Он человек, живущий в двух мирах. Его лучше всего узнаешь на его любимом ристалище. Впервые я встретился с ним в 1967 году в Индианаполисе, объединяющем в себе золотой прииск, жертвенный алтарь и собор. В то время Марио Андретти уже заработал десять миллионов шиллингов и давно въехал в дом своей мечты в Назарете, Пенсильвания. Рекламщики Инди называют его человеком, который, "презирая смерть, достигает границ, которых боятся другие". Его нельзя было победить, только дождаться, когда он сойдет (в Европе в то время подобную роль играл Джим Кларк). И вскоре Андретти стал "всеобщим королем".
Парнелли-Джонс сказал мне об Андретти дословно следующее: "однажды он тоже проснется и с ужасом спросит себя: зачем мне все это? И как можно быстрее закончит карьеру". Андретти немедленно опроверг эту гипотезу: "Другим, которые добрались так же далеко, как и я, может, и хватит двадцати гонок в год. А мне нужно восемьдесят, потому что мне ясно, что я появился на свет только с одной целью: гоняться."
Тогда, в 1967, он уже второй раз сражался с неписанным законом Инди, который гласит, что никто не может выиграть " 500 миль " с поул-позиции. Его Brawner-Ford, копия Brabham, считался настоящим сокровищем, за который миллионеры напрасно предлагали огромные суммы. И еще. В отличие от соперников, дорого продававших каждый квадратный сантиметр рекламной площади на своих машинах, Андретти - трехлетний договор с которым стоит Firestone 14 миллионов шиллингов - бесплатно наклеил надпись, которая не принесла ни цента: "Девятая пехотная дивизия". Марио думал о товарищах во Вьетнаме.
В гонке Андретти потерял правое переднее колесо. Два года спустя его полноприводный Lotus разбился о стену в аварии на тренировке. Марио несломленным пересел в Hawk-Ford и выиграл свой первый Инди, что принесло ему 206 727 долларов и шесть центов. Во время церемонии награждения у толстого босса STP Энди Гранателли на глаза навернулись слезы. Позже фотографию подписали: "эти два человека, наконец-то покорили Эверест автоспорта". Кто-то между делом заметил Стюарту, что они похожи на мафиози. Стюарт: "Они и есть мафиози".
Андретти - не сицилианец. Родился в Монтане около Триеста (28 февраля 1940), на несколько минут позже своего брата-близнеца Альдо. Война привела Андретти в Лукку. Месяцами они ютились в бараке для беженцев, в одной комнате вместе еше с двадцатью семьями. Вместе с миром вернулся и автоспорт. В возрасте 13-ти лет Марио и Альдо попробовали себя в итальянской Формуле Юниор.
Вскоре после этого Андретти эмигрировали на корабле в Америку и, как и 80 миллионов перед ними, прочел надпись на статуе Свободы, обещающую "уставшим, бедным и порабощенным" по ту сторону золотых ворот "свободу". Отец Андретти нашел работу на текстильной фабрике. Марио, по образованию автомеханик, пахал на автозаправке и учил английский. В Новом свете итало-американцы не всегда становятся певцами или гангстерами - Андретти стал гонщиком. Сначала на сток-карах, потом миджет на деревянных и песчаных треках, и, наконец, машины USAC. Без конца в деле, почитаем фанатами, высокооплачиваемый индустрией, Марио Андретти стал "golden boy" [прим.: "золотой мальчик"] американского автоспорта.
Но он никогда не забывал своей детской мечты. "С тех пор как я 14-летним увидел гонку в Монце в 1954 году, в которой Альберто Аскари сражался против Фанхио, я всегда хотел оказаться в Ferrari Формулы 1. Великий Аскари навсегда останется моим примером." рассказал мне Марио. "И если я когда-то достигну, как пилот Гран-при, половину того успеха как он, я буду счастлив". Вскоре Марио почувствовал "фантастический вызов Формулы 1".
В 1968 казалось - время пришло. На тренировке в Монце Андретти сел в Lotus. Но всего лишь на 30 минут, потом эстафета из вертолета и самолета доставила его в боксы гонки "Hoosier 500" в Индианаполисе, чтобы в воскресенье прилететь обратно в Монцу. Времени было так мало, что Чепмену и жене Марио, Дин Анне, пришлось помогать загнанному тигру переодеться. Когда Марио остался в зеленых в цветочек плавках, Дин Анне руками и ногами отбивалась от фотографов: "Don't take pictures". Фанатам не стоит видеть своего героя в трусах… В воскресенье Андретти запретили стартовать, и он был в ярости.
Чепмен не только почуял в "Тигре Андретти" нового Джима Кларка, но и использовал его в 1969, чтобы надавить на Йохена Риндта. Во время частной вечеринки Lotus после первой тренировки на Нюрбургринге Чепмен поздравил своего "пилота-мечту" по трехкратному поводу: "Во-первых, в связи с прибытием в Европу; во-вторых, с самым коротким дебютом, который когда либо удавался профессионалу на Нюрбургринге (мотор сгорел через два километра); в-третьих, с рождением дочери. Трудно поверить, но кроме автоспорта, у Марио еще бывает свободное время." То, что Андретти на Lotus 63 проехал на тренировке круг за 8:15, "хотя я обнаруживал все новые повороты", должно, по мнению Чепмена, "войти в историю гонок". В Гран-при Марио врезался в забор и лишился двух колес. Казалось, его попытки в Формуле 1 обречены на неудачу. В 1970 Гранателли купил ему March. Привыкший к плоским как доска бетонным овалам, Андретти самозабвенно сражался с каруселью из поворотов, но был разочарован March. В ответ команда охарактеризовала его как "просто слишком медленного". В Хараме Макса Мосли развеселило то, что Андретти полил шины водой: "возможно, его кураторы что-то понимают в Инди, но ничего в Формуле 1". Очки за третье место в Испании, с отставанием на один круг от Стюарта, остались единственными завоеванными Марио очками… пока он не получил в Ferrari "тот большой шанс, которого я так долго ждал". И сразу же триумф.
Но Марио уже знает, что из-за стартов в Америке ему придется пропустить в 1971 году минимум четыре Гран-при, как бы он ни старался подправить свой гоночный календарь, чтобы чаще пересекать "Atlantic River" - как он ласкательно называет океан. "Я думаю", - смеется Марио, - "теперь я снова больше чувствую себя итальянцем".
Через два дня после Кьялами я был в "ателье гоночных машин", у Ferrari в Маранелло. 72-х летний Энцо Феррари ежедневно сидит с 14 до 21 часов в своем бюро, которое рабочие почтительно называют "студия", и где опущенные жалюзи создают мистический полумрак. "Человек, который хочет знать правду", так гоночный директор Шетти описывает Коммендаторе. "Поскольку он никогда не ездит на гонки, нужно следить за тем, что говоришь. Потому что многие докладывают ему по-разному".
Доктор Петер Шетти ушел из активного автоспорта и все же по-прежнему сопротивляется планам своего отца вернуться домой, на текстильную фабрику в Базеле. Он напрямую отвечает перед Коммендаторе за настройки машин Формулы 1 и прототипов. Этакий тестирующий гоночный директор. "Если мы меняем какую-то деталь, я должен испробовать ее до пилотов; чтобы не изменять критерии". Жаки Икс вспоминает, что в начале его пребывания в Ferrari его спешно вызвали на тесты в Модену, где он обнаружил шасси без мотора. "Теперь большинство тестов проводит Регаццони", - смеется Жаки. Личный рекорд трассы Клея в Модене: 49,1.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
