жителей. Однако за это столетие Пентагон убил гораздо больше мирных жителей, чем "Аль-Каида" и другие террористические группировки.Нисколько не оправдывая террористов за их преступления, эта реальность должна заставить нас задуматься и пересмотреть стандартный манихейский автопилот американского мышления. Параллельная реальность также опровергает многие притязания на эффективность "войны с террором". За первые двадцать лет ее ведения, отмечал в 2022 году журналист Ник Турс, "число террористических групп, угрожающих американцам и американским интересам, по данным Госдепартамента США, увеличилось более чем в два раза".
Сторонники вторжения в Ирак пытались оправдать его как неотъемлемую часть борьбы США с терроризмом, хотя Саддам Хусейн не имел никакого отношения ни к 11 сентября, ни к "Аль-Каиде". (На самом деле вторжение создало условия, способствовавшие формированию таких террористических группировок, как ИГИЛ). Несмотря на это, по мере того как оккупация затягивалась, а среди погибших и раненых оказывалось непредвиденное количество американских солдат, все больше комментаторов на родине стали говорить о том, что вторжение было огромной внешнеполитической ошибкой. Часто употреблялось слово "промах", как будто главное значение массовой бойни и разрушений заключалось в неудачном ходе на геополитической шахматной доске. Речь шла в основном о нас. Когда потери подчеркивались, они были исключительно американскими: жизни, миллиарды долларов и стратегические рычаги влияния в регионе.
В ТЕЧЕНИЕ ПЯТИ ЛЕТ ПОСЛЕ Вьетнамской войны Соединенные Штаты привыкли отстаивать право и полномочия на ведение войны в самых разных далеких странах. Крупные интервенции 1980-х годов были ограничены Западным полушарием - крошечный остров Гренада, а затем Панама, - но эти два вторжения оказались начальными актами в возрождающемся стремлении к геополитическому доминированию. "Боже, мы побороли вьетнамский синдром раз и навсегда", - злорадствовал президент Джордж Буш по окончании войны в Персидском заливе в 1991 году, как будто неприятие общественностью военных действий было позорным препятствием на пути к американской славе. Восемь лет спустя президент Билл Клинтон восхвалял лидерство США в воздушной войне НАТО против Югославии. К началу века политическая элита и средства массовой информации в течение двух десятилетий праздновали непрерывную череду военных триумфов США.
Эти десятилетия до 11 сентября предвосхитили "войну с террором". После этого обычные для военного времени черты медийной и политической шумихи перешли из разряда периодических в хронические. В то время как Соединенные Штаты, очевидно, вели войну в Афганистане, а затем в Ираке, Ливии и Сирии, военные действия в других странах оставались для большинства граждан полной загадкой, даже несмотря на то, что бюджеты Пентагона продолжали расти. На то, что все эти военные действия на самом деле делают с американцами, СМИ и окопавшиеся политики обращали мало внимания, в то время как реальное воздействие на людей, живущих в странах, где идут бои, едва ли мелькало на экранах новостей. Эхо-камеры СМИ предполагали добрые намерения, если не всегда компетентность американских лидеров в продолжающейся войне, которую они поклялись вести против далекого терроризма. Шли годы, и новый нормальный режим войны закрепился и все крепче сжимал Соединенные Штаты, не предвидя конца и не нуждаясь в новом оправдании.
ГЛАВА 2. ЗА ГОРИЗОНТ
В ПЕРВЫЙ ДЕНЬ МАРТА 2022 года посетители главной страницы New York Times увидели заголовок, написанный огромными заглавными буквами в верхней части экрана:
В РЕЗУЛЬТАТЕ РАКЕТНОГО ОБСТРЕЛА ПОГИБЛИ МИРНЫЕ ЖИТЕЛИ
Это был такой заголовок, который можно было бы отнести к бесчисленным ракетным ударам и другим военным нападениям США за предыдущие два десятилетия, рассказывающим о гибели мирных жителей в Афганистане, Пакистане, Ираке, Сирии и других местах. Но эти убийства в рамках "войны с терроризмом" не подходили для огромных заголовков. То, что заставило "Таймс" быстро опубликовать статью о гибели мирных жителей, - как сообщалось на первой полосе печатного издания, - "смертоносный российский ракетный обстрел Харькова, второго по величине города Украины, вызвал новые тревоги по поводу того, как далеко Кремль готов зайти, чтобы подчинить себе своего меньшего соседа".
В последующие месяцы "Нью-Йорк Таймс" была в числе тысяч американских изданий, посвятивших войне России на Украине такое освещение, которое было бы немыслимо при освещении военных действий в США. В начале апреля, через сорок дней после начала российского вторжения, в верхней части первой полосы печатного издания Times появился резкий заголовок, написанный заглавными буквами - "HORROR GROWS OVER SLAUGHTER IN UKRAINE". В течение апреля четырнадцать материалов на первой полосе газеты "в основном были посвящены гибели мирных жителей в результате российского вторжения, и все они появлялись в верхней части страницы", - обнаружили исследователи из организации Fairness and Accuracy In Reporting. За аналогичный период - после вторжения США в Ирак - "Таймс" опубликовала "только одну историю о гибели мирных жителей от рук американских военных на первой полосе".
По любым стандартам, ужасы, которые американские военные принесли стольким мирным жителям с осени 2001 года, были не менее ужасны для жертв, чем то, что делала Россия на Украине. Но американские СМИ освещали российскую бойню гораздо более оперативно, наглядно, широко и возмущенно, чем американскую. В тех редких случаях, когда крупные американские новостные издания подробно освещали гибель мирных жителей по вине американских войск, эти материалы обычно носили ретроспективный характер и появлялись спустя долгое время после свершившегося факта - вскрытия с незначительным политическим влиянием и скудными последующими действиями, едва ли вызвавшие шум в эхо-камерах СМИ.
Каким бы совершенным ни было высокотехнологичное оружие, широкомасштабные военные действия России на Украине были варварскими. То, что то же самое можно сказать и об американских военных действиях в Афганистане и Ираке, было почти запретной истиной для американских СМИ. И Соединенные Штаты, и Россия нагло попирали международное право, пересекая границы и продолжая применять массовую смертоносную силу. Согласованные принципы должны были осудить и осветить каждый случай. Но, несмотря на свободу прессы в Соединенных Штатах, очень немногие известные журналисты и их подражатели в профессии были готовы нарушить суть официальных военных нарративов Вашингтона, которые, в сущности, ненамного более тонкие, чем предположение, что образцовый национальный характер Америки был мобилизован для победы над безусловным злом врага.
Национализм, маскирующийся под журналистику, освещает войну в темноте и свете, рассказывая нам, по ком звонит колокол. Поэтому, когда Россия вторглась на Украину и принялась терроризировать, убивать и калечить людей, американские СМИ были во всеоружии, рассказывая о событиях по телевидению, радио, в печати и в Интернете. Но когда американские ракеты и гравитационные бомбы обрушивались на населенные пункты в течение двух предыдущих десятилетий, человеческие трагедии редко получали в американских СМИ что-то большее, чем короткое освещение.
