— Ты думаешь, я пришел услышать «не знаю», порезав твоих слуг? Ты представляешь, как я это объясню? И теперь я уйду просто получив «не знаю»?
Несколько капель крови попали на подол. Теперь Богиня рассматривала их.
— Где он?
Дао Тиан показала на карту, развела руками. Присмотревшись, можно было заметить, что пальцы ее подрагивают.
— Он пропал с карты. Я правда не знаю. Ян Шанюан предал тебя, он спрятал мальчика. Но и на меня он не работает. Ты сам сказал — я убивала детей.
Он долго рассматривал ее лицо, потом все тело под легкой тканью, потом подошел и уставился на карту.
— Я думаю, — сказал он, задумчиво рассматривая точки-людей, — думаю он там, где лучше всего погода.
***
После трапезы они разделились — Сяо Тун и Фа Ханг остались работать в огороде, а Лин Ху и Ян Шанюан отправились в город.
— Должен признать, учитель готовит гораздо лучше меня, — с поклоном похвалил Лин Ху, когда они шли через лес к дороге.
— О, некоторые вещи приходят с годами. И опытом. Готовка кажется такой ерундой, когда за свою жизнь приготовил и съел столько риса, что хватило бы заполнить море. Настолько все привычно, что можешь готовить и на одного, и на всех учеников пика, и получится одинаково. Так что и вы научитесь. Я могу пока дать пару уроков, но поверьте, в основном это дело привычки.
— Да уж… Я рад, что вы появились. Сразу стало шумно… честно сказать, когда такая толпа свалилась мне на голову, я сначала решил, что это демоны. Сговорились и съедят меня.
Ян Шанюан рассмеялся:
— Что вы, что вы… эра демонов давно прошла. Я еще застал ее, и это было правда что-то страшное. С ними было так сложно договориться. Сейчас остались мирные демоны, которые стараются не высовываться. Они бы поняли, кто вы такой (по вашему мечу, по барьеру) и не стали бы связываться. Кто же хочет стать врагом клана заклинателей? Лет двести назад демонов сильно прижали, уничтожив самых кровожадных и ненасытных. А постепенно и порода сошла на нет. Нынешние демоны по сравнению с теми — как собаки, произошедшие от волков. Конечно, тоже кусачие, но с ними можно договориться. В прежние времена Лей Чангминг, прославленный герой, сам уничтожил несколько демонических кланов.
— Я слышал легенды. Он был на половину богом, ничего удивительного, — с радостью поддержал разговор Лин Ху. Ему казалось, что он сегодня не наговорится.
— Напротив. Отцом Лей Чангминга был Бог Смерти. Бог довольно… своеобразный. Лей Чангминг был сыном его и человеческой наложницы. Отца он недолюбливал и потому делал все, чтобы не быть на него похожим. Хотя, похож, конечно, был. И чем старше, тем больше.
— Вы встречали его?
— Да, конечно. Не подумайте, что я хвастаюсь, но я служил у его отца… да тут и хвастаться нечем, по правде говоря… Черное время в моей жизни. Я тогда был молод. Да, представляете, однажды и я был молодым! Вот примерно как вы сейчас. Мою любимую девушку похитил один из демонов и едва не убил меня, когда я попытался спасти ее. Заклинатели были слабы против него. Демоны людям не помогали. Боги тоже держались в стороне от таких мелких, по их мнению, событий, как похищение красавиц. Но он был другим. Богу смерти нравились прекрасные девушки и отчаянные юноши. Я пришел к нему за силой. Он проникся моей историей и предложил поединок. Конечно, он победил. А победив — вырвал мое сердце.
Лин Ху споткнулся и удивленно посмотрел на учителя, задумавшись, не сочиняет ли тот.
— Не удивляйтесь. Он же бог смерти. Но он не мог просто оживлять людей. Он баловался тем, что спасал великих воинов и красавиц, отнимая время жизни у стариков. Ему нужно было где-то взять время и для меня. Убив меня своими руками, он ими же меня и оживил. Позже, вернувшись домой, я узнал, чье время он для этого взял… это были мои отец и матушка.
— За такое зло бога смерти и запечатали? — осторожно уточнил Лин Ху, чтобы как-то приободрить учителя тем, что его мучитель был повержен.
— Нет, его не запечатывали. Это было слишком опасно. У бога смерти было много сторонников. Боги собрались и убили его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что же с вашей любимой? — что-то подсказывало Лин Ху, что счастливого конца у этой истории не было. Возможно, задумчивое, побелевшее лицо Ян Шанюана, его плотно сжатые губы. Словно ледяной ветерок в спину подул.
— О. Она погибла… Сразу после похищения. Предпочла умереть, но не допустить надругательства. Это была очень честная, смелая и искренняя девушка. Я должен был догадаться… Но мне было страшно, и я не хотел знать, что там происходило с ней, чтобы не сорваться на гиблое дело раньше времени. О, не надо делать такое печальное лицо. Я многому научился в армии бога смерти. Я стал сильным, эмоционально закаленным. Я спас потом столько людей, что эта жертва… ах, простите, конечно тысячи спасенных потом не могли бы вернуть этих троих самых дорогих мне. Но сейчас я могу защищать играючи тех, кто мне дорог. Иногда я до сих пор представляю, как пришел бы к тому демону с нынешними силами и как выглядела бы наша битва. Нынешние заклинатели, вроде меня: живущие сотни лет и обучающие своему искусству — гораздо сильнее тех демонов. Но, благо, на стороне добра. Опять же… это было так давно и с тех пор случилось столько радостного и хорошего, что оно почти забылось.
— И вы снова полюбили? — спросил Лин Ху, и тут же опять пожалел об этом и дал себе обещание до самого города молчать. Ян Шанюан улыбнулся, но грустно, покачал головой:
— Нет. Больше нет…
Глава 4. Лин Ху понижен до слуги и прилипчивый предсказатель
Прополотые грядки были теперь правда похожи на ухоженный огород. Половина, до которой еще не дошли руки, выглядела так, что даже если бы кто набрел на это место случайно — не сразу узнал бы в нем грядки. Солнце припекало, и некоторое время они работали сосредоточенно, молча, но вскоре тишина наскучила. Сяо Тун заговорила первой:
— На Ланфэн обучают всех? Девушек и парней?
— Мне казалось, что так везде, — вместо ответа признался Фа Ханг. — Те школы, что привозили учеников к нам — они тоже не делали разницы. Почему в вашем клане было иначе?
— Какого-то из их предков так сильно обидела женщина, что он через все поколения эту ненависть передал, — Сяо Тун усмехнулась так, словно она реинкарнация той самой женщины, что вернулась снова насолить клану.
— Должно быть, тебе очень повезло.
— Не знаю… Наверное, я не была бы здесь, если бы мне повезло, так? Но я понимаю, что без этого упертого клана я бы до сих пор… сорняки полола, — она снова рассмеялась, и Фа Ханг пожал плечами:
— А я в детстве ненавидел это, но теперь понимаю, что скучал. Будто в прошлое вернулся. Сразу вспомнилась семья и наши поля.
— Они еще живы?
— Должно быть да, — Фа Ханг, разговаривая, продолжал собирать сорняки в пучок, который умещался у него в одной руке. — Во всяком, случае мне не сообщали об их смерти. Но я никаких вестей из дома не получал. Они неграмотны и бедны… Хотя бы сейчас не узнают о моем позоре. Как поживают твои родители? Они тоже заклинатели?
— Крестьяне, — Сяо Тун помахала сорняками, намекая на то, где могла выучиться этому. — Рыбаки… — она подумала немного, больше не улыбаясь, тише заговорила: — Маму съело чудовище. Отец… мы никогда особо не ладили. Из меня получилась не очень послушная дочь. Я ушла в заклинатели, он больше мной не интересовался.
— Отомстить за матушку? — с искренним сочувствием спросил Фа Ханг, словно представив, что было бы, если бы погибла его.
— Нет. Присягнула тому, кто убил чудовище. Джинхэй Вэйшэнг… если бы я попросила главу клана, он вряд ли дал бы согласие. Он… довольно раздражающий.
— Ты поэтому сбежала?
