— Я не знаю. Вы с Алиной были близкими подругами? Да? Мне очень жаль…
Лена тяжело опустилась на стул рядом со мной и закрыла лицо руками.
— Как же так? Этого не может быть!.. Нет…
— Лена, простите, что мне пришлось сообщить вам эту новость.
— Нет, нет, вы все правильно сделали. У Алины и впрямь было мало подруг. Вернее, кроме меня, она почти ни с кем и не общалась. Вы очень хорошо сделали, что позвонили мне. Спасибо большое.
Лена поднялась с места, достала откуда-то из-под мойки веник с совком и замела осколки битого стекла. Но делала она это автоматически, так же, как налила мне кофе, со звоном поставила чашку на стол и снова села напротив.
— Может, вам тоже стоит выпить немного кофе? Это помогает, — посоветовала я.
— Нет, нет. Не хочу.
Я сделала глоток и снова обратилась к Лене:
— В записной книжке Алины я нашла еще один номер — Глеба Графского. Вы не знаете, кто это? Стоит ли ему звонить? Просто я ни разу не видела, чтобы к Алине мужчины приходили, — вот и спрашиваю.
— Они были любовниками, — пожала плечами Лена, кажется, она еще не совсем пришла в себя после известия об убийстве подруги. Возможно, если бы она смогла справиться со своими чувствами, то ни за что не поведала бы едва знакомой особе о связи Алины с Глебом Графским.
— Любовниками? Алина никогда ничего о нем не говорила. Они, верно, недавно познакомились?
— Около месяца назад, — все тем же отсутствующим тоном отвечала девушка.
— Нужно будет ему сообщить. Бедняга… Представляю, как он расстроится, узнав о смерти любимой. Только что познакомились — и тут такое.
Лена совсем перестала реагировать на мои слова. Я допила кофе, стряхнула с коленей упитанного кота и поднялась.
— Думаю, мне лучше пойти. Вам, наверное, нужно побыть одной.
Лена посмотрел на меня уже вполне осознанным взглядом.
— Подождите, я с вами выйду. У меня дела в городе. Все равно я дома сидеть не смогу после такого известия.
— Вы уверены?
— Да. Мне сейчас лучше проветриться.
Я кивнула, и девушка быстро вышла в коридор. Я услышала, как за стеной заскрипела дверца шкафа.
— Лена, — позвала я.
— Что?
— А вы не знаете, у Алины была знакомая по имени Нина?
Наступила тишина. Потом послышались шаги, и в кухню заглянула Лена с шерстяным свитером в руках. В ее огромных глазах плескался то ли ужас, то ли недоверие — я так и не смогла понять.
— Нина… — неуверенно протянула она. — А что?
— Да так, просто спросила, — пожала я плечами, делая вид, что не замечаю странной реакции девушки на это имя.
— Может, Алина и общалась с какой-то Ниной, но общей знакомой с таким именем у нас с ней точно не было, — быстро сказала она и снова скрылась в коридоре.
Через пять минут девушка надела теплый свитер и брюки и, до самого подбородка застегнув куртку, шагнула из квартиры следом за мной.
— Я на машине. Может, вас подвезти? — предложила я.
— Спасибо. У меня своя. Вы сегодня позвоните Глебу?
— Да.
— Таня, мне кажется, что не стоит этого делать…
— Почему? Вы же сказали, что они были близкими друзьями.
— Да, это так. Но последнее время они часто ссорились. Алина мне не раз говорила, что их отношения разваливаются и она только ждет подходящего момента, чтобы сказать ему об этом.
— Правда? А из-за чего они ругались? — заинтересовалась я, останавливаясь на середине лестничной клетки и оборачиваясь к Лене.
Девушка пожала плечами:
— Как это обычно бывает: не сошлись характерами.
— А-а-а… — с пониманием протянула я и снова зашагала вперед.
— А похороны предполагаются через два дня?
— Кажется, так. К этому времени должен приехать ее отец. Сами понимаете…
— А вы тоже будете на похоронах?
— Не знаю. — Мы вышли на улицу, и я поежилась от промозглого ветра, налетевшего на нас шквалом холодного воздуха и брызг. Кажется, снова начинался дождь. — Вообще-то я собиралась на ближайшие несколько дней уехать, — скорее размышляя вслух, чем отвечая на Ленин вопрос, произнесла я.
— В Тарасов? — переспросила девушка.
— Да.
— У вас там дела?
— Дела, — кивнула я. — Но, думаю, если я поеду туда сегодня же вечером, то уже завтра утром снова буду здесь. Ну, до свидания. — Я улыбнулась девушке на прощание и направилась к своей ласточке.
Говоря Лене, что я собираюсь в Тарасов, я ни капельки не соврала. Решение о необходимости этой поездки пришло ко мне совершенно неожиданно, но чем больше я об этом думала, тем больше убеждалась, что это просто необходимо. Вот только следует предупредить о моем визите одного человека… Ловко маневрируя в потоке машин, я выудила из сумочки мобильник и быстро набрала прямой номер Володьки Кирьянова.
— Приветик еще раз. Не ожидал меня так скоро услышать?
Подполковник что-то буркнул в ответ. Настроение у него ни капельки не улучшилось с момента нашего последнего разговора. Но я на правах лучшего друга могла не обращать внимания на такие мелочи.
— Кирь, мне снова нужна твоя помощь. На этот раз более глобальная.
— Что, вскрыть базу данных ФСБ? Говорю сразу — даже не рассчитывай на меня в этом деле.
Юмор у Кири всегда был черным.
— Нет. Все гораздо проще. Мне нужно досье на одного человека. Приготовь мне его к сегодняшнему вечеру.
— На кого компромат? — вяло поинтересовался подполковник.
— На некоего Глеба Графского.
— Графского?
— Да. Что, знакомая личность?
— Не телефонный разговор. Приезжай, я все сделаю. Во сколько ты будешь в Тарасове?
— Я планирую выехать немедленно. Только заскочу в гостиницу за вещами. А уже завтра вернусь обратно. Не хочется терять ни минуты.
— Понял. Давай тогда я тебя встречу?
— Замечательно! Это просто идеальный вариант, — обрадовалась я и, попрощавшись с Кирей, отключилась.
* * *
Я пулей влетела в холл и нос к носу столкнулась с Константином Николаевичем. Администратор деловито поправил очки и взглянул на меня через тонкие стекла своими пронзительными глазками.
— Татьяна Александровна… — протянул он. — А вас искал Рустам Анатольевич.
— Кто? — опешила я.
— Наш управляющий, — терпеливо пояснил администратор.
Я припомнила, как столкнулась с коренастым дядькой в дверях лифта. Кажется, у него разбился мобильник из-за меня, но он сказал, что ничего страшного в этом нет. Неужели он передумал и решил взыскать с меня за ущерб? Какие же эти управляющие мелочные, а с виду — такой солидный мужчина!
— Зачем? Что-то не так? Какие-то проблемы? — тут же засыпала я вопросами Константина Николаевича.
— Нет, нет. Все в порядке. Просто… По личному вопросу…
— А-а-а, — махнула я рукой. Да, о том, что мои ножки произвели на дядьку сильное впечатление, я тоже хорошо помнила. — Передайте ему, что меня сегодня не будет. Я вернусь только завтра утром.
В глазах администратора отразилось недоумение.
— Вынуждена поехать в родной город. Дела, — пояснила я.
— Понятно. Удачной поездки.
— Спасибо, — кивнула я и заспешила к лифту.
В номере я наскоро покидала в сумку все необходимые вещи, в основном документы и прочие мелочи, и снова спустилась в холл. Но на полпути к выходу я приостановилась у двери, ведущей в ресторан, и призадумалась. Было бы неплохо перекусить, ведь мне придется провести в дороге не один час, а в закусочных, которые встречаются на пути, как правило, отвратительно кормят… Эта мысль заставила меня войти в ресторан.
В полупустом зале я заняла центральный столик и сделала заказ. Как только передо мной появилась чашка ароматного кофе и легкая закуска, я почувствовала, что жизнь налаживается. Я потянулась к своей сумочке и выудила из нее замшевый мешочек с магическими костями — моими неизменными спутниками и в горе, и в радости. «Посмотрим, что мне сулит эта поездка?» — размышляла я, встряхивая мешочек и опрокидывая его на стол. Двенадцатигранники, стуча и подпрыгивая, раскатились по гладкой поверхности. Я озадаченно уставилась на выпавший мне расклад: 07+28+13. «Первые неприятности уже не за горами».
Большое спасибо! Вот так напутственное слово! Вот это я понимаю — счастье привалило! Моей злости не было предела, но тут я отчетливо почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Забыв о пакостном прогнозе, я медленно повернула голову в том направлении, где, по моим предположениям, находился наблюдатель. Я безошибочно отыскала взглядом эту особу — ярко-рыжая девица в вызывающем наряде не спускала с меня глаз. «И что это она на меня так уставилась?» — пронеслось в моей голове, и я вернулась к своим прежним размышлениям. Но уже через пару минут вновь была вынуждена обернуться — рыжая насмерть впилась в меня глазами, и, если бы на то была ее воля, пожалуй, от Танечки Ивановой осталась бы кучка пепла, да и только.
