С самого начала оба они мечтали о детишках. У Элинор и у Николя дети были, а вот у Тони что-то не получалось. Бен уже давно перестал заводить с ней разговор на эту тему. Сама же она думала об этом почти непрестанно.
Были бы у них дети, Бен, наверное, даже внимания на Элинор не обратил бы. Господи, подумала Тони, ну как же мне зачать ребенка?
Сидя на краю неубранной постели, она вдруг спохватилась, что держит руку на телефоне, мысленно беседуя с Элинор. Может, стоит и в самом деле ей позвонить? Разведать неприятельские планы.
Недолго думая, Тони набрала номер Бьюкененов-Смитов. Конечно, время, по их стандартам, было ещё раннее, но Майк уехал в Лондон в одно время с Беном, а Элинор, если и спала, то все равно держала телефон у изголовья кровати.
Звонок, второй... Наконец сонный голос:
- Алло?
- Привет, Элинор. Это Тони.
- Здравствуй, лапочка. Как вы там?
- В каком смысле? - переспросила Тони.
- Ну, как жизнь и прочее? - Она услышала, как Элинор зевнула.
- Все как обычно, - ответила Тони. - Суета-маета.
- Понятно. - Элинор снова зевнула.
- Послушай, Элинор, насчет сегодняшней вечеринки...
- О, только не говори, что вы не приедете! - Элинор мигом пробудилась.
- Хорошо, не скажу.
- Ну и слава богу.
В голосе Элинор послышались мурлыкающие нотки. Тони представила, как она нежится в постели, мягкая, расслабленная. Как ни странно, голос этот очень подходил к её фигуре - стройная и длинноногая Элинор ещё несколько лет назад не без успеха работала моделью. Удивительно, но, хотя ещё совсем недавно она покоряла подиумы, теперь, заведя двоих детишек, Элинор с виду ничем не изменилась, нисколько не подурнела, атласная кожа сохранила былую мягкость, а светлые, неизменно зачесанные назад волосы - прежний шелковистый блеск. Привыкшая к мужскому вниманию, Элинор прекрасно знала себе цену.
- Я звоню потому, Элинор, что забыла, на какое время ты нас пригласила.
- Я зову всех на семь - семь с четвертью. Но если бы ты была так мила и сумела подскочить пораньше, то помогла бы нам с Николя что-нибудь приготовить, прежде чем прикатят наши голодные мужья.
- Половина седьмого тебя устроит?
- Да, милочка, замечательно!
- Боюсь только, что Бен может задержаться. Я предупредила его, что долго ждать не стану, так что он, возможно, подъедет попозже. Если вообще сумет вырваться.
- Ох уж эти бизнесмены! - вздохнула Элинор. Странно, но она вовсе не казалась разочарованной тем, что её приятель, муж Тони, может и не приехать. Вдруг Тони пришло в голову, что, возможно, он уже сам связался с Элинор и сообщил ей о своих планах - от этой мысли она вскипела. Тем временем Элинор продолжала щебетать, рассказывая, кто ещё приедет. ...Холты, само собой разумеется, ну и Гэрисоны...
- Как, и Дик Гэрисон придет?
- Да, по крайней мере, Аманда сказала, что он тоже будет. - Элинор рассмеялась. - Впрочем, бедняжка всякий раз это обещает, а потом неизменно приходит одна. Так, дай вспомнить, кто там еще... Ну, ещё кое-какие люди, которых ты не знаешь, но которых мы приглашаем с ответными визитами. Разумеется, я надеюсь, что они все отвалят пораньше, а мы уж останемся, и тогда вдоволь повеселимся в тесном кругу... - Чуть помолчав, Элинор добавила: - Да, у нас будет одна новенькая дамочка - я пригласила Китти. Я имею в виду дочку леди Кутилоу - ту самую, про которую говорят, будто она с Луны свалилась. Знаешь ее?
- Да, мы однажды встречались, - кивнула Тони, прижимая трубку к уху. Полминуты, не больше. Надеюсь, физиономия у неё не всегда такая вытянутая?
- Всегда, - хихикнула Элинор. - Она просто редкостная зануда. Но дело в том, что она приводит с собой нашего нового доктора - того самого, который временно замещает Бернарда. А он, говорят, просто сногсшибателен!
- Да что ты? А какое отношение он имеет к Китти?
- Она его кузина. А леди Кутилоу он доводится племянником - через неё Бернард его и нашел. И у него, между прочим, весьма интересная репутация. Не говоря уж о том, что он высокий, статный и очень даже недурен собой...
Тони расхохоталась.
- Для кого ты его намечаешь, Элинор?
- Намечаю? В каком смысле?
- Но ведь не для себя же, верно? - в голосе Тони послышались ледяные нотки. - В том смысле, что не можешь же ты их всех переиметь. У тебя и так Майк есть - когда тебе Николя позволяет, во всяком случае, - а теперь, похоже, ты ещё моего безвольного муженька подцепила...
- Тони, что ты несешь, черт побери?
- Не притворяйся, Элинор - ты отлично знаешь, что я имею в виду.
- Я знаю только то, что ты говоришь со мной совершенно недопустимым тоном, - отрезала Элинор. - Хотя, возможно, я ещё не проснулась, и мне это просто померещилось... Скажи, Тони, а ты случайно не заболела?
- Нет, я...
Не надо мне было затевать этот разговор. Намекать, ревность демонстрировать. Зря я так. А, сказав "а", надо было сказать и "б". Довести начатое до конца. Правда, это все без толку - Элинор все равно бы все отрицала. Прикинется ещё оскорбленной, а потом Бену все выложит, а он на меня взъестся, и все - вечеринка безнадежно испорчена...
- Что ты имела в виду насчет Майка и Николя, Тони? Я, наверное, не поняла.
Ну вот, разве такую припрешь к стенке?
- Не притворяйся, Элинор, ты все отлично понимаешь. Ты сама нам с Беном рассказывала...
- Господи, Тони, это же шутка была - просто, чтобы Майка подразнить. И нечего кричать об этом на весь Уиндлбери, пока все телефонисты не собрались. Мне очень жаль, Тони, если у тебя какие-то неприятности, но не стоит...
- Извини, - вздохнула Тони. - Будем считать, что этого разговора не было.
- Хорошо. - Чуть поколебавшись, Элинор промолвила: - Послушай, Тони, а почему бы тебе ни познакомиться с нашим новым доктором? Его зовут Джеймс Торчленд. В том смысле, что если у тебя дурное настроение... Мне бы не хотелось, чтобы ты пропустила эту вечеринку. Как ты на это смотришь?
Положив минуту спустя трубку, после бесчисленных уверений в любви и дружбе, Элинор сдвинула брови и призадумалась. Затем снова сняла трубку и набрала номер.
- Да? Кто это? - прозвучало в трубке.
Глубокий гортанный голос, речь немного ленивая, вкрадчивая. Николя Холт всегда отличала именно такая манера разговаривать. Причем это вовсе не было наиграно, нет, голос Николя полностью соответствовал её облику и образу поведения. Мужчины находили её голос возбуждающим и даже призывным.
Элинор прекрасно понимала своего мужа, который был не на шутку увлечен Николя. И не только её удивительным голосом - фигура у Николя тоже была прекрасная, гибкая как у пантеры. Сходство с кошкой усиливалось благодаря удивительным зеленым глазам, в которых мерцали огоньки. Элинор не раз говорила Майку, что будь сама мужчиной, непременно влюбилась бы в Николя.
- Ники, милая, доброе утро.
- Элли! Ты почему в такую рань звонишь?
- Извини, золотце. Надеюсь, не разбудила?
- Да, я уже накормила своего Ромео и... Подожди секундочку - пойду чмокну его на прощание.
Элинор терпеливо ждала, слушая, как подруга напутствует мужа - рули осторожно, не задерживайся, не забудь - Майк с Элли зовут нас на вечеринку... Наконец голоса стихли и послышались шаги.
- Извини, Элли, Оливер только-только уехал. - Голос Ники слегка прерывался, словно она запыхалась, спеша к телефону. - Боюсь, он опять на поезд опоздает. Все твердит, что это я виновата... - Она весело рассмеялась. - И ведь он прав. Нам нужен другой будильник - мы опять полночи пробарахтались и не слышали звонка. Так о чем мы с тобой говорили?
- Пока ни о чем, - засмеялась Элинор. - Я хотела пригласить тебя на чашку кофе, вот и все. Заскочишь?
- С удовольствием, - промурлыкала Николя. - Когда?
- В любое время. Правда, я бы хотела часиков в одиннадцать прошвырнуться по магазинам. В десять удобно?
- Да, вполне. Кстати, тебе ведь наверняка понадобится моя помощь. Почему бы тогда...
- Да нет, Николя, я сама справлюсь. Мне просто хочется поболтать с тобой. Насчет... В общем, давай - приходи быстрее.
Элинор повесила трубку. Пора, пожалуй, одеться, решила она. Николя непредсказуема - она может совсем забыть, что обещала прийти, а может и примчаться буквально несколько минут спустя. Дома их разделяли всего две сотни ярдов: Прейер-Лейн, слегка изгибаясь, вела от Вэлли-Роуд к Купер-Райз, и на всем её протяжении были всего три дома, и в том числе особняки, которые принадлежали Гэрисонам и Холтам. "Тихий омут" и "Пьяный дервиш", так они назывались. А вот Бен и Тони Вальдшнепы жили милях в трех-четырех от них, в старинном доме, именовавшемся скромнее - "Гнездо вальдшнепа". Эта семерка - муж Аманды Гэрисон был не в счет, поскольку относился к старшему поколению и не принимал участия в их забавах - и составляла ядро молодежной общественной жизни Уиндлбери-Снайпа. Молодежью их, конечно, можно было назвать с той лишь оговоркой, что в деревушке средний возраст девяти из десяти жителей приближался скорее к семидесяти, нежели к шестидесяти годам.
