шумные места просто ненавидим.
Поэтому я была спокойна. Здесь-то уж точно никто из других кошек не будет меня мучить.
К тому же у меня плохой слух, и даже такой шум меня совсем не беспокоит.
Вокруг дома – неухоженный двор. Оттуда я, взобравшись по разросшимся в разные стороны веткам большого камфорного дерева, наблюдала за ней.
Она стояла без движения, уставившись на пустой холст.
Я родилась в начале лета и пока не очень хорошо понимаю, что делают люди, но мне кажется, что вот так стоять, разглядывая белую тряпку, довольно странно.
Наконец она начала двигаться.
Без колебаний она проводит в середине холста толстую черную линию.
Через все мое тело пробежали искры, и меня словно парализовало.
Ее движение было таким мощным, что у меня даже хвост вытянулся вверх.
Вот это да! Она маленькая, роста небольшого, цвет волос странный, но так умеет!
Она наносила краски на белую ткань, пока не зашло солнце и не зажглись фонари. На обычной тряпке возникал невиданный пейзаж.
Вдруг она увидела меня.
Ее взгляд был таким острым, что я замерла, будто меня прибили к этой ветке.
– Мими!
Она назвала меня Мими.
До сих пор другие люди звали меня только «кыш», или «воришка», или «бродячая».
А она не пыталась меня прогнать и дала еду. Рыба в масле в консервной банке была очень вкусная, а еще я была очень рада тому, что получила имя.
Поэтому я решила отныне представляться всем Мими.
* * *
Она была совершенно такая же, как кошка, которая была у меня в младших классах.
Малышка Мими. Белоснежная баловница. Когда я возвращалась из школы, она всегда ждала меня на декоративном окошке на втором этаже. Я раскладывала на столе лист бумаги и рисовала, а она ложилась сверху, если хотела, чтобы я с ней поиграла. Валяясь на непросохшей краске, она раскрашивала свою белоснежную шубку в разные цвета.
Пока мы обедали, она мявкала с посудной полки, пытаясь вмешаться в наш разговор, – это было так мило.
К слову, когда у нас была Мими, папа и мама еще жили вместе. Мы вместе завтракали, я рассказывала, что было в школе, а они меня слушали. Над смешным вместе со мной смеялись, а если случалось что-то неприятное, вместе сердились.
Постепенно мы стали есть в разное время и почти перестали разговаривать.
Сейчас папа и мама живут в разных местах, каждый со своим возлюбленным.
После окончания школы я решила уехать из дома и жить самостоятельно. И папа, и мама были против, но раз уж оба родителя живут, как им хочется, почему бы и мне не жить по-своему?
Дом, в котором я живу, старый и грязный, зато с меня не берут плату за жилье. Строго говоря, я живу в долг, до тех пор, пока не начну зарабатывать сама. Это потому, что домом владеет бабушка с маминой стороны. К тому же, когда я рисую, все сразу пачкается, так что бабушкин беспорядок мне на руку.
Сейчас я учусь в художественном колледже. Я начала туда ходить весной, когда заканчивала старшие классы, чтобы поступить в институт искусств, но не сдала экзамены и сейчас пропускаю год. Экзамены мне стали безразличны, и теперь я подумываю, а не пойти ли мне работать.
Многие, решая, куда поступить, первым делом выбирают институт искусств, потому что думают, что там не столько учатся, сколько рисуют, и там будет полегче, но из-за этого там ужасно высокий проходной балл. Чтобы сдать туда вступительные экзамены, нужны кое-какие навыки, и потому нужно готовиться заранее. А я слишком поздно об этом задумалась.
Готовиться к экзаменам неохота, а вот картинку наверняка смогу нарисовать – те, кто так считает, отбирают места у студентов вроде меня, у которых действительно есть способности.
Я знаю, что мои картины замечательные.
Но закончившие институт искусств преподаватели, художники-неудачники, никогда их толком не хвалят. Они только заставляют снова и снова выполнять скучные упражнения.
Даже белая кошка, так похожая на Мими, любуется моими картинами.
Почему они не понимают того, что понятно даже кошке?
Скажу честно: в моем окружении нет человека, который умел бы рисовать, как я.
Поскольку я родилась по-настоящему талантливой, я готова смириться с парочкой неудач.
Например, с тем, что у меня маленький рост, или что я неудачно покрасила волосы, или что я не сдала вступительные экзамены.
Мне кажется, счастлив ты или нет, зависит от того, как ты на это смотришь. То, что мои родители живут раздельно, то, что каждый изменял другому, – это несчастье, но зато у меня нет финансовых проблем, и я могу бесплатно жить одна.
То, что я не поступила в институт, – несчастье, но благодаря этому я нашла дело, которым хочу заниматься, так что я счастлива.
Я буду зарабатывать картинами.
Когда я вожу кистью по холсту, у меня в голове появляются и исчезают различные мысли, в это время я сосредотачиваюсь и перестаю видеть что-либо, кроме картины. Возможно, это благодаря тому, что у меня есть зритель в лице белой кошки. Сегодня кисть ходит легко.
Не могу сказать, что сделала это из чувства благодарности, но на ужин я открыла для нее банку тунца. Глядя, как самозабвенно она ест, я вспомнила Мими. Мими тоже любила тунца.
Я даже подумала, не взять ли ее себе.
В этом доме нет снобских запретов на домашних животных, но и непохоже, чтобы кто-то из жильцов держал дома зверушку. Здешние жильцы либо безработные, либо бедные, либо и то, и другое. В общем, не из тех, кто действительно может завести питомца.
Впрочем, на художественные принадлежности нужны деньги. У меня и так никогда нет денег – могу ли я позволить себе завести кошку?
* * *
Ее звали Рэйна. Это она мне так сказала.
Я не встречала других людей, которые бы представлялись кошке.
От нее всегда шел странный запах. Запах алкоголя, запах краски, запах духов, запах заграничных специй, запах сигарет, которые она не курила, – всякое бывало.
Она очень непоследовательна, иногда кормит меня, а иногда – нет.
Не кормит она меня в основном тогда, когда погружена в рисование. Тут ничего не поделаешь, и в такие дни я заимствую еду у других жильцов дома или в других местах. За домом есть заброшенная клумба и кран для полива, там всегда можно попить чистой воды.
Она обычно дает мне то, что в этот день ест сама, попадаются вкусные штуки, а бывают и такие, которые второй раз есть не захочется. Когда она в хорошем
