в Кремлевской больнице, лечил и оперировал пациентов высших чинов советского общества, некоторых с неограниченными возможностями (за счет высоких занимаемых постов); они его обожали и были полны благодарности.
Лирическое отступление Одним из Сашиных знаменитых пациентов был академик Александр Иванович Опарин, автор известнейшей в мире теории происхождения человека. После Дарвина, конечно. Мировой популярности человек.
Мы дружили с ним и его женой Ниной Петровной и часто навещали их в московской квартире или на даче.
Нам несказанно повезло близко общаться с такими человеческими глыбами… Много интересного навсегда осталось в памяти.
У них в гостях мы слышали о невероятных событиях и людях. Так, например, Опарин с женой были на приеме у Кеннеди в Вашингтоне, куда Мэрилин Монро пришла в роскошном платье… без белья под ним. Все, и Александр Иванович в том числе, это заметили. И он, большой ценитель женщин, отметил, как она была блистательна!
У них дома мы держали в руках бесценные раритеты и предметы, подаренные Опарину мировыми лидерами и знаменитостями. Помню на ощупь каменный наконечник стрелы ацтеков, подаренной ему в Мексике, кусочек невероятно тяжелого обгорелого металла с Марса, подаренного советскому академику американскими космо — навтами.
Я, возможно, одной из первых в Москве держала в руках огромный тяжелый альбом репродукций картин Сальвадора Дали в серебряном переплете, подаренный самим Дали, когда Опарины гостили у Дали и его жены.
Александр Иванович много рассказывал о Дали, и я с тех пор являюсь ярой поклонницей Дали во всех его ипостасях. В частности, запомнился мне рассказ о картине Дали «Тайная вечеря». Все гениальные художники рисовали этот сюжет из мифов о Христе. Картина Дали отличается от всех: Христос там с женским лицом. Возможно, художник изобразил свою жену, Елену Дьяконову, с детства прозванную Гала за любовь к конфетам.
Почти на всех картинах Дали присутствует ее не очень красивое лицо (на мой взгляд) и роскошные пропорции тела. Опарин рассказывал, что в музее Вашингтона картина «Тайная вечеря» висела одна в зале — ему поставили там кресло, и он шесть (!) часов рассматривал эту картину. Он лично мне об этом рассказывал.
Потом я увидела эту картину в Вашингтонской галерее искусств.
Александр Иванович Опарин был отличным рассказчиком.
И он живописно описывал свои впечатления и наблюдения. Они гостили на ранчо у Дали, много разговаривали, и когда Опарин спросил Дали о сюрреалистических мотивах его живописи, Дали ответил просто: «Я люблю морочить публику!» У него действительно было много чудачеств. История любви его к жене и их жизнь удивительна.
Обо всем этом можно писать отдельную книгу. И многое уже написано.
Будучи большой его поклонницей, я много читала и узнавала о нем, видела его работы во всех музеях мира, бывала в музеях Дали в Испании, в Лондоне. И мне очень повезло: сейчас, когда я живу в Америке, в штате Флорида, посещаю чудный музей Дали в городке Санкт-Петербург (да-да! Когда-то этот американский городок был основан русскими), в 40 минутах на машине от места моего проживания. Музей основан самим Дали. Но много позже неподалеку был построен новый музей с уникальной архитектурой и маленьким парком.
Я считаю, что он лучше, чем в Лондоне: великолепная архитектурная постройка в стиле модерн, дизайн и наполнение. В музее много его ранних работ — без непонятностей, ухищрений, сюрреализма, которые отражают большой талант Дали-живописца.
Вспоминается одна старинная история с композитором Арамом Хачатуряном (кстати, он был пациентом моего первого мужа, и судя по его рассказам об этом незаурядном человеке, могу сказать, что история похожа на персонажа).
Эту историю озвучила на русском радио в Америке одна журналистка, работающая в сфере искусства. Фамилию ее не помню, а история более чем забавная.
Когда Хачатурян был с визитом в Испании, он получил приглашение от самого Дали посетить его дом. Честолюбивый композитор (он таким был, и заслуженно — его музыка гениальна) был весьма польщен и с волнением, тщательно одевшись официально, прибыл по указанному адресу.
Его любезно провели в дом и разместили в огромной пустой гостиной. В центре расположились удобное кресло и столик, на котором стояли бутылка великолепного коньяка и ваза с фруктами.
Композитор долго ждал аудиенции и приложился к коньячку.
Проходит полчаса, час — никого. Официальный пиджак был снят, воротник расстегнут… Бутылка опустошалась в течение весьма длительного времени (не помню, сколько просидел, бедняга, в ожидании, но долго!). Алкоголь «запросился на выход». Бедный гость попробовал открыть хоть одну из многочисленных дверей по периметру огромной гостиной, но все были заперты. Увы!
Он заметил в углу большую вазу и, за неимением никаких других емкостей, использовал ее по срочному поводу.
Ему полегчало, но ситуация была очень странная. Вдруг одна дверь резко распахнулась, из нее вылетел верхом на метле голый Дали и, «проскакав» крупными прыжками, скрылся за дверью в другом конце гостиной.
Гость не успел опомниться, как вошел мажордом и объявил, что аудиенция окончена.
На выходе композитору вручили в подарок огромный альбом в серебряном переплете, скорее всего тот самый, что я видела и держала в руках в Москве, дома у другого гостя Дали — академика Опарина, тоже пациента моего мужа.
Поэтому при воспоминании об альбоме вылезла из недр памяти эта забавная история.
Она не была веселой для несчастливого гостя. Хачатурян был оскорблен и не любил вспоминать этот эпизод.
Кажется, даже никогда не хотел более посещать Испанию.
Возвращаюсь в свое прошлое.
А тогда мой муж, лечивший знаменитых и важных людей в стенах Кремлевской больницы, после 13 лет брака нашел возможность через кого-то из своих могущественных пациентов поехать в Ирак врачом, кажется, при посольстве или при госпитале (точно не помню).
Командировка на год за границу очень мощно поправляла финансовое положение любой семьи, и уж конечно, подняла бы нашу молодую семью на небывалый жизненный уровень и удовлетворила наши смешные и амбициозные потребности. Помните комплект зажиточного советского человека?
