Она ещё раз вздохнула, оторвалась от него и решительно заявила:
– Ну, всё, я готова. Пошли.
– Пошли, – согласно кивнул он, улыбаясь.
Они выбрались из палатки, вместе сходили за водой к одной из водяных колонок, которыми был снабжён городок. Поливали холодную воду на руки друг другу и умывались, брызгаясь и хихикая, но стараясь не шуметь слишком сильно, чтоб не разбудить соседей.
Заря разгоралась всё ярче, разливалась расплавленным золотом по светлеющему небосводу, румянила облака, расцветала розовым цветом на верхушках деревьев и крышах палаток. В сосновой роще звонко щебетали птицы, внося в это утро для двоих свою долю романтики.
Море было по-утреннему прохладным. Глеб влетел в него с разбегу и нырнул. Вынырнул, отфыркиваясь, повернулся лицом к берегу и крикнул:
– Вода холодная! Не замёрзнешь?!
Эм спокойно вошла в воду и поплыла к нему.
– Глупости. Море не может быть холодным, – заявила она. – Как хорошо!
Она бесшумно скользила в воде, движения были настолько плавными и уверенными, словно море было её стихией. Глеб смотрел на неё и испытывал странное чувство. Её длинные волосы расплывались по волнам яркими медно-красными разводами, тело в морской воде казалось каким-то потусторонне прозрачным, и он совсем не удивился бы, если б её ноги, как по волшебству, вдруг слились бы в русалочий хвост. Внезапно возникла пугающая мысль, что море сейчас поманит её, она вспомнит о том, чья кровь течёт в её жилах, и уплывёт от него навсегда. Здравый смысл тут же признал мысль идиотской, и сердце, на мгновение сжавшееся в болезненном спазме, снова пошло, постепенно выравнивая ритм, но инстинктивное желание удержать её заставило его действовать. Одним стремительным движением он догнал её в воде и потянул к себе. Она спокойно подчинилась его порыву, обхватила руками за шею. Он прижал её к себе, почувствовал тепло её тела, и беспокойство в душе сразу улеглось.
– Я никогда ещё не плавала в море на рассвете, – восторженно выдохнула она. – Ты посмотри, какое небо! Красиво как!
Но красота окружающего мира как-то слабо занимала его в этот момент. Он пристально смотрел в её глаза, имеющие свойство кардинально менять цвет в зависимости от её настроения. Цвет её глаз включает всё разнообразие многочисленных оттенков синего и лилового, которые то разделяются, уступая место друг другу и проявляясь в чистом виде, то смешиваются, выдавая весь спектр удивительных расцветок, которыми природа наделила цветки лаванды, от нежно-голубого до тёмно-фиолетового. Иногда ему достаточно просто заглянуть в её глаза и увидеть, какого они цвета, чтоб понять, что она чувствует. Сейчас они ярко-синие и лучистые, в них полыхают золотистые отблески зари, отражая её восторженное настроение. Они бывают ясно-голубыми и безмятежными, как прозрачный весенний ручей, или тёмно-лиловыми и глубокими, как омут. А бывают особые моменты, когда они приобретают немыслимый пурпурно-фиолетовый оттенок, который встречается у искусно огранённого аметиста. От одной мысли, что кто-нибудь, кроме него, может заставить её глаза окраситься в этот особенный цвет его сердце обжигает ревностным огнём, и кровь закипает в жилах.
– Глеб, нуты что такой серьёзный? – поинтересовалась она и потёрлась носом об его щёку. – Тебе, наверное, пора собираться на работу? Заря уже догорает.
– Нет, – решительно заявил он, – у нас ещё есть время.
Ему просто необходимо увидеть её аметистовый взгляд. Прямо сейчас. А заря подождёт.
* * *
Эм проводила Глеба на работу и навела порядок в своей палатке. Пока возилась, ребята тоже проснулись, выбрались из палаток, расшумелись. Девчонки засуетились, готовя завтрак. Эм решила поучаствовать в процессе, взяла чайник и направилась с ним к одному из домиков, оснащённых электрическими плитами для общего пользования.
Какой-то парень разбивал палатку между сосен неподалёку от их лагеря. Эм бросила в его сторону заинтересованный взгляд. Парень, сидя на корточках, вбивал в землю колышек. Порыв ветра вдруг сорвал с его головы джинсовую панаму. Парень подхватился и бросился за ней вдогонку. Ветер немного покружил панаму в воздухе и швырнул её прямо под ноги Эм. Она наклонилась, подняла панамку и протянула её незнакомцу.
– Спасибо, – улыбнулся тот.
– Не за что, – улыбнулась в ответ Эм.
Парень отряхнул панаму об колено, нахлобучил её на голову и сразу же вернулся к своему занятию. Эм пошла дальше. Набрала в чайник воды из колонки, дошла до хозяйственного домика, поставила чайник на плиту. Пока вода закипала, Эм почему-то всё думала о незнакомце. Что-то её в нём озадачило, но она никак не могла понять, что именно.
Чайник наконец вскипел, и Эм понесла его обратно. Незнакомец к этому времени успел установить палатку и вытряхивал из рюкзака на траву какие-то вещи. Когда Эм с ним поравнялась, он выпрямился, держа в руках жестяную кружку, и поинтересовался, вежливо улыбаясь:
– Простите, Вы мне не подскажете, в какой стороне колонка?
– Видите вон ту красную палатку? – указала Эм рукой. – Идите прямо на неё, мимо колонки не пройдёте.
– И ещё раз, спасибо, – снова улыбнулся парень и, не оглядываясь, двинулся в указанном направлении.
Эм заинтересованно смотрела ему вслед. Она вдруг сообразила, что именно показалось ей странным. Его взгляд. В его взгляде, устремлённом на неё, не было ничего, кроме доброжелательной вежливости. Казалось бы, что в этом может быть странного? Но Эм, пожалуй, впервые с тех пор, как стала отдавать себе отчёт в своей привлекательности, не уловила во взгляде человека, видевшего её впервые в жизни, ни малейших признаков заинтересованности ею. Нет, Эм никогда не кичилась своей внешностью, она просто знала, какое впечатление производит на окружающих, и привыкла относиться к этому, как к чему-то само собой разумеющемуся. Всякий, кто видел её впервые, будь то мужчина, или женщина, прежде всего обращал внимание на её неординарную внешность, которая производила на людей разное впечатление, но никого не оставляла равнодушным. Ей доводилось замечать интерес, восхищение, изумление, смущение, настороженность, зависть, и ещё какие-то эмоции, порой едва уловимые, но непременно проскакивающие в этих первых оценивающих взглядах, и от внимания Эм никогда не ускользали подобные нюансы. Помимо совершенных линий, от прапрабабки сирены Эмме досталась магия, которая, ко всему прочему, наделяла её внешний облик какой-то особой притягательностью, способной выделить её из целой толпы красавиц. Незнакомец же смотрел на неё так, словно ему было абсолютно всё равно, красавица перед ним, или чудовище. Эм это заинтриговало. Она попыталась разглядеть его сущность, но парень довольно быстро удалялся от неё, и ей не удалось как следует на нём сосредоточиться.
Эм решила, что у неё наверняка ещё будет возможность узнать о нём побольше, и она, вспомнив о том, что её друзья рассчитывают на чай к завтраку, поспешила в лагерь.
* * *
Днём в полку отдыхающих ощутимо прибыло. Городок уже не вмещал всех желающих в нём разместиться, народ стал активно заселять рощу. За день в ней появилось сразу несколько новых палаток, роща наполнилась людскими голосами, шумом и гомоном, и относительная обособленность маленького студенческого лагеря была окончательно нарушена.
Когда ребята вернулись после обеда из посёлка, оказалось, что полянка, на которой они до сих пор проводили послеобеденное время, уже занята. Искать себе новую полянку в глубине рощи всем было лень, поэтому решили оставаться в лагере, пока жара не спадёт. Дэн, Илья, Никита, Лиза и Ася забились в одну из четырёхместных палаток, откинув у неё переднюю стенку, чтоб не задохнуться, и дулись в карты. Пётр, который с картами завязал, отчаявшись дождаться от своих товарищей честной игры, устроился тут же в уголочке с книжкой, благоразумно избавляя себя от лишних жизненных разочарований и сохраняя таким образом энное количество бесценных нервных клеток себе на будущее. Лин, Женька и Эмма, преисполненные жаждой деятельности, затеяли небольшую постирушку. Девчонки весело булькались в тазиках, разбрызгивая во все стороны мыльную пену и оживлённо переговариваясь, когда к их лагерю подошла незнакомая девушка. Она стряхнула со спины здоровенный рюкзак, тяжело опустила его на землю, и какое-то время стояла, растерянно оглядываясь по сторонам. Заметив девчонок, девушка помедлила немного, раздумывая о чём-то, потом двинулась к ним. Девчонки оставили своё занятие и дружно на неё уставились.
Конец ознакомительного фрагмента.
