, таких данных у меня нет. Пока нет. Я обращался к начальнику контрразведки, этим делом занимается у нас сейчас полковник Морозов, вы ведь его знаете?
– Знаю. А что у вас есть?
– Место. И время – предположительно. Но – повторюсь! Это не до конца проверенные сведения! Я вполне допускаю и провокацию. Правда, не совсем понимаю ее цель…
– Это так важно?
– Ну, для вас, возможно, и не очень. А вот для меня… я таких загадок не люблю! Не мальчик уже, не привык, чтобы вокруг меня такие хороводы с прибаутками водили. Сказать по правде, не очень ясен смысл этой акции. Ну да, Рыжов имеет большой авторитет в глазах местного населения. Пользуется уважением, да и человек он непростой – люблю таких и уважаю. Еще можно понять, если бы такое покушение было организовано перед высадкой десанта, но сейчас? Какие задачи пробуют решить таким образом? И кто?
– Где и когда?
Полковник расстелил на столе карту и обвел карандашом кружок.
– Вот здесь. Ориентировочно – через три дня. Отчего-то они уверены, что Рыжов поедет именно этой дорогой…
Вернувшаяся домой Галина была по-деловому собранна и неразговорчива. Никаких пояснений она мне давать не стала, буркнув, что в ихней кухне несведущий человек ничего не разберет.
Но данный ответ меня ничуть не устроил, ведь дело касалось моего близкого… да меня оно касалось! Неведомо кто будет засылать мою любимую женщину неизвестно куда… а вот фиг! Но мой напор оказался безрезультатным, Гадалка только головою покачала.
– Сережа, ну что ты на меня так набычился? Никто меня под топор не подставляет, Носова я уже неведомо сколько времени знаю. И ни разу он таких заданий не подбрасывал.
Да уж! Могу себе представить эти задания… Потеряшка рассказывал в свое время. Но вот эту фамилию слышу впервые.
– И что это за птица такая, Носов?
– Полковник из твоей, кстати, конторы! Контрразведчик, отдел Д-5. Мы вместе работаем уже давно, он обеспечивал большинство моих выходов. И неплохо обеспечивал, надо сказать…
Д-5… Вон оно как! Не пересекался я с этими ребятами, но кое-что краем уха слышать приходилось. Мужики там подобрались серьезные, работали по главарям международного терроризма и прочим неприятным личностям.
Сведения об этой самой работе почти никуда не попадали, и по каким принципам оценивалась работа отдела – никто не знал, оставалось только гадать. По слухам, их даже от всесильной писанины избавили, во как! И могущественные парни из оргинспекторского управления бессильно топтались у их дверей – вход туда им был заказан напрочь.
Оттого и рассказывали о них всякие небылицы. А на совещаниях их всегда представлял пожилой дядька в штатском – генерал-майор Карпов. Молча сидел в рядах руководства и почти ничего не говорил.
И вот теперь… теперь кто-то из них работает с Галиной. Но ведь нет уже никакого международного терроризма! Ну… разве что где-то в горах отдельные личности уцелели, так где те горы?
Высказываю Гадалке эти соображения. Она только хмыкает.
– А те деятели, что на КПМ сидели?
– Так это ж обычные бандиты!
– И у них в руках было игрушечное вооружение?
Уела!
– Пойми ты, мне так неохота тебя куда-то отпускать… – глажу ее по волосам. – Только вернулась, я уж было обрадовался…
Она прижимается ко мне. На секунду, но и этого хватает, чтобы я успокоился.
– И я обрадовалась. И хочу, чтобы так и дальше продолжалось. Потому и уезжаю. Ненадолго – ты же мне веришь?
Верю, куда ж я денусь-то…
Впрочем, долго тосковать мне не пришлось, на следующий день меня вызвал Широков. И с ходу взял быка за рога.
– Есть данные, Сергей Николаевич, что часть десанта уцелела.
Фигасе!
– Быть того не может, ребята там каждый куст проверили! Да и местное население в стороне не осталось, а уж они-то там каждую ямку знают.
– Может… Вы таджиков этих помните?
– Разумеется.
– С ними вышли на связь. Какое-то подразделение специального назначения, которое продвигается в нашу сторону.
– Что за подразделение, откуда идет?
– Пока неясно. Более того, как выяснилось, даже у нас тут и то есть их резидентура, мы перехватили и расшифровали их радиограмму. Собственно говоря, про таджиков там и говорилось. Они выступят проводниками как хорошо знающие эту местность люди. Должны вывести противника на важные объекты.
– Так… понятно. Что я должен сделать?
– Вот координаты – предположительно здесь находится база, где сидит их резидент. Надо его взять. И желательно – очень желательно – взять его целым и невредимым. Более подготовленных людей, чем вы, у меня попросту нет. Группу сформируете сами, у вас для этого есть все полномочия. Вопросы?
– Нет вопросов, товарищ генерал-лейтенант!
– Тогда – выполняйте!
Ну наконец-то что-то привычное…
Дергаю Грача и его ребят, садимся продумывать маршрут. Это ведь только на первый взгляд все просто: сел, поехал… Нет, сесть-то не проблема – машины рядышком, да и поехать тоже не слишком трудно. А вот добраться до нужного места… это уже совсем другой коленкор! Вот уж не думаю, что нас всех там ждут с распростертыми объятиями! И плакат «Добро пожаловать в резидентуру!» тоже наверняка над воротами не висит.
Если что там и подвешено, то это надо обходить дальней стороной. И максимально осторожно, помним мы, как здесь, в городе, эти ребятишки устроились.
– А вот еще момент интересный! – тычет пальцем в карту Грачев. – Дорога тут одна, в смысле – проезжая одна, прочих-то до фигища. И идет она, естественно, лесом. Рупь за сто – я бы и тут кого-нибудь посадил. Дабы подъезд контролировать да предупредить в случае чего.
– Разумно, – соглашаюсь я, глядя туда, куда только что указал палец старшего лейтенанта. – Это, Грач, ты правильно сообразил, тут, судя по карте, место удобное… И что делать станем?
– Вот тут машины поставим да пешочком прогуляемся к нужному месту. Пообщаемся там с постовыми – чует мое сердце, правда, что не так уж и много они нам поведают…
– Это как спросить… – хмыкает Зеленый.
– Да уж! – косится на него Грачев, – особенно если ты в своей боевой раскраске из кустов выползешь… Тут кого только Кондратий не посетит!
Вот за что я этих парней и люблю! Здоровенные все мужики, вояки не из последних, а между собой подшучивают порою, как школьники. Не очерствел никто из них душой, не сломался и не запил в тоске. А ведь было с чего! Да и сейчас есть…
Пара-тройка часов за столом – и план операции выработан. Ну, ясен пень, не до конца, кое-какие коррективы в него сама жизнь внесет, это уж как всегда. Но домой я идти уже могу, надо собирать манатки, да и вздремнуть перед дорогой чуток не помешает. И подумать на свежую голову опосля пробуждения тоже не помешает.
Но вот с тем, чтобы вздремнуть, тут как раз и вышел облом… Согнав Лизавету с подушки, ныряю под одеяло. И сначала не сразу понимаю, что произошло. Что-то холодное касается моей ноги.
Что это?
Рука нащупывает округлый металлический предмет.
Граната?
Великовато для нее, такая ежели бахнет – тут все стены упадут.
Фляга.
Обычная солдатская фляга. Оливкового цвета, с отвинченной крышкой. А из горлышка торчит свернутый листок бумаги.
«Сережа!
Очень тебя прошу – не спеши!
И внимательно прочитай все, что я тебе написала. НИЧЕГО не обсуждай дома – Михалычу что-то здесь не нравится, а я ему верю…»
Сон как рукой сняло, сажусь на кровати и внимательно вглядываюсь в торопливые строки, набросанные на бумаге рукою Галины – ее почерк мне хорошо знаком…
Уже по дороге к месту, обернувшись к ребятам, ввожу их в курс дела. Потеряшка тотчас же нахмурился, и на его лице проступило выражение угрюмой озлобленности – все-таки у них с Галиной отношения какие-то слишком уж своеобразные.
Грач задумчиво пожевал губами спичку, сплюнул и задал вопрос, который, надо полагать, вертелся на языке у всех.
– Командир, а ты точно уверен в том, что тут никакой подставы нет?
И вот что я им теперь должен отвечать? Сказать, что уверен? А если какая накладка выйдет? Кто в этом случае виноват будет? Не уверен? Тогда прости, мужик, но кто с тобой рядом живет? Уж будь любезен как-то отделять свою постель от общего дела!
